Лиза Джексон - Самозванка (Сокровища)
Несколько часов спустя Одри решила, что она не обязана сообщать Заку о предстоящей встрече с Марио Полидори. Зак и так взбесился, когда она сказала, что Марио звонил ей. С нее хватит его опеки, она устала от постоянного контроля. То он ведет себя как старший брат, то стремится стать ее любовником. Одри мучили противоречивые чувства, и она решила, что ей необходимо побыть вдали от Зака, чтобы привести в порядок свои мысли. Она должна выяснить, Ланден она или нет. Если это так, то ей придется бороться с кланом Дэнверсов, чтобы доказать свои права, а если нет, то она уедет. Или станет любовницей Зака. И то и другое – самоубийство.
Одри остановила свою потрепанную «Нову» на улице рядом со старым овощным рынком, с которого началось процветание Полидори. Расположенный всего в четырех кварталах от отеля «Дэнверс» рынок был закрыт. На его месте предполагалось построить небоскреб под офисы.
Марио уже ожидал ее на углу у ирландской пивной, куря сигарету.
– Я уже думал, что ты не придешь, – сказал он, сверкнув в темноте белозубой улыбкой. Одри было не по себе, но ей удалось внешне остаться спокойной.
– Я же сказала, что приду.
– Но я думал, что он убедит тебя держаться от меня подальше. – Еще одна ослепительная улыбка.
– Он?
Марио придержал дверь, пропуская ее вперед.
– Закари Дэнверс, твой брат. Разве он не играет роль твоего телохранителя?
Они вошли в прокуренный зал, наполненный смехом и громкими разговорами. Звенели стаканы, стучали бильярдные шары, в воздухе проносились стрелы для игры в дартс. На самодельной сцене играл джаз-банд, но музыка почти заглушалась голосами посетителей.
Ничего не спрашивая у Одри, Марио заказал два ирландских кофе и закурил сигарету. Затем он перешел к делу:
– Мы с отцом хотели бы знать, подумала ли ты о нашем предложении. – Он выпустил струйку дыма из уголка рта.
– Немного, – уклончиво ответила девушка. Официантка поставила перед ними по стеклянной кружке.
– Дело в том, что я не могу заключать никаких соглашений с тобой или с твоим отцом. – Тонкой соломинкой она смешивала мятное масло с взбитыми сливками, плавающими в кофе.
– Ты не знаешь...
– Я не знаю, кто я на самом деле. Но даже если докажу, что я Ланден, все равно не собираюсь что-то менять в корпорации.
Марио удивленно поднял брови.
– Но ты получишь больше половины акций.
– Я все равно буду посторонней. И я сразу тебе скажу: я не планирую ничего продавать или менять в «Дэнверс Интернэшнл». Если только я не столкнусь с вопиющей некомпетентностью, я не стану вмешиваться.
– Это меня удивляет. – Он отхлебнул кофе, оценивающе глядя на нее своими черными глазами.
– Я верю в старую мудрость: «Если что-то не сломано, не надо это чинить», – сказала Одри.
Перед глазами как живые встали воспоминания о долгих жарких летних днях под монтанским солнцем. Сколько раз во время работы ее отец говорил Одри эти слова. Ей не хватало его. Теперь Одри понимала, что, даже если выяснится, что Уитт Дэнверс был ее кровным отцом, настоящим отцом для нее навсегда останется Виктор Нэш.
– Расскажи о себе, – попросил Марио, но Одри только улыбнулась в ответ.
– Это скучно. Я выросла на ферме в Монтане. Всю неделю работала, по воскресеньям ходила в церковь. Вот и сказке конец. Лучше ты расскажи о своей семье, это должно быть намного интереснее, чем сгребать сено и варить варенье.
– Ты шутишь.
– Нет, мне действительно интересно.
– Это было ужасно, – сказал он, затягиваясь. – Слуги, шоферы, два дома в Портленде, имение на Гавайях и вилла в Мехико. Никто из детей не перенес того, что выпало на мою долю.
Одри засмеялась. Марио рассказал кучу историй о католических школах и вспыльчивых монашках с длинными линейками, которые гуляли по рукам недостаточно благочестивых учеников. Она узнала о ранней смерти матери Марио, которую, возможно, ускорило упрямство мужа и сына, о его стычках с отцом.
– Но теперь вы очень близки, – заметила Одри.
– Тогда я был молодой. Непослушный. Сексуально озабоченный, – засмеялся Марио. Он потянулся к ней и погладил по руке. – Ну, ты знаешь, как это бывает.
– Откуда?
Его пальцы продолжали нежно гладить ее руку. Глядя в его гипнотизирующие черные глаза, она неожиданно поняла, что Марио решил соблазнить ее. С трудом выдавив принужденную улыбку, Одри убрала руку.
– Почему ты решил со мной встретиться?
– Хотел договориться с тобой о делах, касающихся «Дэнверс Интернэшнл», – сказал Марио, казалось, довольный ее поведением. Видимо, ему нравились трудные победы. – А еще я хотел встретиться с тобой наедине, потому что ты потрясающая женщина. Я хотел бы узнать тебя получше. – Он отпил глоток кофе, нахмурился и добавил сахара. – Тебя это беспокоит?
– Не особенно, – солгала Одри. Она не верила Марио, но знала, что может узнать у него кое-что полезное о семье Дэнверс. – Но я не отношусь к легкодоступным женщинам.
– Это я понял. И мне это нравится. – Марио щелкнул пальцами и показал официантке, что ему нужна еще кружка кофе. – Думаю, что мы можем многому друг друга научить. – Его улыбка была откровенно циничной.
Триш стояла в переулке и наблюдала. Она видела Марио – ее Марио – с Одри, и ее сердце ныло. Скольким она ради него пожертвовала, как сильно она любила его, сколько они пережили и перестрадали вместе, и все это для него ничего не значит. Слезы навертывались на глаза, нижняя губа дрожала. Она всегда гордилась своей выдержкой, своей способностью прятать боль глубоко внутри и не выдавать себя даже в нетрезвом виде или после приема наркотиков.
Она зажгла сигарету дрожащими руками и глубоко затянулась. Следовало порвать с Марио много лет назад, но ей никак не удавалось сделать это. Как только ей казалось, что она освободилась от него, он звонил или присылал ей цветы, и она снова летела в его объятия. Даже во время своего недолгого брака она тайно встречалась с Марио, лгала мужу, наставляла ему рога, потому что не могла избавиться от своего самого сильного порока – Марио Полидори.
Когда она встретила Марио, она была еще почти девочкой. Ей нравилось встречаться с ним тайком, это добавляло остроты в их отношения. Он научил ее пить вино и курить марихуану, а она отдала ему свою девственность на заднем сиденье красного «Кадиллака», принадлежавшего его отцу. Ее интерес к искусству угас, и она пропускала занятия, чтобы встречаться с Марио у реки, в номере, который сдавался по часам, где они чувствовали себя свободными и потешались над своими отцами и их глупой враждой.
Триш стояла у окон пивной и заглядывала внутрь через щель в занавесках. Марио откинул голову, он смеялся, и его блестящие белые зубы сверкали. Триш непроизвольно сжала кулаки. Она не должна стоять здесь и смотреть, как он унижает ее, заигрывая с этой сукой, которая заявляет, что она Ланден. От этой мысли Триш чуть не стало дурно. Потерять Марио из-за какой-то самозванки, которая притворяется Ланден. Той самой Ланден, которая уже украла у нее любовь отца. Ланден, родившейся красавицей, принцессой, сокровищем семьи Дэнверс.
