Эффект домино. Падение (СИ) - Оллис Кира
У меня уходит около двадцати минут на то, чтобы добраться до дома Кассандры. За прошедшие несколько недель она ни разу не звала меня к себе в гости, хотя я не раз внаглую напрашивался под разными предлогами. То спешила, то не успевала, то нужно было помочь матери, то мать должна была помочь ей. В общем, стандартные отмазки динамщицы. Ухаживание за этой девушкой равносильно взятию Бастилии: сложно, но можно.
Семья Агилар живёт в криминальном районе Лос-Анджелеса. И это ещё один момент, который меня очень напрягает. Каждый раз, когда я лежу вечером в своей уютной постели, не могу думать ни о чём другом, кроме как о безопасности Кэсси, которой не место в этой клоаке под названием «Южный ЭлЭй».
Сегодня жаркий солнечный день, но даже в таких условиях Вест-стрит выглядит серой из-за отсутствия ухоженных газонов и зелени. Если деревья отказываются здесь расти, что уж говорить про живущих тут людей? От переполненных мусорных баков прямо на дорогу стекают помои, вонь которых на жаре ощущается особенно остро. Кружащая надо мной стая голодных ворон и бездомные исхудавшие кошки, развалившиеся на пожухлой траве, лишь добавляют колорита местности.
Именно благодаря этому контрасту меня удивляет наличие новенького чёрного мерина возле дома Кассандры. У тачки нет номеров, окна наглухо затонированы, поэтому непонятно, есть ли кто-нибудь внутри.
Поднявшись по скрипучим деревянным ступеням, делаю три быстрых стука в дверь. Выжидаю пару минут и стучу снова ещё громче. До меня доносится тяжёлая поступь, и когда дверь распахивается, я вижу мужчину лет тридцати пяти довольно крепкого телосложения. Для отца слишком молод и одет не по-домашнему. Точно рентгеновские сканеры, мы с ним синхронно оглядываем друг друга с головы до ног. Я так и вижу, как в наших мозгах распечатываются отчёты с результатами. В моём итог не особо утешительный: передо мной уголовник.
— Чего тебе? — он делает шаг ко мне, вынуждая отступить в сторону, и прикрывает за собой дверь, словно не хочет, чтобы нас услышали.
— Я пришёл к Кассандре.
Этот бритоголовый кривит рот в усмешке и, вынув сигарету из пачки, молча прикуривает её элитной зажигалкой. Мой ответ он открыто игнорирует. Терпеливо жду, чтобы не показывать свою сволочную натуру, которую я бужу из состояния спячки в случае крайней необходимости. Вдруг это родственник Кэсси? Не бить же морду зря. Когда он издевательски выпускает в меня серое облако дыма, решительно обхожу его, чтобы открыть дверь в дом, но не успеваю прикоснуться к ручке, потому что передо мной появляется шлагбаум в виде волосатой руки, украшенной толстой золотой цепью и татуировкой в виде короны.
— Повторю свой вопрос, сосунок. Чего тебе?
— Повторю свой ответ: я пришёл к Кассандре, — грубо отрезаю, потому что моё терпение заканчивается пропорционально скорости прищуривания глаз этого мужика.
— Её нет, — отвечает хриплым голосом, пуская дым в сторону ровными кольцами.
— И где же она?
— Слышь, мажор! Садись в свою повозку и катись отсюда, пока я добрый, — его ноздри начинают раздуваться от злости, и я понимаю, что этот тип здесь явно залётная птица. И мерин принадлежит ему, судя по эмблеме на брелоке, пристёгнутом к ремню.
Внезапно раздаётся звук разбитого стекла, осколки которого сыпятся прямо на нас. Мы оба рефлекторно прикрываем головы руками, и тут я слышу:
— Брайан! Брайан! Я здесь! — голос рыдающей Кассандры срывает меня с цепи окончательно.
Один взгляд на моего противника, и я понимаю, что к чему. Наношу направленный удар кулаком по его скуле, отчего сигарета вываливается на землю, и он отшатывается в сторону, давая мне фору. Наверняка не ожидал от меня такой прыти. Это тебе не колечки дымом рисовать, придурок.
Ногой пинаю отморозка в живот в сторону лестницы, и он падает спиной прямо на хрупкие ступени, разламывая их в щепки. Этот бессмертный на удивление резво поднимается на ноги. Его лицо украшает свирепое выражение с хищным оскалом и ссадина на щеке, из которой сочится кровь. Нет времени рассматривать ублюдка. Рывком открываю дверь, без промедления захлопывая её за собой и запирая на замок. На первом этаже никого нет. Оглядываюсь по сторонам, выискивая в скудной обстановке что-нибудь подходящее. Пластмассовый стол с хлипкими стульями не годятся. Диван быстро не сдвинуть в одиночку. Одна надежда на старинный комод, который я торопливо придвигаю к проёму. Плотно забаррикадировав дверь, уже грохочущую от ударов, пулей мчусь наверх, опасаясь воочию увидеть кошмар из моих снов.
