Виктор Бриджес - Изабелла и Молли
Въ воскресенье рано утромъ корреспонденты всѣхъ заграничныхъ газетъ получили офиціальное приглашенiе присутствовать при церемоніи бракосочетанiя въ соборѣ, всѣ входы котораго охранялись королевскими войсками. Вѣнчаніе, первоначально назначенное въ 12 часовъ, могло состояться только въ половинѣ второго, такъ какъ генералъ Альмаида въ последнюю минуту еще разъ сдѣлалъ попытку прорваться въ центръ города. Эта попытка была легко отбита, такъ какъ большинство его сторонниковъ, правильно оцѣнивая безнадежность создавшагося положенія, сложило оружіе.
Вѣнчаніе, совершенное престарѣлымъ епископомъ Портриги, состоялось при трогательномъ участіи собравшихся. Только одинъ разъ была сдѣлана попытка помѣшать церемоніи, но скандалисты сейчасъ же были удалены изъ храма.
При выходѣ изъ собора большая толпа восторженными возгласами приветствовала высокую чету.
Новая королева Ливадіи — женщина замѣчательной красоты, почти англійскаго типа, у нея прекрасные волосы, какіе часто встречаются въ южныхъ провинціяхъ Ливадіи. Привѣтливое достоинство, съ которымъ она держала себя во время всей церемоніи вѣнчанія, возбудило восхищеніе всѣхъ присутствующихъ. Можно съ полнымъ правомъ надѣяться, что страна подъ властью своей молодой увѣнчанной счастьемъ королевской четы и подъ руководствомъ такого опытнаго государственнаго человека, какъ маркизъ Да-Фрейтасъ, скоро оправится отъ волненія послѣдняго времени”.
Дойдя до этого мѣста лэди Джоселинъ отложила газету въ сторону и устало склонилась на диванъ. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ она неподвижно сидѣла съ такимъ печальнымъ выраженіемъ, какое окружающіе ее рѣдко видѣли на ея по природѣ живомъ и умномъ лице.
Наконецъ, она со вздохомъ снова взяла въ руки газету и въ сотый разъ прочла кричащій заголовокъ.
— Мой бедный Тони, — тихо сказала она про себя. — Мой бедный, бедный мальчикъ.
Въ этотъ моментъ черезъ открытое окно послышался шумъ автомобиля, и сейчасъ же после этого раздался звонокъ. Лэди Джоселинъ встала, пошла къ двери и крикнула служанку, какъ разъ собиравшуюся отворить дверь.
— Меня нѣтъ дома, Элленъ, я принимаю только мистера Генри Конвея. Я ожидаю его, и вы можете допустить его ко мне безъ доклада.
— Такъ точно, милэди, — тономъ сочувствiя пробормотала дѣвушка.
Вся прислуга лэди Джоселинъ боготворила свою хозяйку, и, хотя исчезновеніе Изабеллы для нея было совершенно неразрешимой загадкой, но она видела какое дѣйствіе оказывало это исчезновеніе на ихъ госпожу, и прислуга вмѣстѣ съ ней была обезпокоена и опечалена.
Лэди Джоселинъ какъ разъ снова собиралась сѣсть на диванъ, какъ шумъ голосовъ въ вестибюлѣ заставилъ ея прислушаться. Съ ея устъ сорвалось невольное восклицаніе: она вынуждена была опереться на спинку дивана. Въ слѣдующій моментъ на лѣстницѣ послышались быстрые шаги, и обычно хорошо вымуштрованная Элленъ ворвалась даже не постучавъ съ раскраснѣвшимся отъ волненія лицомъ въ комнату.
— О, милэди, это миссъ Изабелла и сэръ Энтони и мистеръ Оливеръ!
Она еще не успѣла кончить, какъ упомянутая пара показалась позади нея на порогѣ, и съ легкимъ крикомъ радости лэди Джоселинъ протянула имъ свои объятія.
— Тони! Изабелла! — прошептала она, и когда оба поспешили ей навстрѣчу и справа и слѣва обвили ее руками, она сказала полуплача, полусмѣясь:
— Мои злыя, милыя дѣти, какъ вы испугали меня!
Во время этой трогательной сцены въ комнату вошелъ Гью Оливеръ, какъ всегда, сдержанный и съ видомъ полнаго достоинства.
— Мы сегодня утромъ прибыли въ Соутгемптонъ, — сказалъ Тони. — И не могъ же я въ самомъ дѣлѣ испортить неожиданную встрѣчу телеграммой!
