Юлия Шилова - Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная
— Лана, родная, я все сделаю. Ты только ни за что не переживай. Я люблю тебя, нам будет хорошо на Гавайях, вот увидишь.
— Мне пора идти. — Я с ужасом посмотрела на часы: четыре минуты уже истекли.
— Ты торопишься, моя радость?
— У меня дела.
— Тогда разреши, я хоть тебя поцелую.
Димка прижал меня к себе и стал страстно целовать.
Я попыталась его отпихнуть, но он был очень сильный и никак не хотел от меня отлипнуть. Мне ничего не оставалось сделать, как взять одной рукой этот злосчастный букет роз и изо всех сил надавать ему по голове. Он отскочил и ошарашенно уставился на меня:
— Ты что?
— Ничего! — Я поняла, что еще пара минут, и у меня начнется истерика.
— Я же соскучился, ну что ты в самом деле?
— Да Гавайев дотерпишь! Ни хрена с тобой не будет!
— Я и терпеть-то больше не могу…
— К Полине в бордель сходи.
— Чупа! Чупа! — услышала я взволнованный голос Гарика, доносящийся с лестничной площадки.
Схватив изрядно потрепанный букет, я протянула его Димке. Затем толкнула коммерса в сторону лестницы, ведущей на нижний этаж, и почти шепотом приказала:
— Пошел вон. Быстро уматывай!
— Значит, вместе на Гавайи?!
— Да. Только уходи ради бога!
Дверь на балкон отворилась, и на пороге появился Гарик. В этот момент Димка уже побежал вниз, и они, к счастью, не встретились.
— Чупа, как ты здесь очутилась? — испуганно спросил Гарик.
— Вышла воздухом подышать.
— Но почему именно сюда? Что, у тебя в квартире балконов нет?
— Захотелось постоять именно здесь.
— Почему ты не отвечала, когда я тебя звал?
— Я не слышала.
— Но ведь я кричал на весь дом, — обиделся Гарик.
— Я просто задумалась.
— Тем более здесь опасно.
— Почему? Ты же знаешь, что чужой в этот дом не зайдет. Только по карточке гостя.
— В прошлый раз здесь этот коммерс поганый шнырял. Я бы его своими руками задушил! Тебе опасно вообще куда-либо выходить одной. Пойдем в дом, я все купил. Господи, а почему ты вся дрожишь?
— Это нервы. Просто такое пережить… Этот взрыв… Столько трупов…
Гарик прижал меня к себе и тихо сказал:
— Все позади, Чупа, все позади. Тебе нужен отдых.
Вернувшись в квартиру, я села на стул и принялась наблюдать, как Гарик готовит пищу.
— Что у нас в перспективе? — поинтересовалась я.
— Плов. Настоящий узбекский плов.
— Будет вкусно?
— Еще бы! У меня был друг из Ташкента. Он меня и научил. Пальчики оближешь!
— Один раз я ела настоящий узбекский плов. Это было поистине райское наслаждение.
— Кто готовил?
— Ресторан узбекской кухни, — засмеялась я.
— Это не то. Сейчас ты попробуешь то, что готовлю я. Так не готовят ни в одном ресторане.
— Я надеюсь на это.
Пока Гарик возился с пловом, я набрала Юлькин номер и сообщила ей радостную весть о том, что она едет на Гавайи. Юлька обрадовалась и сказала, что это известие самое приятное за последнее время. Поговорив с Юлькой, я почувствовала, что настроение заметно улучшилось, и повела носом. Плов и в самом деле должен быть обалденно вкусным. Такие сумасшедшие запахи не могут обмануть.
— Чупа, я взял бутылочку виски.
— Мог бы и не брать. У меня и так бар ломится от виски. Ну что ж, открывай, коли взял.
Гарик открыл бутылку и разлил виски по рюмкам. Я покрутила рюмку в руках и сделала глоток.
— Я угадал, ведь ты любишь виски?
— А что здесь угадывать? По-моему, это знают все.
Вдыхая обалденные запахи, я потягивала виски и смотрела в окно. Из головы никак не хотел выходить Димка. Его поведение переходит все грани допустимых норм. Надо что-то решать. Может быть, Юлька права. Может, стоит прислушаться к ее словам. Как бы мне этого ни хотелось, но от него придется избавиться. По крайней мере, если Димка рванет на Гавайи, то у меня появится прекрасная возможность поставить жирную точку на этих отношениях.
— Чупа, мне сегодня оставаться у тебя ночевать? — спросил Гарик.
— Конечно. Ты же временно исполняешь обязанности моего телохранителя. Тебе нельзя оставлять меня одну. Вдруг именно в твое отсутствие кто-то захочет посягнуть на мою драгоценную жизнь…
— Я с удовольствием останусь. Тем более что у тебя так много комнат.
— Места хватит, не переживай.
Когда плов был готов, Гарик высыпал его на большой противень и поставил на стол.
— Ну как, впечатляет? — с гордостью поинтересовался он.
— Конечно! Не знала, что у тебя настоящий талант повара. Ну что, приступим?
Плов был потрясающий. Я уплетала его за обе щеки, забыв о диете, которую соблюдала в последнее время.
Сделав хороший глоток виски, я внимательно посмотрела на Гарика и призналась:
— Я беременна.
— Что?! — чуть не подавился Гарик.
— Я беременна. У меня будет ребенок.
— Ты будешь рожать? — вытаращил глаза Гарик.
— Да.
Гарик попытался перегнуться через стол и посмотреть на мой живот.
— Можешь не утруждаться. Пока ничего не видно, — засмеялась я.
— Чупа, а кто отец?
— Бульдог.
— Бульдог?
— Да.
— Но ведь он же умер?
— Ну и что? Несколько месяцев назад он был жив.
— Но ведь ребенку нужен отец?
— Зачем?! Гарик, ну до чего же ты наивен в некоторых вопросах. В нашей стране каждый второй ребенок растет без отца. Я состоятельная, независимая женщина и могу себе позволить такую роскошь, как ребенок. Тем более что это ребенок Бульдога. Я убила его отца, но не имею права убить его ребенка.
— А Бульдог знал, что у него будет ребенок?
— Нет. Я сама узнала об этом только в больнице.
Гарик нахмурился и стал ковырять вилкой в плове.
— Чупа, при твоем образе жизни небезопасно иметь ребенка.
— А ты постарайся обеспечить мне безопасность. Я бы хотела, чтобы ты всегда был рядом со мной.
— Но ведь ты постоянно нервничала. Один стресс за другим, отравление газом. Это не может не отразиться на здоровье ребенка.
— Я сдала все анализы — ребенок абсолютно здоров.
— Что я могу сделать в такой ситуации… Остается только тебя поздравить, — печально заключил Гарик.
— А почему в твоем голосе нет радости?
— Наверное, потому, что я тебя люблю.
— Что? — Я выронила ложку.
— Я люблю тебя, Чупа. Если хочешь, я могу стать отцом твоему ребенку.
— Насчет отца не может быть и речи. Я сообщила тебе о своей беременности не для того, чтобы рассчитывать на твое отцовство. Просто мне показалось, что ты должен знать об этом. Тем более что скоро будет видно.
— Я люблю тебя, Чупа, — взволнованно произнес Гарик и встал рядом со мной на колени, уткнув голову в мой живот.
