Татьяна Устинова - Седьмое небо
— Что ты сказала? — Шубин вдруг снял очки, притянул ее к себе за отвороты дубленки и поцеловал в губы.
Она сопротивлялась, выворачивалась и упиралась. Она отпихивала его локтем. Она даже попробовала его укусить, но он не отпускал ее.
Он был намного сильнее. Гораздо сильнее.
Она вовсе не собиралась с ним целоваться — еще не хватало! Он не должен ее лапать — что за номера! Она очень рассердилась на него — он обозвал ее дурой!
Одной рукой она обняла его за шею, а другую засунула ему под свитер, в его тепло, в его чистый запах. Там, под свитером, двигалась гладкая кожа и колотилось сердце, очень близко, странно близко, у самой ладони. Она прижалась еще теснее. Рычаг переключения передач очень мешал ей, и она пнула его ногой.
Пошарив рукой, Шубин положил свои очки на щиток. Ему вдруг стало так жарко, что взмокла кожа между лопатками. Ее губы были нежными и все еще чуть-чуть солеными на вкус. И еще он чувствовал вкус коньяка.
Так не бывает. Так не может быть.
Он и не знал, что так бывает. Что так может быть.
Лидия что-то пробормотала, открыла глаза, блестящие и незрячие, и прошептала хрипло:
— Шубин.
От этого голоса у него вдруг что-то зазвенело в голове. Он должен контролировать ситуацию. Он совершенно точно знал, что еще несколько минут, и он ни черта не сможет контролировать.
— Хватит, — сказала Лидия и снова закрыла глаза. — Я больше не могу.
И сунула нос за воротник его свитера. Тонкие пальцы стиснули кожу на его груди и медленно отпустили. Шубин резко вздохнул, так что Лидия едва удержала равновесие. Другой рукой она, торопясь, вытаскивала его свитер из джинсов и. вытащив, даже заскулила от восторга — ее ладони сошлись на гладких и длинных мышцах спины, теплых и сильных.
Еще немножко. Она разрешит себе еще совсем немножко…
Она провела губами по резко очерченной шершавой скуле, спустилась к ключице и потерлась о нее носом.
“Кажется, я собирался что-то там такое контролировать. Или не собирался? Или это не я собирался?”
Он держал в ладони ее затылок, откинув блестящие волосы, целовал шею и нежную кожу за ухом и совершенно точно знал, что немедленно умрет, если не получит ее всю, целиком и полностью.
— Шубин, — повторила она своим коньячным голосом. — Шубин.
Оторвала от себя его руки и отодвинулась в угол. Некоторое время они молчали, только таращились друг на друга, потом он торопливо заправил в джинсы задранный мятый свитер и запахнул дубленку, как будто ему стало холодно. Полой дубленки он смахнул на пол мобильный телефон и долго и бессмысленно изучал то место, где он только что был. Потом нагнулся и стал шарить под креслом.
Пока он шарил, Лидия пришла в себя.
Он разогнулся, сунул телефон на место, надел очки и покосился на нее.
— Куда мы поедем? — спросила она, и собственный голос показался ей хриплым и неприличным.
— Как куда? — У него тоже был хриплый и неприличный голос. — Домой.
— Мне нельзя к тебе. — Она сжала в кулачок руку. — Мне сказали по телефону, чтобы я вернулась к себе.
— А я сказал тебе, чтобы ты не смела включать телефон, пока я не разрешу. И не по телефону, а лично.
— Мой телефон, — заявила Лидия. — Когда хочу, тогда и включаю.
— Моя квартира, — сказал Шубин. — С кем хочу, с тем и живу. В данный момент я хочу жить с тобой.
Лидия подавилась очередной тирадой и растерянно хрюкнула.
— Да не бойся ты! Я смогу тебя защитить, если потребуется. И Димку с дедом тоже.
— А себя? — спросила она, и дурацкие слезы опять поднялись, грозя затопить горло. — А себя ты защитить сможешь?
Он сбоку взглянул на нее.
— Я постараюсь, — сказал он осторожно. — Я уже стараюсь. А что? Ты думаешь, я плохо стараюсь?
Джип выбрался со двора в тесный Архангельский переулок и осторожно, как будто сам по себе, пробирался между рядами припаркованных машин.
— Где ты будешь мне рассказывать о том, что было у Гришки в квартире и почему ты так долго не приезжал? — неожиданно спросила она деловым тоном.
— А что?
— Просто мы через минуту уже приедем к тебе. Если не хочешь рассказывать дома, можем поиграть в дальнобойщиков.
— Что? — переспросил Шубин изумленно. — Во что мы можем поиграть?
— Ты что, не знаешь, как играют в дальнобойщиков? — спросила Лидия недоверчиво. — Это очень просто. Сначала нужно заехать в “Макдоналдс” и купить каких-нибудь пошлых гамбургеров и кока-колы. Потом нужно ехать на МКАД. Обязательное условие — пока не выехали на МКАД, есть гамбургеры и пить кока-колу нельзя. Ну вот. По МКАД нужно ехать очень быстро, пить кока-колу и есть гамбургеры. И разговаривать. Можно два круга объехать, можно три. А можно всю ночь ездить. Как хочешь. И смотря на сколько хватит разговоров.
Шубин захохотал так неожиданно и так громко, что Лидия вздрогнула, прервала свои объяснения и посмотрела на него с некоторым осуждением.
— Ты что?
— Ничего, — ответил он и опять захохотал. — Лидия, ты даже представить себе не можешь, как здорово, что ты мне попалась!
— Как попалась? — не поняла она.
— Что ты попалась на моем тернистом жизненном пути и не дала мне сойти в могилу скучным старым ученым ослом.
— Теперь ты сойдешь в могилу молодым и веселым ученым ослом, — буркнула она и отвернулась.
— Не льсти себе, — заявил он, поворачивая к своему дому. — Ты тут ни при чем. Моя преждевременная кончина — вовсе не твоих рук дело. Тебе меня не схавать. Я крутой, тертый, умный, хитрый и злопамятный. Весь набор качеств, необходимых для большого бизнеса, у меня присутствует. Считай, что ты просто ручка, которой написали статью, только и всего.
— Спасибо, — поблагодарила Лидия. Господи, он все время обижает ее и даже не замечает этого!..
— Пожалуйста, — ответил Шубин вежливо. — Не дуйся. Ну хочешь, считай, что ты не просто ручка, а ручка “Паркер”.
— Отстань от меня со своей ручкой!
Он затормозил у гофрированных железных ворот, вытащил из кармана брелок с дистанционным управлением и нажал кнопку. Ворота не шелохнулись. Шубин выругался, высунул руку с брелоком в окно и снова нажал кнопку.
Потом еще и еще раз.
— Какого хрена я плачу деньги за всю эту муру, если она два раза из трех не работает! — Он снова нажал и отпустил кнопку. От злости у него задергался под глазом какой-то отвратительный нерв. Нерв-предатель.
Нерв-изменник. Он все время подводил Егора Шубина, начиная дергаться в самый неподходящий момент. Лидия смотрела на него с интересом.
— Что это ты так… разошелся? — спросила она с легким презрением. — Поду-умаешь, ворота не открываются!
— Когда они в прошлый раз не открывались, меня здесь чуть не побили! — Он прижал к дергающемуся глазу ладонь. — И меня достала вся эта канитель!!! — внезапно заорал он, выпрыгнул из машины, снова смахнув на пол свой многострадальный мобильный телефон.
