Пират Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна
-Голубчик, - протянул Иван слуге рядом тайком ото всех записку. - Передай-ка господину Салтыкову.
-Доложить, от кого? - поинтересовался слуга.
-Он поймёт сам, - улыбнулся Иван, и тот скоро доставил записку по назначению...
Не приняв написанное за важное послание, Салтыков спрятал его в карман и остался подле своей спутницы, продолжая развлекать какими-то шутками, от чего фрейлина снова смеялась и не теряла интерес к такому вниманию.
Тем временем в зал вернулась Настя в компании Екатерины. Обе чем-то озадаченные, они вернулись к паре фрейлин, с которыми первую часть бала беседовали, пока тогда не появился Воронцов.
К их компании сразу подошла и беседующая до этого с иными гостями бала Императрица. Она казалась здесь самой счастливой персоной. Словно не касались её души ни проблемы, ни грусть реальности, что так мучила загрустивших о своей судьбе Настю и Екатерину...
-Милочки, некоторых из вас сегодня трудно узнать! Я аж даже теряюсь в догадках, кто из вас кто... Лишь Татьяну узнала, - указала она веером на танцующую в паре с каким-то кавалером фрейлину. - С кем она теперь все танцы кружится и куда-то удалялась из зала?
-Не знаем, матушка государыня, - хихикнули фрейлины возле, вызвав смех и расслабившейся Императрицы.
-А как же обещанные песни?! - удивилась она, не скрывая, что чувствует, будто происходит нечто не вполне приятное. - Послушать хочу тебя и... тебя, - указала она вдруг на Екатерину с Настей.
Девушки переглянулись, пообщавшись взглядами о своих подозрениях, не знает ли государыня об их интриге: о том, что Настя, прислуга, переоделась во фрейлину...
-Есть новая тобою написанная песня? - поинтересовалась Императрица у Екатерины, и та виновато опустила взгляд:
-Не было вдохновения в последнее время, Ваше Величество...
-Всё же, прошу, - улыбнулась Императрица, указав в сторону смолкшего оркестра и ожидающего клавесина.
Екатерина с Настей покорно выполнили реверанс и отправились к нему. Екатерина села за клавесин и прошептала с удивлением смотревшей на неё Насте:
-Ты прекрасно поёшь, так что помогай мне... Давай, как вечерами поём наедине...
-Народу-то, - шепнула с беспокойством Настя, но деваться было некуда...
Екатерина заиграла красивую мелодию, которую оркестр узнал и тут же подхватил, приумножив множеством нежных звуков, а те сразу стали трогать души слушателей и довольной Императрицы.
Настя даже не заметила, как запела. Чувствуя себя под надетой маской более смелой, чем на самом деле, она успокоилась быстро: не оставалась скованной. Она пела, восхищая каждого в зале, в том числе всё больше и больше удивляющуюся государыню, которая становилась серьёзной.
Настя пела, а очаровываясь ею всё больше, Иван любовался и приближался. Он проходил мимо слушателей... Он смотрел лишь на неё... Только Настя пока не видела его. Лишь пела:
Пойте, птички, вы свободу,
Пойте красную погоду;
Но когда бы в рощах сих,
Ах, несносных мук моих
Вы хоть соту часть имели,
Больше б вы не пели.
Мчит весна назад прежни красоты,
Луг позеленел, сыплются цветы.
Легки ветры возлетают,
Розы плен свой покидают,
Тают снеги на горах,
Реки во своих брегах,
Веселясь, струями плещут.
Всё пременно. Только мне
В сей печальной стороне
Солнечны лучи не блещут.*
Как увидела Настя приближающегося к ней того самого странного кавалера в маске, что украл у неё первый поцелуй этим вечером в саду дворца, смолкла сразу. Она застыла, будто превратилась в камень. Голос исчез, будто приблизившийся господин — какой чародей.
На его же лице появилась нежная улыбка. Он сразу одарил её ручку поцелуем и продолжил петь, но не обращал внимания ни на кого в зале... Он смотрел лишь в её глаза... В её душу... А голосом очаровывал...
