Джерри Хилл - Следствие ведет Хантер
– Я просто устала, Роберт. Прости, – пробормотала Саманта, откатываясь на свою сторону кровати. У нее не было сил заниматься любовью, она и так еле выдержала ужин.
– Все хорошо, милая. Мы просто почти не виделись на этой неделе. Я скучал по тебе.
– Я тоже. У нас впереди целые выходные, Роберт.
Она почувствовала, что он кивнул, закрыла глаза и сразу же погрузилась в сон.
Глава шестая
Тори пила кофе и наблюдала за Самантой, вошедшей в отделение. Сегодня она была в темно-синих брюках со стрелками и подходящем по цвету блейзере. Тори заметила, что из-за этого ее зеленые глаза казались голубыми.
– Во сколько точно ты приходишь на работу? – спросила Саманта. Она бросила сумку на стол и взяла свою чашку с кофе.
– Рано.
– Сейчас семь тридцать, – сказала она, отходя.
– Я прихожу раньше, – буркнула Тори.
Вернувшись, Саманта, отодвинула свой стул и поморщилась из-за вкуса кофе. Надо было купить поприличнее по пути.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты не ездила по улицам вчера ночью, – сказала она.
– Нет, я устала, – ответила Тори и схватила трубку телефона. – Это Хантер. Джексон уже на месте? – Взглянув на Сэм, она кивнула. – Мы будем там к девяти.
– Результаты исследований уже готовы?
– Будут готовы.
– Ты думаешь, это серийное преступление?
– Да. Та девушка… Кристал, я говорила с ней, перед тем как она умерла, – тихо сказала Тори.
– Ты… что?
– Я видела ее на улице, около двух. Я показала ей фотографию первой жертвы. Ей она была известна как Лорейн.
– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – возмутилась Саманта.
– Какая разница?
Саманта ударила кулаком по столу, так, что бумаги разлетелись.
– Мы партнеры, – медленно сказала она. – Я знаю, что значение этого слова тебе неизвестно, но ты не можешь просто так между делом информировать меня о подобных вещах. Они думают, что ее выбросили прошлой ночью, а ты с самого начала знала, что это не так, – обвинила она. – Я весь день пыталась выяснить, с кем она была до полуночи!
– Я уверена, что экспертиза определит время смерти. И это уж точно будет время после двух ночи.
Саманта свирепо уставилась на нее.
– Доброе утро, дамы.
Повернувшись к Малоуну, Тори избежала сердитого взгляда зеленых глаз своей напарницы.
– Доброе утро, лейтенант.
Саманта задвинула свой стул и отправилась за Малоуном в его офис.
– В чем дело, Кеннеди? – спросил он, повесив пиджак на вешалку.
– Она невозможна, – сказала Саманта, с грохотом захлопывая за собой дверь. – Абсолютно невозможна!
– Ага. Третий день. Ты неплохо держишься. Я ждал, что ты придешь ко мне еще вчера. Ну, садись. В чем проблема?
– Проблема? Да она сумасшедшая! Ненормальная.
Он кивнул.
– Она скрывает от меня информацию, работает по ночам и почти не разговаривает со мной!
Он снова кивнул.
– С ней невозможно работать. Неудивительно, что Каплан спрыгнул, я бы тоже так сделала.
Малоун засмеялся, но, увидев, как она смотрит на него, замолчал.
– Ну пожалуйста, скажите мне, что станет лучше, – тихо сказала Саманта. – Такое ощущение, что она вообще не хочет кому-либо нравиться. Она чересчур старается настроить всех против себя. В один момент она милая и приятная, а потом сразу ведет себя как последняя сука! Кажется, что мы уже наладили отношения, а потом она идет и делает что-то, специально чтобы разозлить меня!
– Успокойся, Кеннеди.
– Я спокойна!
– Послушай, я же сказал тебе, что с ней… сложно. У нее свои правила. Но они очень эффективные. Нужны ли мне тут шесть детективов, похожих на нее? Нет, спасибо. И если бы не правила округа, я бы позволил ей работать в одиночку. Она отлично знает улицы и прекрасно справляется с работой. Я не завидую Вам, детектив. Но нравится тебе это или нет, она твоя напарница.
– Почему она не хочет никому нравиться? – тихо спросила Саманта.
Малоун уставился на нее. Саманта Кеннеди проработала с Хантер два дня и уже поняла то, чего никто не понимал годами. Тори Хантер была жестким человеком, не по своей натуре, это он знал. Но выдавала она себя именно за такую. Прошло четыре года, прежде чем он понял это. Однажды ночью в тихом баре она обнажила перед ним свою душу, и с тех пор, он смотрел на нее абсолютно иначе.
Малоун выглянул в окно и увидел, что ее стул пуст. Вряд ли это входило в его обязанности, рассказывать Саманте о прошлом Тори, но в этот раз он решил, что нашел человека, который останется с ней надолго. Саманта Кеннеди не соревновалась с Тори, в отличие от всех остальных.
– То, что я сейчас скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты, детектив, – сказал он.
Саманта кивнула.
– Отец Тори тоже был детективом. Когда ей было двенадцать, в их дом ворвался мужчина. Он привязал их всех к стульям в столовой. Маму, папу, двоих братьев и сестру. И Тори. И потом он убил одного за другим. Одна лишь Тори осталась в живых. Он поднес пистолет к ее голове, но не выстрелил. Этот человек так ничего и не сказал, он просто ушел, оставив ее, привязанной к стулу, в окружении мертвых родственников. Это дело так и не раскрыли.
– О Боже, – прошептала Саманта.
– У нее есть все данные по этому делу, и старые, и новые. Она все еще пытается раскрыть его, хотя ни за что этого не признает. У нее нет никого, Кеннеди. Ни семьи, ни друзей, о которых я бы знал. Только работа и воспоминания. Именно поэтому она такая безрассудная, на самом деле, глубоко внутри, ей все равно, жить или умереть. Поэтому она придумала свои собственные правила и живет по ним.
– Мне жаль, – пробормотала она.
– Она злится, Саманта. Злится на всех и вся, на свою жизнь. Так что, если она срывается на тебе, в этом нет ничего личного.
Саманта кивнула. Господи Боже, и что теперь? Как она может злиться на эту женщину?
– Если она когда-нибудь узнает, что я рассказал тебе это, нам обоим придется заплатить. Никто ничего не знает. Это было двадцать пять лет назад.
– Как она вообще выжила? Я имею в виду, морально.
Малоун улыбнулся.
– Думаю, некоторые сказали бы, что у нее это не получилось. Но она очень сильная женщина, и, видимо, была сильной девочкой. Она выросла у своей тети в Хьюстоне, а потом, после колледжа вернулась в город. Она справилась и она хороший полицейский. Думаю, именно поэтому она всегда доводит дело до конца. Я видел, как она работает двадцать четыре часа в сутки. Да и сейчас она почти не спит. Она сказала, что ее до сих пор мучают кошмары.
– Поверить не могу, что она так открылась перед вами. Она почти не говорит со мной, разве что иногда отвечает на мои вопросы.
– Я напоил ее в каком-то баре. Думаю, это ее очень смутило. По крайней мере, она потом неделю со мной не разговаривала.
