Елена Арсеньева - Париж.ru
Странно, подумал я. Или это не тот Мирослав Понизовский, или тот, но мэтр Моран пока держит от него в секрете завещание Габриэля Филиппофф. Но почему? По каким причинам? Ждет, пока не отыщет других его родственников, других наследников? Но не благоразумнее ли разузнать о них у самого Мирослава?!
И тогда я... как бы это поточнее сказать... тогда я насторожился. Я ни словом не обмолвился Морану о своем открытии, однако попросил Николь ни в коем случае не говорить ему о нашем знакомстве.
– Я отлично помню эту просьбу, – подтвердила Николь. – Я еще тогда сказала, что хранить в тайне имя клиента у меня в обычае.
– И теперь я знаю, что вы исполнили мою просьбу, – кивнул Жерар, – за что я вам весьма признателен. Однако все эти, как говорят русские, не-до-разумения подвигли меня заняться собственным расследованием.
– То есть вы сами стали искать наследников вашего отца в России? – насмешливо спросил Алекс. – То есть вас все-таки заело это дело, да?
– Заело, заело, мон гарсон! – почти ласково согласился Жерар. – Вы совершенно правы. Но искать наследников в России, в этом огромном стоге сена, я не стал. Зачем попусту тратить время, силы и деньги? У мэтра Морана и российской Инюрколлегии, с которой он работал, имелись несравнимо большие возможности. Я решил воспользоваться этими возможностями. Я нанял детектива из агентства «Турандот». Именно он был у меня вчера вечером, именно из-за его судьбоносного визита я был лишен возможности вовремя и как подобает повидаться с вами. – Жерар вновь слегка поклонился Лере и Николь. – Этот расторопный молодой детектив подкупил некую особу, которая работает на мэтра Морана, а именно, служит у него секретаршей и на свой лад обслуживает шефа в свободное время. Зовут ее Флоранс. Это прелестная бико, то есть арабка...
– Флоранс! – завопил Алекс. – Уж не та ли самая Флоранс, которая...
– Подозреваю, что да, – кивнул Жерар с насмешливым огоньком в глазах. – Ну, ну, Алексис, умоляю вас потерпеть еще немного. Итак...
– Погодите! – вскинул руку Мирослав. – Я прекрасно знаю секретаршу мэтра Морана. Я ведь не раз бывал в его офисе. Ее зовут Мадлен, а не Флоранс.
– Мадлен уволилась три месяца назад. Все это время вас не было в Париже, – пояснил Жерар.
– Так что же, – растерялся Мирослав, – получается, что вся эта возня с якобы похищением Николь организована именно мэтром Мораном?! Себастьеном Мораном? Да ну, полный бред!
– Извините его, Жерар, – мягко сказала Николь, беря своего клиента за руку, но прижимаясь при этом к Мирославу, – однако я, честно говоря, тоже не могу поверить в то, что здесь замешан мэтр Себастьен. Ведь он и впрямь давно знает Мирослава. А о завещании вашего отца ему известно еще большее количество времени. Почему же все эти ужасы начались только вчера, а не год-два назад? Чего ждал Себастьен? Почему он тянул время?
– Ну да, он оклеветал перед вами вашего возлюбленного – и вы все еще верите в его порядочность! – усмехнулся Жерар. – Как вы не понимаете, что попытка разлучить Мирослава с вами была попыткой всего лишь удерживать его подальше от Парижа – до определенного времени? Пока у Себастьена не будет все готово. А что касается вашего вопроса... Допускаю, дьявольская мысль просто не сразу пришла нашему другу Морану в голову, только и всего. Он ведь всего лишь человек, а не компьютер. Ну, не додумался начать раньше. Но главное, с самого начала будучи уверенным в том, что Мирослав – это Мирослав, до последнего времени он не знал имен двух других наследников моего отца. А теперь он их узнал.
– Что? – Мирослав даже руками всплеснул. – Он узнал... но ведь это мои родственники, так? Родственники, которых я не знаю? А он их нашел?!
– Да, работа была проделана огромная. Из потомков Ярослава Понизовского в наличии только вы. У его старшего брата Владислава – того самого, погибшего во время Первой мировой войны, – было двое детей, один умер ребенком, второй оставил потомство, однако в настоящее время из всех его правнуков жива лишь одна молодая женщина. Даже у Варвары – той самой, футуристки, проклятой своим отцом, – был сын! Как это ни удивительно, из этой ветви вашего рода в живых сохранился тоже всего один росток. Таким образом, все три наследника моего отца найдены.
– И вы их знаете? – взволнованно спросил Мирослав. – Вы скажете мне, кто они?
– Я сделаю куда лучше, – улыбнулся Жерар. – Я вам покажу их.
– Как? Когда?! – воскликнул Мирослав, вскакивая.
– Да прямо сейчас, – пожал плечами Жерар. – Сядьте, друг мой, сядьте, ну что вы вскочили? В ногах правды нет. Посмотрите налево, посмотрите направо, как говорят экскурсоводы. Слева от вас Валери Лебедефф – правнучка Владислава Понизовского. Справа от вас... справа от вас Алексис Шведов. Он тоже ваш родственник – по линии прабабушки Варвары. Вуаля!
И Жерар поклонился, сделав изящный жест, словно он был фокусником, только что доставшим из абсолютно пустого цилиндра живого, пушистого кролика. Нет, сразу двух пушистых кроликов...
Вениамин Белинский. 4 августа 2002 года. Нижний Новгород
До дому он добрался часам к трем ночи. Еще со двора увидел, что в супружеской спальне и в тещиной комнате светятся окна. В детской, слава богу, было темно. То есть встречать блудного отца с духовым оркестром все-таки не будут. Хотя Инна здорово перепугалась, когда он позвонил и сообщил, что находится в милиции. Долго разговаривать было недосуг, он только и протараторил, что на одном из его вызовов был обнаружен труп и сейчас приходится принимать участие в опознании и всем таком прочем. Из голоса жены сразу пропал металл, и Веня философски подумал, что нет худа без добра. Теперь, со страху, она простит ему, что сбежал из дому в воскресный вечер неведомо куда. Сейчас, конечно, кинется на шею и обольет его слезами. Но это лучше, чем ледяное обиженное молчание! Какое счастье, что Капитонову не чужда оказалась мужская солидарность! Услышав сбивчивое Венино объяснение, он только вскинул брови, но вмешиваться не стал. Дождался, когда Веня выключил телефон, и продолжил допрос.
Собственно говоря, допросом это было назвать трудно, да и ни в какой милиции Веня, если честно, не был. Все окончилось разговором в той же сорогинской, вернее, шведовской халупе на улице Маршрутной, но разговор этот оказался столь затяжным, что к концу его Веня совершенно отупел и даже перестал обращать внимание на жуткий беспорядок вокруг, жуткий запах от полусгнивших продуктов на кухне и жуткую матерщину за стеной. Надрывался шведовский сосед, которому не давала спать его собственная, не в меру любопытная жена. Она все время пыталась подслушать – то высунувшись в окно, то прошмыгнув под дверь, – что происходит в соседней квартире. Именно ей Фрида и Белинский были обязаны тем, что их разговор оказался прерванным явлением Капитонова со товарищи. Соседка углядела сорванную печать – и немедля позвонила по телефону, который был оставлен всем жильцам дома на тот случай, если кто-либо чужой начнет интересоваться местопребыванием Шведова. Да, такого милицейского коварства ни Фрида, ни Белинский не предусмотрели, за что теперь и расплачивались, отвечая на въедливые вопросы Капитонова и слушая назойливый мат за стенкой.
