Филлис Уитни - Тайна черного янтаря
Только Трейси Хаббард могла сейчас остановить то, что происходило, но она абсолютно не знала, что делать.
Чем больше Трейси вспоминала подробности разыгравшейся сцены, тем сильнее сомневалась в вине Сильваны Эрим. Она быстро шла по дороге и снова и снова прокручивала эту сцену в уме, как фильм, который можно было по желанию вернуть в нужное место и прокрутить пленку столько раз, сколько хочется. Интуиция подсказывала ей, что в этом фильме что-то было не в порядке и со звуком, и с изображением. Постепенно интуитивное ощущение перешло в уверенность. Все было фальшиво! И не только потому, что Мюрат несправедливо обвинил Майлса вместе с Сильваной… Не хватало какого-то важного звена в логической цепи объяснения преступных целей Сильваны. Сильвана была неподдельно шокирована обвинением.
И было, как ни странно, что-то очень жестокое в опущенных глазах Нарсэл и ее неловкости и, несомненно, в победном гневе Мюрата. Однако за всем этим она не видела лица зла. Того лица, которое Майлс изобразил в отражении самовара.
Трейси наконец добралась до деревни, расположенной на самом берегу Босфора. Наверное, сегодня был базарный день. На многочисленных лотках продавались фрукты и овощи, одежда и множество других товаров. Девушка шла по главной улице, а ее наперебой зазывали продавцы, громко расхваливавшие свои товары. В другой день она бы обязательно остановилась, но сейчас ей было не до этого. В спешке девушка в конце концов чуть не наступила на одну из бездомных кошек, которые в несметном количестве наводняют улицы турецких деревень и городов. Кошка сердито зашипела и отпрыгнула в сторону.
Выбравшись наконец с оживленного базара, Трейси нашла невысокую каменную стену, на которой можно было спокойно посидеть и погреться на солнышке. Необходимо что-то делать. После того, что она видела в киоске, Трейси уже не верила в вину Сильваны. Она вспомнила почтительность и мягкость, с которыми разговаривал с Сильваной Ахмет-эффенди, и поняла, что он тоже сомневается в ее вине. Теперь ей стало ясно и то, что Майлс нарисовал вовсе не Сильвану, а некий символ преступного зла, но Сильвана не могла олицетворять это зло.
Тогда чье же лицо скрывается за маской? Кто так жестоко и цинично заставил Анабель вернуться к наркотикам, кто автор этих злых шуток, запугивавший ее и в конце концов подтолкнувший к самоубийству? Трейси пока не могла разглядеть это лицо. Маска по-прежнему была на месте, а лицо за ней оставалось невидимым. Но не может быть, чтобы не существовало способа сорвать маску и открыть правду! Как… как это сделать?
Неожиданно рядом раздалось негромкое жалобное мяуканье, и Трейси испуганно повернулась. Белая кошка запрыгнула на стену и вопросительно посмотрела на нее. Она была очень похожа на бедную Ясемин, хотя, пожалуй, чуть покрупнее и не такая ухоженная. Зато той же породы, и глаза у нее были такими же зелеными, как глаза кошки Анабель.
Когда Трейси осторожно протянула руку, кошка не отпрыгнула в испуге. Она вела себя более дружелюбно, чем Ясемин, и через несколько секунд подошла и потерлась головой о руку Трейси. Девушка нежно погладила грязную шерсть и с минуту ласково разговаривала с ней. Кошка, правда, вопросительно подняла голову, словно впервые слышала ласковые слова от человека. Однако дружелюбный и общительный характер победил. Скоро она удобно устроилась на коленях у Трейси и довольно заурчала.
В голове у Трейси стал рождаться план. Кажется, судьба дает ей в руки способ, как сорвать маску с преступника. Оставался еще шанс… правда, дикий и фантастический, но это был шанс, и им нельзя было пренебрегать, потому что он – последний. Трейси нагнулась над маленьким белым существом, свернувшимся в клубок у нее на коленях.
Кошка позволила девушке взять себя на руки и тут же доверчиво прижалась к плечу человека. Трейси пошла обратно в яли.
Она плохо знала нрав турецких кошек. Они бегали повсюду, их вечно прогоняли из ресторанов и кафе. Но если эта кошка не была бездомной и она похитила чье-то домашнее животное, поднимется скандал, и ей нечего будет сказать в свое оправдание. Поэтому Трейси старалась держаться подальше от главной улицы и оживленного базара. Девушка не сомневалась, что кошка легко найдет сама дорогу домой после того, как она отпустит ее.
Выйдя на дорогу, Трейси пошла быстрее, и кошка пару раз выпустила когти, хотя и нерешительно, и слегка поцарапала ее плечо. Трейси успокаивала ее и шла дальше, не замедляя шага. У ворот она сунула ее под пальто, где животное быстро согрелось и успокоилось.
Не заходя в киоск Сильваны, Трейси направилась прямо в яли, не встретив никого по дороге. Она поднялась в салон второго этажа и поняла, что, кроме нее, в доме никого нет. Должно быть, все сейчас находились в киоске на холме. План Трейси заключался во встречах с каждым из участников разыгравшейся драмы, и это необходимое условие делало весь план крайне сомнительным. Как, например, ей сейчас увидеться с Сильваной?
Оставалось только ждать. Рано или поздно на ее отсутствие обратят внимание, и искать ее в первую очередь придут в яли. Трейси положила белую кошку на колени, спрятав в складках пальто. Она шептала ей ласковые слова и нежно гладила. Кошка лежала зажмурившись и довольно урчала.
Сидя в огромном салоне, Трейси прислушивалась к скрипам, наполнявшим дом. Из угла невесело смотрела высокая изразцовая зеленая печь. В комнате было холодно и сыро, хотя за окнами и светило яркое солнце.
В мраморном коридоре внизу раздались шаги, кто-то начал подниматься по лестнице. Трейси выпрямилась в ожидании и учащенно задышала. Ее рука непроизвольно напряглась вокруг теплого комочка, удобно устроившегося у нее на коленях. Конечно, вспомнив о ней, они выбрали для дипломатической миссии Нарсэл. Трейси еще раз проверила, чтобы кошка была спрятана под пальто, и приготовилась к первой встрече.
Нарсэл вышла из-за поворота, увидев спокойно сидящую Трейси, она растерялась, остановилась, глаза ее забегали… Нетрудно было догадаться, что ее терзает чувство вины по отношению к гостье. Если бы только удалось использовать эту вину и сыграть на ней…
– Мой брат хочет поговорить с вами, – негромко сообщила Нарсэл.
– Пусть придет сюда и скажет, что хочет, – твердо ответила Трейси. – Мне надоело выполнять чьи-то приказы. Я не сделала ничего плохого, и я не заключенная в этом доме. Или я ошибаюсь?
Нарсэл тяжело вздохнула.
– Лучше будет, если вы сделаете, как велел Мюрат. Он рассердится, если я вернусь без вас.
– Это ваша проблема, – смело парировала Трейси. – А может, вы собираетесь отвести меня к нему силой?
Трейси вызывающе развалилась на стуле. Она не думала, что Нарсэл попытается отвести ее в киоск силой. Она останется в салоне и заставит их приходить сюда всех по одному. Только бы это оказалось возможно!
