Я тоже её люблю (СИ) - "Леопард заманчивый"
Олин взгляд метался, перескакивал с одного на другое, пока наконец не выхватил самое родное.
— Витя!
Живой. Невредимый. Мой. Он стоял чуть поодаль Филатова, его глаза казались неестественно чёрными от расширившихся зрачков. В одно мгновение всё стало неважным, огромный мрачный мир сошёлся в одной точке.
Оля рванула к Пчёле, схватила за руку и потянула прочь, заслоняя собой от кошмарной картины: не смотри… не смотри, милый. Давай уйдём отсюда. Уйдём вдвоём, прошу… Вдогонку им донёсся оглушительный звук — Валера добил Макса одним выстрелом.
А они всё жгли друг друга испуганными взглядами — мужчина и женщина, за одну ночь потерявшие почти всё. Цеплялись друг за друга так исступлённо и жадно, словно желали сплестись руками и ногами. Никогда больше не разминуться в темноте. Тёплая ладонь коснулась щеки, смахивая солёную каплю с воспалённых глаз, горячие объятия накрепко сомкнулись. Я больше тебя не отпущу, слышишь? Никогда! Кто из них это подумал, кто произнёс вслух? Неважно.
Из офиса сбегались люди, но никто не замечал их — силуэты расплывались перед глазами бесформенными пятнами. Едва ли кто-то из них различил в суетливом гуле сирену подъехавшей скорой и милиции. Время словно остановилось. Остановилось для них двоих…
Комментарий к Глава 32. Нет пути назад
Финальная сцена целиком и полностью принадлежит товарищу-соавтору — нашей горячо любимой Китти. Ведь ещё в далёком (о, да, как много времени прошло😂) 2021-ом именно она увидела Витю и Олю, вцепившихся друг в друга в безмолвном страхе за жизнь… любимого человека. Именно поэтому глава была написана её прекрасным и талантливым пером, за что я сердечно благодарю!
Ждём ваших отзывов и с удовольствием поддержим любую дискуссию;)
========== Эпилог. С первого класса… И навсегда ==========
А я, минуя надежд руины,
Теряясь в чувствах обыкновенных,
Хочу любить тебя, что есть силы
Во всех возможных
Параллельных вселенных…
Ритуальный зал Востряковского кладбища казался жутким: потрескивающие свечи тихо роняли восковые слёзы в углу, неяркий свет падал на мертвенно бледное лицо мужчины в дорогом гробу, мраморные стены как будто вобрали в себя всю земную скорбь. Страшно было представить, как скоротечна жизнь. Страшно провожать молодых в последний путь. Страшно, что можно умереть в тридцать от рук человека, вхожего в твой дом. Во всяком случае, Александр Белов даже не успел осознать всей своей трагедии: от ножевого ранения в сердце он скончался на месте происшествия почти сразу.
Подойдя к лакированному гробу почти вплотную, Пчёла коснулся ледяной ладони друга и осторожно сжал её. Саня… Как же так, брат, а? Случившееся никак не укладывалось в голове: ещё в воскресенье они отмечали победу, вместе смеялись и пили коньяк, даже не подозревая, что праздник закончится в траурном зале. Прости за всё… Во многом я перед тобой виноват. Не по чести поступил тогда, но обещаю, брат: теперь я не оскверню твою память. Не предам нашу дружбу. Глаза предательски защипало от слёз — таких искренних и горячих. Таких мужских… Они были непримиримыми соперниками и самыми близкими людьми одновременно. Витя достал из внутреннего кармана пальто Сашин «Вальтер» и вложил пистолет в окоченевшую мужскую руку. Пусть остаётся с тобой… Вдруг и на том свете твой путь получится непростым.
Филатовы стояли чуть поодаль, опустив глаза вниз. Валера скупо кивнул и сделал шаг вперёд, чтобы опустить в изножье большой букет жёлтых гвоздик.
— Прощай, Белый, — произнёс хрипло и провёл рукой по неестественно приглаженным тёмным волосам Саши.
Следом за ними подходили прощаться и другие. Бывшие партнёры по бизнесу… Друзья… Братва с Урала во главе с Кабаном. Тётка Катя прилетела аж из Петербурга, где жила последние несколько лет. Люди возлагали цветы, стараясь не задерживаться и пропускать других. Даже после смерти Белова вокруг него продолжали действовать чёткие схемы. Он мог сплотить кого угодно.