* - из стихотворения, песни А. П. Сумарокова, 1756
Глава 12
Не смотрю я на девиц,
Не ловлю уже силками
Я, прикармливая, птиц,
Не гоняюсь за зверями
И не ужу рыб; грущу,
Ни на час не испущу,
Больше в сих местах незримой,
Из ума моей любимой.*
Аплодисментами и криками «Браво!» закончилось выступление Ивана, скрывающегося под маской, как и большинство на этом бале-маскараде. Никто не подозревал о том, кто он, начав сразу перешёптываться. Только Иван скоро выполнил поклон и поспешил исчезнуть в толпе слушателей.
Будто очнувшаяся от какого шока Настя, почувствовав себя ещё больше обиженной, сорвалась с места. Она умчалась скорее прочь из зала. Екатерина же вернулась к Императрице, не зная, как объяснить происходящее, когда сама ничего не понимала.
Она помнила, что, когда рассталась с Воронцовым в саду, встретила взволнованную Настю в коридоре и повела её с собою обратно на бал. А что же произошло у самой Насти — не знала, но больше всего желала узнать это именно сейчас.
Отпросившись выйти, Екатерина отправилась покинуть зал, бросая улыбки на округу, что уже продолжала кружиться в танцах и милых беседах. Однако в коридоре не было видно и следа Насти. Ни здесь, ни дальше... Где бы Екатерина ни искала, её нигде не было...
Лишь Иван не упускал Настю из вида. Он крался следом так тихо, так осторожно, что Настя не подозревала, что не одна. Скрывшись в погребе кухни, она выпустила выдох, не скрывая хлынувших слёз. Да сразу и задержала дыхание, поскольку чьи-то руки вдруг обняли плечи...
-Прости меня, милая, - раздался позади нежный шёпот. - Кабы знал, что душою чистая, не позволил бы коснуться...
-Пошёл прочь, чёрт, - вылетело с обидой из Насти, узнавшей его.
Иван сразу убрал руки и засмеялся:
-А может быть и ошибся. Как знать?
-Шутник, - повернулась с острой улыбкой Настя и толкнула его в грудь. - А ну-ка, проваливай!
Откуда вдруг смелость вновь посетила — не понимала, но такой ярости не ощущала никогда.
-Ух, красавица, погоди, - обнял смеющийся Иван её сразу за талию и прижал к себе, как бы ни упиралась.
-Помогите! - заорала Настя.
-А что ж в руках Салтыкова не кричала так? - поразился Иван, но из кухни послышались шаги.
Он только и успел, что снова с силою одарить губы Насти поцелуем и скрыться вон, в темноту, в неизвестность. Доносились до слуха Насти лишь грохот на кухне и быстрые шаги нескольких человек.
-Настя?! - с волнением вопросил голос пожилой женщины.
-Тётушка! - тут же вышла на свет из погреба Настя.
-Что же это за напасть такая? - беспокоилась тётушка, обнимая её. - Не причинил ли сей злодей тебе боли?
-Нет, нет, - мотала головой не менее взволнованная Настя, оглядываясь на кухне, и тётушка тут же успокоила:
-Не волнуйся. Салтыков, оказывается, выследил его, охрану привёл. Схватят ежели, приставят к суду, поверь!
-К суду? - не была Настя уверена в том, что желала бы этому незнакомцу столь жестокой участи...
Весь вечер бродила она сама не своя. На бал возвращаться не стала, оставшись дожидаться своей фрейлины в их комнате. Туда же вскоре пришла и Аделина.
-Уж вернулась? - устало вымолвила она и села на стул у окна. - Как там наша Катенька? Узнала я для неё, что Потёмкин вернулся, тоже где-то на балу крутился.
-Ой, что будет! - поразилась Настя. - Она же там с Воронцовым была!
-Да?! - была не менее удивлена Аделина, но быстро расслабилась. - Ах, а нам что до них... Устала я. Пусть сами разбираются.
-Ты, конечно, права, но жалко же будет страдания её, - пожалела Настя фрейлину.
-Жалко-то,... жалко, - только и успела вздохнуть Аделина, как их фрейлина вернулась с бала...
* - из стихотворения, песни А. П. Сумарокова, 1756
