Карен Робардс - Сезон охоты на блондинок
Перед тем как закрыть глаза, Нили разглядела, что лежит на голом матрасе двуспальной кровати. Кровать стояла в маленькой, похожей на клетку комнате. Три стены из неотесанного камня, четвертая из тюремных железных прутьев. Помещение, в котором она находилась, напоминало камеру из фильма ужасов. Вампиры чувствовали бы себя здесь как дома.
От этой мысли у Нили волосы встали дыбом.
Она услышала звук, напоминавший звяканье ключей, и крепко зажмурилась, когда луч фонарика оказался слишком близко. А потом заставила себя расслабить мышцы лица.
– Привет, Корнелия, – проворковал мужской голос. Голос был приятный, не слишком низкий, с безошибочно узнаваемым южным акцентом. По спине Нили побежали мурашки.
– Ты уже проснулась?
Раздался неприятный скрежет металла о металл, слабый щелчок, а затем дверь камеры открылась внутрь. Он вошел в клетку и двинулся к ней.
– Все еще спишь? – разочарованно спросил он, осветив Нили фонариком. – Ну что ж, ладно. Времени у меня много. Вся ночь впереди.
Он засмеялся, этакое хихиканье, зловещее визгливое хихиканье, от которого Нили захотелось закричать. Но она знала, что этого делать нельзя, знала, что нужно лежать совершенно неподвижно, совершенно спокойно. Даже тогда, когда он положил фонарик на пол где-то рядом с кроватью, прикоснулся к ней и перевернул на бок.
– У тебя такие красивые волосы. – Он потрогал длинный кудрявый локон. – Ты их красишь, правда? Или ты вся блондинка? Ладно, увидим.
Нили поняла, что он говорит не с ней, а сам с собой. Кроме того, стало ясно, что ей грозит. Он изнасилует ее – о боже, о боже, а потом, скорее всего, убьет.
Оставайся неподвижной. Твои руки и ноги отяжелели. Помни о дыхании. Она почти слышала эти всплывшие в сознании слова.
– Давай-ка устроим тебя немного поудобнее, ладно? – Он перевернул ее на бок, спиной к себе; его пальцы коснулись ее кожи и начали возиться с оковами на запястьях. Сначала оказалась свободной одна рука, а потом другая. К удивлению Нили, он даже растер ей запястья. Этот дружеский жест почему-то казался страшнее предстоявшего насилия.
– Извини, что мне пришлось так надолго тебя оставить, но я должен был кое-что сделать. Ты пропустила великолепный костер. Кстати сказать, устроенный в твою честь. Твоя предшественница уже ушла.
Она не понимала его слов.
Не двигайся. Пусть твои руки висят. Они мертвые, тяжелые.
– Мы прикуем это маленькое запястье к стене. Ты вполне сможешь двигаться так, как тебе нравится. Я не хочу, чтобы тебе было неудобно. Я хорошо отношусь к своим девочкам. Вот увидишь.
Он снова перевернул ее на спину, а потом нежно погладил по лицу.
Лежи смирно. Дыши. Его рука была влажной, потной. Он наклонился над ней, обдал теплым дыханием, которое неприятно пахло мятой, и потянулся к ее левой руке, ближайшей к стене.
– Ты ведь не будешь бороться со мной, правда? Я бы не хотел причинять тебе боль.
– А ведь ты не спишь, Корнелия, нет? Ай-яй-яй, как нехорошо меня обманывать! – Он погладил ее шею, его рука скользнула по свитеру, легла на правую грудь Нили, сжала ее. – Какая хорошенькая.
Нили не могла этого выдержать. Не могла выдержать прикосновения его мерзкой руки, его дыхания. Не могла вынести сознания того, что будет дальше.
Его рука скользнула под свитер и коснулась обнаженного живота.
Нили закричала. Даже не понимая, что делает это. Прямо ему в лицо. С силой фабричного гудка, оповещающего о конце рабочего дня. Одновременно она открыла глаза, резко согнула ноги и лягнула его как кенгуру, попав носками прямо в живот. Он отлетел назад.
– Помогите! Помогите! – закричала Нили, спрыгнула с кровати и устремилась мимо него к двери клетки. Она должна бежать, должна бежать, должна бежать.
Но бежать она не могла. Ее лодыжки были скованы тяжелой железной цепью длиной около метра. Она, шатаясь, пробежала в носках по холодному каменному полу, обо что-то споткнулась, чуть не упала, с трудом удержалась на ногах и поняла, что это Али, скованный и безжизненный, лежит на полу. Но долго смотреть на него не было времени: ужас гнал ее к двери. Нужно бежать, прежде чем насильник придет в себя, прежде чем успеет схватить ее.
Но бежать ей не удастся. Нили поняла это, оказавшись в нескольких сантиметрах от цели, и остановилась как вкопанная. Похититель, вскочив на ноги, смотрел на нее, фыркая, как готовый броситься вперед бык. Этот взгляд грозил смертью. Проскочить мимо него нечего было и думать.
– Ты совершила плохой поступок, Корнелия. Мне придется наказать тебя за это, – сказал он и шагнул к ней.
Когда Нили толкнула похитителя, он вылетел из клетки. Теперь между ними были черные прутья от пола до потолка. Когда негодяй устремился к ней, Нили вновь закричала, схватилась за ближайший железный прут и захлопнула дверь перед его лицом. Но замка не было. Она не могла запереться.
Он ударился о дверь лбом, зарычал и отпрянул на шаг назад.
– Али, Али, помоги мне! – закричала она, оглянувшись. Но Али не двигался.
На ее запястье все еще болтался металлический браслет со звякавшей цепью; насильник так и не успел застегнуть браслет. С быстротой молнии Нили обмотала прутья столько раз, на сколько хватило цепи, закрепила ее, а потом вынула руку из браслета. Когда похититель снова подошел к двери и налег на нее мясистым плечом, она защелкнула браслет вокруг звеньев, заперев цепь, а вместе с нею и дверь.
– Открой дверь. – Свет от фонарика отбрасывал на стену тень похитителя, отчего тот казался огромным и грозным. – Если не откроешь – смотри, Корнелия, смотри! Смотри, что случится с тобой, если ты не будешь меня слушаться!
Он отошел от двери и включил большой походный фонарь, стоявший в центре стола. Нили увидела, что за клеткой находится помещение, напоминающее подвал. Там стояли ломберный стол, большое кресло и телевизор.
Со стены что-то свисало. Что-то черное свисало с наручников, прикрепленных к стене. Пятна копоти на стене до самого потолка, прядь опаленных светлых волос, падавшая с чудовищно обожженной головы. Труп, обуглившийся до неузнаваемости труп!
Нили вскрикнула, потом еще и еще, когда поняла, что именно она видит: то, что висело на стене, когда-то было живым существом, человеком – судя по волосам, женщиной.
– Ее звали Кассандрой, и она не слушалась меня. За это я сжег ее живьем. Вот что случится с тобой, Корнелия, если ты не будешь меня слушаться. Это твой последний шанс. Открой дверь.
Нили вздрогнула и отшатнулась.
Он зарычал и налег на дверь всей своей тяжестью. Раздался треск и скрежет металла. Дверь подалась, но всего лишь на пару сантиметров. Цепь удерживала ее на месте, и Нили с облегчением убедилась, что насильник не сможет ее порвать.
