Нора Робертс - Сокровище влюбленных
— Я согласна, но лишь до известной степени. В конце концов ему придется подумать и о себе, а он не сможет этого сделать, пока тревожится о тебе.
— Обо мне? — В голосе Мэта прозвучало недоумение.
— Он боится, что ты найдешь «Проклятие Анжелики» и дорого за это заплатишь.
Мэт отхлебнул коньяка и запустил пятерню в мокрые волосы. Черт побери! Ей все-таки удалось разрушить великолепное настроение, безрассудно бросившее его в штормовое море.
— Послушай, сколько я его помню, он всегда мечтал об этом чертовом колье. Конечно, ему страшно, но он все равно хочет его найти, потому что этого хотел мой отец.
— А теперь ты.
— Правильно. — Мэт снова глотнул коньяка. — Теперь я.
— А ради чего, Мэтью? Неужели Бака мучает только вся эта чепуха о заклинаниях и ведьмах?
— Так теперь это чепуха? — Мэт криво улыбнулся. — Ты не всегда так думала.
— Когда-то я верила и в Зубную волшебницу[7]. — Тейт наклонилась и схватила Мэта за руку, словно это помогло бы убедить его. — Бак не может успокоиться потому, что ты избрал амулет орудием мести.
— Тейт, не проси меня забыть об этом, не проси делать подобный выбор.
— Я не прошу. — Тейт выпрямилась, вздохнула. — Даже если я смогла бы убедить тебя, пришлось бы еще убеждать отца, может, Ларю. И себя. — Она перевела взгляд на монитор компьютера. — Я тоже неравнодушна к очарованию волшебства, Мэтью.
Заинтригованный, он отодвинул ее.
— Дай почитать.
— Я еще не закончила. Это просто черновик. Я только…
— Дай почитать, — повторил он. — Я не собираюсь ставить тебе отметку.
Поворчав немного именно потому, что она вдруг почувствовала себя школьницей, нервничающей перед строгим преподавателем, Тейт отодвинулась.
— Как эта штука работает? — спросил Мэтью через несколько секунд. — Я не силен в компьютерах. Как переворачивать страницу? — Он рассеянно взглянул на ее забегавшие по клавиатуре пальцы. — Понял.
Он молча прочитал все с начала до конца.
— Довольно сухо.
— Это научная работа, — запальчиво возразила Тейт, — а не любовный роман.
— Если не читать между строк. — Мэтью оглянулся на нее. — Ты много думала об этом.
— Естественно. Все мы об этом думаем, хотя помалкиваем. — Тейт сохранила файл, занесла его в память и закрыла компьютер. — Я не меньше тебя хочу найти амулет, увидеть его своими глазами, изучить. Это стало бы вершиной моей карьеры. Если честно, я уже подумывала сделать «Проклятие Анжелики» центром своей диссертации. — Она вымученно улыбнулась. — «Миф против науки».
— Тейт, чего ты от меня хочешь?
— Чтобы ты успокоил Бака и, наверное, меня тоже. Я хочу услышать, что ты удовлетворишься находкой амулета. Мэтью, ты не должен никому ничего доказывать. Я уверена, что твой отец не хотел бы, чтобы ты погубил свою жизнь из-за бессмысленной вендетты. — Тейт обхватила лицо Мэтью ладонями. — Это не вернет отца, не возместит те годы, что ты провел без него. Ван Дайк ушел из твоей жизни. Если победа над ним так важна для тебя, ты победишь его, просто найдя амулет. Этого будет достаточно.
Мэтью долго молчал, охваченный такой знакомой бурей противоборствующих чувств, что почти не ощущал душевной боли.
— Этого недостаточно, — сказал он, высвобождаясь из ее рук и вставая.
— Неужели ты действительно думаешь, что сможешь убить его? Даже если тебе удастся близко подобраться к нему, неужели ты веришь, что сможешь отнять человеческую жизнь?
— Ты знаешь, что смогу.
Тейт задрожала под его сверкающим взглядом. Невозможно было усомниться: стоящий перед ней мужчина способен на все. Даже на убийство.
— Ты готов разрушить свою жизнь? И ради чего?
Мэтью пожал плечами.
— Ради справедливости. Мне не привыкать.
— Какое невероятное невежество! — Тейт заметалась по маленькой каюте. — Если на чертовом колье лежит проклятие, то вот оно в действии. Амулет ослепляет людей, пробуждает в них самые низменные чувства. Все! Я звоню Хейдену.
— При чем тут Хейден, черт побери?
— Мне необходим еще один ученый, на мнение которого я могу положиться. Если ты не хочешь искать способ успокоить Бака, я найду. Я докажу ему, что «Проклятие Анжелики» — всего лишь ювелирное украшение, и что если оно будет найдено, с ним будут обращаться только как с исторической реликвией. Научная общественность поддержит меня, и колье окажется в музее, где ему и место.
— Когда я сделаю свое дело, можешь выбросить его в море или вызвать хоть дюжину ученых, но никто и ничто не помешает мне разделаться с Ван Дайком по-моему.
— Всегда все должно быть по-твоему?
Господи, если бы это помогло, она начала бы швыряться всем, что попадется под руку.
— На этот раз да. Я ждал этого половину своей жизни.
— И хочешь погубить ее остаток?
— Это моя жизнь, не так ли?
«Неужели он так слеп? — горько подумала Тейт. — Неужели он может отмахнуться от чуда последних недель? Променять их красоту на безобразие мести?»
— Твоя жизнь принадлежит не только тебе. Остановись хоть на минуту и подумай, что станет с остальными, если тебе удастся воплотить эту безумную идею? Что случится с Баком, если ты умрешь или проведешь остаток жизни в тюрьме? А что буду чувствовать я?
— Не знаю, Тейт. И что же ты будешь чувствовать? Может, скажешь? Мне интересно. Ты всегда так тщательно скрываешь от меня свои чувства.
— Не извращай мои слова! Мы говорим не обо мне, а о тебе.
— Мне кажется, мы говорим о нас. Правила с самого начала устанавливала ты, — напомнил он. — Никаких эмоций, никаких красивых слов, чтобы не осложнять приятный секс. Ты не хотела, чтобы я вмешивался в твою жизнь. Почему я должен позволить тебе вмешаться в мою?
— Черт побери, ты должен понимать, что все не так!
— Не так? — Мэтью приподнял брови. — С моей точки зрения, именно так. Не припомню, чтобы ты говорила иначе.
Тейт побледнела. Как он может так думать! Неужели он не понял, как много значит для нее, как много она отдала ему?
— Я не стала бы спать с тобой, если бы не испытывала к тебе никаких чувств.
— Интересные новости. А я думал, ты просто утоляешь похоть.
— Ублюдок! — Ослепнув от обиды, Тейт размахнулась и изо всех сил ударила его по лицу.
Его глаза вспыхнули, превратились в щелочки, но голос прозвучал очень спокойно:
— Помогло? Или это был твой ответ на вопрос?
— Не приписывай мне свои мотивы и свою бесчувственность, — огрызнулась Тейт. Гнев еще не утих, но она уже сгорала от стыда. — Ты думал, я стану изливать тебе душу и открывать сердце, как восемь лет назад? И не надейся. Никто и никогда больше не причинит мне такой боли! Тем более ты.
