Кэтрин Коултер - Грехи отцов
Томас медленно побрел к дочери. В этот час, кроме них, в доме никого не было.
– Что тут скажешь? Собака тут при чем? Невероятно! Единственное утешение – этот спятивший подонок хотя бы сюда не успел добраться!
– Но зачем ему все это? – поразилась Бекка. – Зачем?!
– Хочет посмеяться над нами, – бросил Томас с горечью. – Шутник! Доказывает нам, какой он непобедимый, хитрый и умный. Настоящий сверхчеловек! Может сделать все что в голову взбредет и выйти сухим из воды. Оказывается одновременно в десятке мест, и никому его не поймать. Как он, должно быть, сейчас веселится!
Глава 28
Гейлан Вудхаус сидел наискосок от стола Томаса Мэтлока, так что лицо его оставалось в тени. Ничего не поделаешь, старая привычка.
– Запрещаю вам без нужды тревожиться за дочь, Томас. Никто не знает, где вы находитесь. Можете себе представить, как взвинчены репортеры из-за несчастного Джабберса. Вся страна потрясена дерзостью этого убийцы. Люди буквально прилипли к телевизорам. Все жаждут побольше узнать о Кримакове, человеке, двадцать с лишним лет назад поклявшемся расправиться с вами. Выстрел в несчастного пса подогрел интерес публики. По-моему, Кримаков хочет, чтобы папарацци потрудились за него и нашли вас. И тогда он явится сюда.
– Нет, – вздохнул Томас, покачивая головой. – По-моему, у него иные мотивы. Видите ли, Гейлан, он вытащил в Риптайд нас обоих. Ведь наверняка знал, что я не позволю Бекке поехать туда одной. Кримаков уже доказал, что умеет стрелять, и вполне мог бы попасть в меня с любого расстояния. Но он, похоже, не торопится. После похищения Сэма он выстрелил в Бекку дротиком исключительно для того, чтобы переслать записку. Нет, Гейлан, он ранил собаку, чтобы облить меня презрением, еще раз подчеркнуть, что попросту не захотел убивать меня и Бекку в Риптайде. Старается показать, что он сделает это когда и где пожелает, что он режиссер этого спектакля. Забавляется игрой в кошки-мышки, снова и снова доказывает, что кот – он. И черт меня побери, если это не так! Адам прав: все это время мы вынуждены только обороняться. Нападает он.
– Учитывая, что Кримаков действительно передвигается с необычайной легкостью и быстротой, один из моих людей предположил, что у него где-то спрятан личный самолет. Что вы думаете по этому поводу? – осведомился Гейлан.
– Кто знает? Небу известно, что на коммерческие авиалинии особой надежды нет.
– У нас по-прежнему не двигается с места расследование нью-йоркской бойни, – пожаловался Гейлан. – Так и не определили, что за костюм он нацепил, чтобы подобраться к охранникам. На видеозаписи – беременные женщины, старики, дети, и почти всех мы опросили, но свидетелей не нашлось. Проклятие, четверо прекрасных агентов мертвы, а маньяк гуляет на свободе!
– Я уже думал над этим, – заметил Томас, – и пришел к выводу, что Кримаков старается захватить нас с Беккой вдвоем, издеваться, пытать, чтобы каждый видел, как мучится другой, растянуть нашу смерть на долгие часы. И все же он отправился в больницу и устроил там кровавую бойню. А если он заранее знал о ловушке и разыграл целый спектакль, давая понять, что проник в наши планы и смеется над нами?
– По-вашему, он коварнее и хитрее самого дьявола! – усмехнулся Гейлан, но тут же добавил:
– Во всяком случае, куда подлее.
– Я бы сказал, он просто безумец, – поправил Томас. – Но отнюдь не глуп. Каковы бы ни были его мотивы, люди погибли, и это вполне вписывается в общую картину: запугать, сотворить любую пакость и посмеяться над жертвами.
Гейлан кивнул, рассеянно посмотрел на книжные полки и, глотнув кофе, осторожно поставил чашку на блюдце.
– Есть еще одна причина, по которой я приехал, Томас. Дело в том, что президент больше не собирается молчать. Он вызвал меня, вышагивал по комнате минут десять и заявил, что все это безобразие пора прекращать, что пресса просто взбесилась в своих стараниях принизить все предлагаемые им реформы. Насколько я понял, речь идет об увеличении налогов. Но пресса, вместо того чтобы поддержать его, только и рассуждает о Джабберсе и его простреленной шее.
– Передайте президенту, что если он требует от меня выйти из укрытия и бросить вызов Кримакову, я готов.
– Нет. Ни за что! – подчеркнул Гейлан. – Я не позволю. Кримаков в два счета расправится с вами. Поймите, Томас, он блестящий стратег, поразительно меткий стрелок и само воплощение зла. – Томас хотел что-то сказать, но Гейлан его перебил:
– Нет, дайте мне закончить. Я лишь хотел сказать, что нам необходимо разработать план. Заставить негодяя играть по нашим правилам.
– Можно подумать, мы не пытались, – усмехнулся Томас. – Лучшие умы работают над этим, и среди них немало ваших сотрудников.
Гейлан кивнул, поднял ручку со стола и принялся ритмично барабанить по колену.
– Знаю, знаю. Но пока ваше местонахождение останется в тайне. Я передам президенту, что вся эта история будет закончена через пару дней. Как, по-вашему, успеете?
– Конечно, почему бы нет? – Томас и понятия не имел, как исполнить обещание.
– Прекрасно. В таком случае мы продолжаем молчать, и никаких интервью. Как насчет инцидента с Кримаковым в Риптайде?
– Очевидно, репортеры не узнали о поездке Бекки. А Тайлер Макбрайд… ну, вы знаете, тот человек, сына которого похитил Кримаков… он будет молчать. Похоже, он влюблен в Бекку и поэтому готов на все. Но моя дочь, хоть и обожает малыша, посматривает совсем в другую сторону. – Томас немного помедлил, разглядывая письменный прибор из оникса, подаренный на Рождество Эллисон лет пять назад. – Это Адам, – признался он. – Ну, разве не здорово?
– Я слишком стар для таких штучек, – буркнул Гей-лан. – И запомните, Томас, Кримакову вас не найти. Не волнуйтесь, я сам поговорю с президентом. Скажем ему, нам надо сорок восемь часов, а если потребуется, продлим срок. Согласны?
– Но Кримакову необходимо найти меня, – напомнил Томас. – Дело не в политических амбициях президента. Что, если царство террора рухнет, как только Кримаков узнает, где я? Может, стоит ему сообщить?
– Мы подумаем над этим, но не сейчас. Через двое суток. Иисусе, вдруг ему взбредет в голову снять выстрелом с головы мэра парик?!
Гейлан встал, положил ручку на стол, пожал руку Томасу и вышел во двор. Уже стемнело. Трое агентов в темных костюмах мгновенно окружили его и проводили до машины. Томас долго смотрел вслед старому другу. Всегда неприметен, настоящий мистер Инкогнито. Таким когда-то был и он сам. Прожил в тени настолько долго, что всегда удивлялся, как вообще кто-то умудряется разглядеть его. Сам себе он казался призраком.
Томас усмехнулся и приказал себе думать о другом. Сейчас не время философствовать. Хорошо, что приезжал Гейлан, надежный, верный товарищ. Держался, как скала, пока президент ныл, что потерял интерес прессы и больше не находится в центре внимания. Сорок восемь часов – таков уговор. Не так много времени, хотя, если посмотреть с другой стороны, – целая вечность. Все зависит от Кримакова.