***
Кассандра
Из зеркала на меня смотрит незнакомка. Её щёки украшает румянец, в глазах — озорной блеск, и губы невольно растягиваются в улыбке от осознания того факта, что это и правда я. И я чётко осознаю причину своего состояния. Имя ему — Брайан Кроу. Как всё же обманчиво первое впечатление. Тот, кто казался мне наглым, самонадеянным и напыщенным гордецом, на самом деле — самый прекрасный человек, которого я встречала в своей жизни.
Он думает, что я не ценю его заботу, когда он встречает и провожает меня, считает, что я не вижу его взглядов, брошенных украдкой, или не понимаю, с чьей лёгкой руки ко мне в классе вдруг стали относиться, как к своей. И я собираюсь исправить эту несправедливость. Прямо сегодня. Поездка с классом как нельзя кстати. Надоело строить из себя Снежную Королеву, только чтобы убедиться в его искренности и испытать на прочность. Мне впервые захотелось довериться кому-то, не шарахаясь от малейшего прикосновения и не опасаясь быть обманутой.
Мама ещё не вернулась с ночного дежурства на автозаправке, поэтому крадусь на цыпочках, чтобы не разбудить папашу. Уже на середине лестницы меня настигает разочарование. Шипящий звук газовой плиты и шум воды из-под крана — явные признаки того, что отец бодрствует. Вдруг повезёт, и я останусь незамеченной? Иду ко входной двери, не глядя в сторону кухни. Глупо, понимаю. Можно подумать, если я на него не посмотрю, то и он меня не заметит.
— Далеко собралась? — грубый голос отца застаёт меня почти у придверного коврика. Свобода была так близко…
Оборачиваюсь, распрямляя плечи и вздёргивая подбородок. Мой излюбленный приём напускной смелости. Но мгновенно сникаю, как только замечаю гостя, развалившегося на диване. Шейн. Местный сутенёр, который играет с отцом в том же казино, аморальный тип, насильник и просто самый настоящий выродок. А ещё отец должен ему огромную сумму денег. Диего Агилар — неизлечимый игроман, у которого не задерживается в кармане ни цента. Он всё спускает на игровые автоматы и карточные игры, чем и пользуется Шейн, дающий отцу деньги в долг под нехилый процент.
Душу заполняет горечь обиды. Он не сдержал обещание, пустив его к нам в дом. И это после того, что случилось?
Встаю боком к незваному гостю, потому что улавливаю его похотливый взгляд, направленный на область между моих ног.
— На школьную экскурсию, — стараюсь звучать как можно вежливее, чтобы не нарываться. — И я уже опаздываю, — добавляю приблизившемуся ко мне папе.
Удивительно, но он одет в чистую рубашку и брюки, лицо гладко выбрито, словно он собрался на важную встречу. Но первый звоночек в моей голове звенит, когда я слышу его непривычно любезный тон:
— Я сам тебя отвезу, — улыбается, погладив меня по голове. — Пойду заведу машину, а ты пока налей молодому человеку кофе. Будь гостеприимной хозяйкой.
Отец быстро скрывается за дверью, не дожидаясь моего согласия. Хочу последовать сразу за ним, но свист чайника вынуждает меня вернуться. Когда я выключаю плиту, комната погружается в тревожную тишину, через которую я слышу лишь своё дыхание и монотонный звук капель воды, ударяющихся о поверхность поржавевшей мойки. Сердце колотится так сильно, будто предчувствует беду.
«Так, Кассандра, спокойно. Вдох-выдох, вдох-выдох. Сейчас он не посмеет что-то сделать. Если что, отец обязательно заступится. В тот раз он просто был не в состоянии…» — пытаюсь себя обнадёжить, пока лезу в шкаф за кружкой. Насыпаю растворимый кофе и кладу ложку сахара, не интересуясь предпочтениями мужчины за моей спиной. Заговорить с ним — значит, показать, что я не против его компании. Едва не обжигаюсь кипятком из-за спешки. Даже не размешав напиток, ставлю кружку на стол перед носом Шейна и чуть ли не бегом иду к двери, чтобы как можно скорее оказаться на улице. Вот только она не поддаётся, когда я пытаюсь повернуть ручку. Продолжаю отчаянно дёргать её, надеясь на чудо, но печальная истина обрушивается на меня, как внезапный ливень: меня запер родной отец.