Только одна фигура была одинокой. Супруга погибшего. Строгая, молчаливая, она изредка искала стеклянным взглядом Пчёлкина, и тут же снова опускала глаза. В них была неподъёмная тяжесть и вина. Я была плохой женой, и эта многолетняя ошибка — моя вина. Прости…
Внезапно в зале показался ещё один женский силуэт — блондинка в чёрном платье и широкополой шляпе с вуалью. Правда, даже в таком наряде узнать гостью не составляло труда: это была та самая мадам Кордон, Сашина любовница и вдова продюсера, чуть не отнявшего жизнь Валеры.
— Больно… Я не забуду тебя, — прошептала женщина, приблизившись. Она наклонилась, чтобы поцеловать мужчину в гладкий лоб, но её жест был лишён кинематографичности. Кажется, в этот раз Анюта не играла очередную роль.
Витя и Фил многозначительно переглянулись: впервые на их глазах актриса всхлипнула. Её взгляд блестел, бледные щёки покрылись пятнами, руки вздрагивали. Она выглядела разбитой.
— Я никогда не лез в это… — Филатов обречённо опустил голову и потёр пальцами лоб. — Но всегда знал: Анька с Саней не из-за денег. У неё самой их не меньше было, а вот любви…
Любви? Жаль её… Белый с Олей скверно обходился, но Анюта точно не причём. Витя кивнул другу и жадно стиснул в кармане спасительную пачку сигарет. Больше всего на свете хотелось затянуться полной грудью, выдохнуть из лёгких всю боль вместе с едким дымом.
— Прошу всех спускаться вниз, — строгий голос сотрудницы ритуальной службы прервал его мысли.
Ну всё, Саня… Теперь для тебя всё закончится навсегда. Ты больше не узнаешь предательств и подстав. Земля тебе пухом, брат. Он ещё раз пожал ладонь Белова, прикрыл тело друга белой простынёй и всё же не сдержал слёз.
— Ну как, проводили? — забормотал Космос и попытался сесть в постели. В ту же минуту он невольно зашипел, схватившись рукой за перебинтованный живот: ранение давало знать о себе. — Хреново, что меня с вами не было…
— Тихо-тихо, Кос, осторожнее, — Фил похлопал друга по плечу, помогая снова лечь на подушку. — Сейчас самое главное, чтобы ты очухался, а Саня, думаю, и так нас слышит. Для этого не обязательно на кладбище ходить…
— Ведь если бы Белый не кинулся меня собой закрывать, цел бы остался, — качнул тяжёлой головой Холмогоров.
— У Карельского по-любому было задание всех нас слить к чёртовой матери, — Пчёла прошёлся по палате и, усердно потерев виски, опустился на край соседней койки. — Но в их планы не входило, что Фила на ноги встанет… И тем более, что стрелять сможет. Короче, сейчас или потом, в могилу легли бы все четверо.
— Пока менты шерстят, они точно на дно залегли, — потеребив пачку сигарет, сказал Валера и пожал плечами.
— Есть у меня мысль одна… — продолжал рассуждать Витя, закуривая прямо в палате. — Мы ведь ещё тогда, в семьдесят шестом, поклялись друг за друга всегда быть. Что бы ни произошло.
День знаний в шестьсот шестьдесят седьмой всегда праздновали ярче, чем в других школах района: уже к концу августа педагоги собирались с учениками и их родителями, чтобы украсить кабинеты и парадный вход шарами, развесить новые накрахмаленные шторы — одним словом, подготовить родные стены к встрече первоклассников. Так и этот день, казалось бы, не отличался ничем особенным: после поздравлений и напутствий директора на торжественной линейке детишки с тяжёлыми ранцами за спиной и огромными букетами цветов в руках расходились по кабинетам.
В первом «Б» до начала учебного года никто не был ни с кем знаком… Ну, кроме двух разгильдяев. Кос Холмогоров и Витя Пчёлкин — выходцы из одного детского садика — сразу же заняли последнюю парту в правом ряду. Она располагалась ближе к двери и сулила быстрый выход на вольные хлеба, то есть, в школьную столовую. Уже на втором уроке окружающего мира неразлучные друзья заскучали и провели оставшиеся сорок минут за игрой в «морской бой».
Стоило прозвенеть звонку, как мальчишки ускользнули на улицу. Погода стояла прекрасная, в воздухе витала свежесть, пахло постепенно осыпающейся листвой.
— Слышь, Витёк, — Космос вдруг ткнул приятеля в бок острым локтём. — Смотри-ка, тот крендель малой, по ходу, из нашего класса. А на него старшаки задираются…