Въ этотъ моментъ Элленъ, съ явнымъ любопытствомъ наблюдавшая за всѣмъ происходившимъ, вспомнила о своемъ служебномъ проступкѣ и исчезла со сцѣны, торопясь передать волнующую новость своимъ коллегамъ мужскаго и женскаго пола, находившимся въ нижнемъ помѣщеніи.
Тони и Изабелла нѣжно усадили старую лэди на диванъ. Они оба сѣли справа и слѣва отъ нея, а Гью придвинулъ себѣ кресло.
— Не сердись на меня, Гью, — сказала лэди Джоселинъ, — что я отъ волненія совершенно забыла поздороваться съ тобой, и при томъ я увѣрена, что обязана только тебѣ тѣмъ, что мои сумасшедшія дѣти цѣлыя и невредимыя находятся снова у меня.
— Конечно, только ему мы обязаны этимъ! — воскликнулъ Тони. — Если бы Гью не вмешался и не перебилъ бы половину ливадiйской полицiи, то для насъ не было бы ни малейшей возможности ускользнуть. Не правда ли, Изабелла?
Изабелла кивнула.
— Онъ былъ такъ храбръ, — с благодарностью сказала она. — Я никогда не забуду, какой онъ имелъ дикiй и великолепный видъ.
Бедный Гью покраснелъ какъ ракъ.
— Жаль, что я не видѣла его, — сказала с сожаленiемъ лэди Джоселинъ. — Но мнѣ кажется, что мы начинаемъ не с того конца. — Она нагнулась и, поднявъ съ пола упавшую газету, указала на жирный заголовокъ.
— Я уже видѣлъ это, — сказалъ Тони. — Передъ нашимъ отъѣздомъ я тебе не все рассказалъ, тетя Фанни, — добавилъ онъ послѣ нѣкоторой паузы, — я думалъ, что это заставитъ тебя волноваться.
— Ничего, ничего, — великодушно сказала лэди Джоселинъ. — Если ты теперь какъ слѣдуетъ наверстаешь все, я, можетъ быть, соглашусь даровать тебе прощенiе.
Она взяла узкую руку Изабеллы въ свою и полуоблокотилась на подушку.
Неполнота прежнихъ признанiй Тони состояла, понятно, въ томъ, что онъ обошелъ молчанiемъ руководящую роль, выпавшую на долю Молли въ последнихъ актахъ драмы. Такимъ образомъ онъ долженъ былъ начать с того момента, когда она рассказала ему о своемъ тайномъ союзѣ съ Педро. Потомъ онъ описалъ, как ей пришла въ голову идея о возможномъ спасенiи Изабеллы и как мужественно и ловко она провѣла свою роль в заговорѣ.
Описавъ всю поѣздку и ихъ приключенiя в замкѣ, онъ довѣлъ разсказъ до того момента, когда Молли и графъ пошли наверхъ дать принцессѣ Изабеллѣ духовное утешенiе.
— Какой прекрасный человѣкъ эта Молли, — сказала лэди Джоселинъ, съ напряженнымъ интересомъ слѣдившая за разсказомъ. — И подумать только: вѣдь она внучка стараго привратника Монка.
— Она самое мужественное и самое умное созданiе, которое только можно себѣ представить, — с блестящими глазами сказала Изабелла. — Вѣдь пока графъ находился в комнатѣ я ни минуты не сомневалась, что передо мной настоящiй священникъ. Вы себѣ можете представить, что со мной стало, когда она вдругъ закрыла дверь на ключъ и начала раздѣваться. Сперва я была настолько поражена, что вообще не была в состоянiи сказать что-нибудь. Но она сдѣлала свое дѣло настолько хладнокровно и спокойно, как будто ничего не случилось. Пока она говорила, я обмѣнялась с ней платьем и когда мы снова одѣлись, я больше ничего не боялась и точно знала, что мне нужно дѣлать. Потомъ она собрала въ узелокъ мои волосы и надела мне свой парикъ и въ тоже время начала спрашивать меня, разговариваю ли я съ графомъ по-англiйски, так я впрочемъ поступала всегда, каковы мои привычки, какъ я поступаю, когда онъ заходитъ въ комнату, и о различныхъ подобныхъ вещахъ, я должна была ходить по комнатѣ, садиться, говорить с нею, и когда мы обѣ были готовы, и она причесалась совсемъ как я, она настолько верно копировала мои движенiя, что это казалось почти невѣроятнымъ.
