Екатерина Голинченко - Мелодия Бесконечности. Первый аккорд (СИ)
Парень быстро отвёл её от окна.
Зрелище действительно было не для слабонервных : Джон весь избитый, с окровавленной повязкой на глазах, был распят на площади Тёмного двора. То, что когда-то было одеждой, теперь свисало на нём грязными лохмотьями.
Она села на диван и обхватила голову руками:
- Нет-нет-нет-нет! Как же так... Этого не может быть. Я не верю... Это не может быть правдой. Это только сон, тяжкий бред, страшный сон. Я сейчас проснусь, и всё будет хорошо, - прошептала она, отчаянно замотав головой, - Проснуться! Проснуться! Я хочу проснуться!
Юноша приобнял Маргариту за плечи:
- Мне очень жаль, но, ему уже не поможешь. Он уже покойник. Но, мы-то с тобой ещё живы.
- Вот насчёт себя я не уверена... - безжизненно произнесла Маргарита, слёз уже не было. И глаза, и всё внутри изъедал безжалостный огонь - и всё адово пламя не в состоянии будет высушить её слёзы, которым уже нет сил пролиться, от чего только невыносимее эта боль. Нечем плакать - как жаль, - Это моя вина. Всё из-за меня. Как мне теперь с этим жить? Ио, прошу тебя, пусти меня к нему! - всё тело её сотрясал озноб.
- Не могу, - глухо ответил он.
- Пожалуйста, я хочу с ним попрощаться! - девушка бросилась к двери.
- Я же сказал - нет! - он резко остановил её и сел на кровать рядом с ней, взяв её за руку:
- Ты сильная, ты должна жить. Я позабочусь о тебе и помогу забыть весь этот кошмар, только доверься мне, - он привлёк её к себе.
Она вскочила и, вырвавшись из его рук, схватила со столика нож для фруктов:
- Ты ведь мог спасти его, но, ты и не подумал даже, чтобы помочь? Не подходи ко мне! Ещё один шаг - и лезвие войдёт в моё тело по самую рукоятку! Я не шучу!
Парень умело схватил руку девушки и сжал её с такой силой, что чуть не сломал пальцы - кисть разжалась, и нож упал на пол:
- Не глупи! Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Знаешь, у меня тоже есть гордость. Я уйду, если так тебе противен. Я могу получить твоё тело, когда захочу, но не это мне нужно... Никогда не опущусь до насилия, даже если ты обо мне иного мнения... Я не трону тебя, пока сама не позовешь меня, клянусь тебе в том. Как и клянусь, что когда-нибудь ты сама придёшь ко мне. Однажды ты примешь мою любовь!
- Тогда, тебе придется ждать вечно! Да о какой любви ты говоришь?! - Маргарита посмотрела на него с открытым ужасом и отвращением - насколько он был красив внешне, настолько же он был безобразен духовно, её бил внутренний мандраж, - Самовлюблённый эгоист! Именно - эгоистичный мальчишка. Ты не способен любить никого, кроме себя. У тебя нет сердца. Да, просто капризный ребёнок, привыкший получать любую игрушку, какую захочет, лишь для того, чтобы поломать её, - она с укором посмотрела в его серые глаза стального оттенка, - Но, ты зашёл слишком далеко. Людские жизни и судьбы - не игрушка! Остановись!
Тут Ио сорвался, ему хотелось растерзать её, смять, сломить, уничтожить, наконец, покончить со всем раз и навсегда, сомкнув пальцы на её нежной шее:
- Кто дал тебе право так со мной разговаривать?! - он хлестанул девушку по лицу, и это было настолько неожиданно, что она не удержалась и упала на пол, - А меня кто-нибудь любил? А мне кто-нибудь когда-нибудь помогал? Меня ни кто не учил помогать. Знаешь, как часто мне твердили: "Ио, у тебя нет сердца!", иногда я даже специально ночью прислушиваюсь - бьётся ли оно...
- Сейчас я в твоей власти - или делай, что хочешь, или просто уйди,- еле слышно обронила она, - Если считаешь, что в праве мстить - мсти мне одной, другие не имеют вины перед тобой.
Ио вышел, хлопнув дверью.
Девушка, обессилев, села на колени:
- Будь ты проклят! Тысячу раз проклят! Бог тебя накажет, даже, если я прощу...
- Сожалею, Марго, но ты опоздала... Я уже проклят - с того самого момента, как увидел тебя, - он сел, уперев голову в ладони, подпирая дверь с другой стороны.
Внезапно из комнаты послышался крик. Парень, выбив дверь, вбежал в комнату и увидел Маргариту, лежавшую, скорчившись, на перепачканных кровью простынях, руками она прикрывала живот.
- Помогите, пожалуйста... - беззвучно, одними губами, прошептала девушка.
Пошатнувшись, он оперся о дверной косяк - боль пронзила его всего, словно, ему самому вспороли живот и вывернули внутренности наружу. Должно быть, так же и его мать умирала, истекая кровью после родов. А теперь таким же образом уходит ещё один дорогой ему человек:
- Врача! Немедленно! - заорал Ио.
Всё время, пока врач был с Маргаритой, парень сидел на полу возле дверей её комнаты:
- Господи, я не знаю ни одной молитвы, да и, вряд ли, хоть чего-нибудь стоят молитвы такого, как я, только прошу, не отнимай её у меня. Если хочешь наказать за мои прегрешения, то наказывай меня одного, она ни в чём не виновата, - повторял он всё время.
Через некоторое время вышел врач - у него у самого лицо было белее стены:
- Мой господин, мы сделали всё возможное, но...Это был выкидыш.
- Что с женщиной? - Ио почти вдавил мужчину в стену, чуть не выбив из рук таз с остатками теплой воды и обрывками окровавленных покрывал, требовательно глядя ему в глаза.
- Ей нужен покой и уход, - еле выдавил тот.
- Пошел прочь! - парень резко оттолкнул мужчину.
Девушка молчала, в полном ступоре, пустым взглядом смотря в потолок, лишь на щеках блестели мокрые дорожки слёз - она потеряла всё - мужа, ребёнка, свободу. Внутри - абсолютная пустота. Она не понимала как и зачем ей жить дальше. Он посмотрел на неё и ужаснулся - в этой измученной и измождённой молодой женщине не узнать было красавицу Маргариту, и он тоже был причастен ко всему, что ей довелось пережить. Марго добрая - когда-нибудь она сможет его простить, если выживет - нет, Ио старался отогнать от себя мрачные мысли - конечно же, она выживет, вот только сможет ли он сам себя теперь простить - вот в чём вопрос. Ему хотелось поддержать её, но он не знал как. Если бы он мог взять на себя часть её боли и уменьшить страдания. Прошло уже несколько часов, а Маргарита оставалась всё такой же безучастной. Она была слишком слаба даже для того, чтобы принять пищу, что сейчас ей было необходимо. Тогда у Ио не осталось другого выхода, как заставить её выпить хотя бы воды методом "рот в рот".
Внезапно, она сжала его руку и тихо произнесла:
- Я сбегу отсюда, даже если ты мне не поможешь. Я вернусь к своим и продолжу сражаться - вот так и поступлю. Теперь я просто не могу поступить иначе. Нужно остановить эту ужасную войну - и так уже слишком много жертв. Я не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал.
- Не думай сейчас ни о чём. Я принесу тебе ещё воды, - он взял со стола пустой стакан и вышел из комнаты.
Когда же он вернулся, то обнаружил, что на кровати девушки нет, лишь ветер через открытое окно развевал лёгкие занавески.
