Сандра Браун - Жажда
Примерно через час лицо Глории исказилось от боли. Мария что-то говорила ей нежным голосом, заставляла тужиться сильнее, и вдруг комнату огласил плач ребенка. Мария приняла мальчика и перерезала пуповину, связывающую его с матерью. «Должно быть, и моя мать страдала так же, чтобы произвести на свет меня и братика, чье рождение и убило ее», – думала Лорен. Она чувствовала огромное одиночество женщины, которой не помнила. Конечно, мама любила ее, они, наверное, были очень близки, но никто никогда не рассказывал об этом Лорен.
Мария пеленала жалобно попискивающего ребенка, когда Глория вдруг закричала:
– Мне кажется, это еще не все!
Мария и Лорен бросились к ней и увидели еще одну темную головку между широко раздвинутыми ногами Глории.
– Лорен, помоги ей, – скомандовала Мария, прижимая к себе орущего мальчика.
Лорен побледнела и хотела было возразить, но тут Глория глухо застонала. Лорен не могла оторвать глаз от упорно пробивающегося в мир ребенка, уже можно было видеть его плечики. Дрожащими руками она взялась за головку ребенка, как только что делала Мария, и слегка потянула. Ребенок не сдвинулся с места, но издал громкий вопль, несмотря на то, что его крошечное горлышко было забито слизью. Лорен покрылась испариной и вся дрожала, но все-таки решилась потянуть сильнее за скользкую головку. И младенец выскочил как пробка из бутылки прямо в ее подставленные руки. Это оказалась девочка.
Смеясь и плача одновременно, Лорен громко закричала: «Девочка!» – и увидела, как на лице Глории появилось спокойное и умиротворенное выражение.
– Ну, Лорен, ты ее держи, а я перережу пуповину.
Лорен положила девочку на простыню, а Мария, положив рядом мальчика, перерезала пуповину его сестры.
– Глория, у тебя близнецы. Разного пола, – хихикала Мария, как молоденькая девушка.
– Скажите Руди, – слабо прошептала Глория, не поднимая головы с подушек.
Лорен повернулась и вышла из комнаты, держа на руках новорожденного мальчика, громким криком оповещавшего всех о своем появлении на свет.
– Руди, близнецы – мальчик и девочка!
Руди поспешно подошел к ней, чтобы поглядеть на только что родившегося сына.
– Близнецы? – тупо спросил он.
– Да, пойди и посмотри.
Лорен повела его в комнату, где Мария уже держала на руках девочку.
– Близнецы! – Он рассмеялся, а потом загоготал так громко, что младенцы заорали во всю глотку.
– Ну, смотри, что ты наделал, – выбранила его Мария, передавая девочку Глории.
Руди взял сына из рук Лорен и сел на кровать возле жены. Они не переставали охать и ахать, восхищаясь близнецами, пока Мария что-то делала, склоняясь над широко разведенными коленями Глории. Лорен почувствовала себя лишней и ушла.
Только сейчас Лорен поняла, как устала. Был уже поздний вечер, а большую часть дня она провела в комнате Глории. Она ничего не ела с самого утра, но ощущение пустоты не было вызвано голодом. Лорен подошла к гардеробу, открыла дверцу и, вынув одну из рубашек Джереда, прижала ее к себе. Она не видела мужа больше месяца, а события сегодняшнего дня только усилили ее тоску.
Она легла на кровать, накрылась его рубашкой и закрыла глаза. Перед ней тотчас встало лицо Джереда, с любовью и нежностью смотрящего на нее. Где ты сейчас, Джеред? Чем занят? Думаешь ли обо мне?
Лорен сбросила блузку и юбку, натянула через голову рубашку Джереда и, обняв подушку, уснула.
* * *Рождение близнецов нарушило привычное течение жизни в большом доме. Дети постоянно вертелись под ногами, пытаясь хоть одним глазком взглянуть на своих новых братика и сестричку. Лорен поражалась терпению Глории. Она ухитрялась уделять внимание каждому ребенку, несмотря на то что уход за двумя малышами, казалось, отнимал все ее время.
Мальчику дали имя Бенджамин в честь его деда по отцовской линии, а девочку назвали Лорен в честь тетки, чем она была глубоко тронута.
Бенджамину и Лорен была всего неделя, когда произошло событие, чрезвычайно всех встревожившее. Руди находился в доме и обедал. Неожиданно в кухню заглянул один из вакеро и сказал, что к нему пришли. Вид у вакеро был довольно воинственный, хотя он и старался не смотреть Руди в глаза.
Лорен последовала за Руди на крыльцо и увидела углежога Уэта Данкена и его сестру Джун, сидящих на убогой лошаденке, такой же грязной, как седоки.
Данкен спешился и направился к ним:
– Здрасьте, сеньор Мендес. Слышал, у вас народились близнецы.
Данкен улыбался своей наглой улыбкой. Он был в той же одежде, в которой Лорен впервые увидела его, только плечи прикрывала какая-то тряпка, видимо, для тепла.
– Что ты здесь делаешь, Данкен? Тебе ведь известно, что «Кипойнт» не относится к числу мест, где вам разрешено находиться? – холодно спросил Руди.
– Ну да, я приехал только поздравить вас. Кажется, только ваши детки и нарождаются в семье Локеттов. Ведь Джеред покинул свою молодую жену… и все такое, все такое.
Данкен окинул Лорен похотливым взглядом, и его рот растянулся в довольной ухмылке, заставившей ее содрогнуться. Она перевела взгляд на Джун, с вызывающим видом сидящую на лошади, обхватив ее бока голыми, по-видимому, не чувствительными к холоду красивыми ногами.
Джун злобно смотрела на Лорен и, встретившись с ней взглядом, облизнула сухие, потрескавшиеся губы.
– Видно, Джеред поехал в Остин поискать на зиму теплую постельку, – процедила она, растягивая слова.
– Дела моего брата тебя не касаются, – огрызнулся Руди, искоса бросив взгляд на Лорен. Его обеспокоило, что эти люди знают так много о том, что происходит на ранчо и о местонахождении Джереда. – Строительство железной дороги требует его присутствия в Остине, но он поддерживает с нами постоянный контакт. А теперь говорите, что вам надо, и проваливайте.
Уэт Данкен принял подобострастный вид:
– Не надо сердиться, Руди. Я пришел с миром. Вандайвер и кое-кто из его людей разнюхивают все, что происходит вокруг, и задают вопросы. Мне начхать на этих мексиканов, не в обиду вам будет сказано. Я просто хочу, чтобы мои дела с Локеттами не пострадали. Понимаете, меня беспокоят мои дела, только мои дела.
Лицо Руди окаменело и теперь казалось изваянным из гранита. Лорен заметила, что он поглаживает кобуру шестизарядного «кольта».
– Убирайся отсюда, Данкен и больше не приближайся к этому дому, или я лично пристрелю тебя. А что касается твоих дел, то им ничего не грозит, пока Джеред и я ручаемся за это. Вандайвер не имеет к этому никакого отношения. А теперь марш отсюда.
– Ладно, ладно, я ухожу, просто приехал по-соседски…
Данкен заковылял к своей худосочной кляче и уселся впереди сестры. Она заткнула большие пальцы рук за пояс его штанов и проворковала:
