Линда Ховард - Огненное Сердце
Третий камень попал в цель. Зверек взвизгнул от боли и изумления, быстро отскочил к краю выступа и исчез. Зашуршали кусты — значит, в этом месте склон был не слишком крутым.
Они поспешили дальше. Джиллиан подумала, что, если они встретят на пути ягуара или оцелота, еще неизвестно, кто кому уступит дорогу.
Выступ казался бесконечным. Она старалась не думать о том, сколько им еще предстоит пройти, а просто автоматически передвигала ноги, понимая, что конец тропы означает и конец этого сумасшедшего дня.
Джиллиан не могла не помнить, что этот выступ уже стоил жизни Мартиму и чуть не погубил Рика. Да еще и ее плечо… Правда, теперь оно почти не болело, и обратный путь они должны пройти быстрее.
Она так задумалась, что не заметила, когда выступ кончился и они снова оказались в сельве.
Бен остановил ее.
— Ну вот, — сказал он, — все будет хорошо. Я сейчас подыщу местечко, где мы сможем переночевать.
Глава 17
— Как же тебе удалось собрать все это? — поинтересовалась Джиллиан, глядя, как Бен ловко ставит палатку.
— Палатка и рюкзак принадлежали Мартиму, — ответил Бен. — Я решил спрятать их после того, как мы разбили лагерь в Каменном Городе, и оказался прав. Все это лежало около входа в туннель, потому что я знал, если заварится каша, бежать по туннелю с рюкзаком мне будет несладко.
Палатка показалась Джиллиан раем: островок безопасности, где она сможет расслабиться впервые за весь день. Перспектива ночевки под открытым небом ее не прельщала, и когда она увидела эту палатку, то чуть не заплакала от радости.
— Есть хочешь? — спросил он. — Костер разводить опасно, нас могут заметить, так что придется жевать все холодным.
— Нет. Я не хочу есть.
Обоих мучила жажда, и первое, что они сделали, это попили воды.
Она держала фонарик, пока он ставил палатку.
— Прошу вас, — пригласил Бен широким жестом и последовал за ней, затем закрыл молнию, отгородив их от внешнего мира.
— Устраивайся, лапушка, и поскорее. Надо экономить батарейки.
Она улеглась на тонком матрасике, ближе к краю, чтобы оставить больше места для Бена. Он лег, положив рядом пистолет, и выключил фонарик. Тьма, поглотившая все вокруг, казалась плотной, словно к ней можно прикоснуться.
И вот теперь, когда самое страшное как будто было позади, на нее нахлынули мысли, которые она гнала прочь целый день. Рик был мертв.
— Он велел мне бежать, — тихо сказала она. — Я прекрасно знаю все недостатки Рика, мы с ним никогда не могли найти общий язык. По-моему, он просто ненавидел меня. А вот, увидев Дутру с пистолетом и поняв, что происходит, он приказал мне бежать.
— Когда ты спасла его на скальной тропе, до него стало что-то доходить, — отозвался Бен.
— Да, может быть… — сказала Джиллиан. — Как-то раз, когда я была маленькой, он украл мою куклу и разломал ее на кусочки. Однажды я нашла ее в комнате, но почему-то так никому об этом и не сказала.
— Ты его боялась?
— Нет. Просто он казался… ну, каким-то не своим, что ли… Я очень походила на папу характером и наклонностями, и, может быть, поэтому мы с ним прекрасно друг друга понимали. Рику хотелось быть ближе к отцу, но ему доставались лишь крохи отцовского внимания. Не удивительно, что он меня ненавидел.
— Не в этом дело. Он просто был таким, каким был, и как человек немногого стоил, — сказал Бен.
— Мы этого теперь никогда не узнаем, — грустно произнесла она и после короткой паузы добавила:
— Висенте мертв. Его Дутра застрелил первым.
Бен выругался и вздохнул. Висенте был трудолюбивым и общительным парнем.
От холода и нервного напряжения Джиллиан начало трясти. Бен обнял ее, и она, почувствовав успокаивающее тепло его тела, прижалась к нему еще теснее.
Его рука стала гладить ее волосы. Затем губы прижались к ее губам, он раскрыл их языком, и она безмолвно приняла этот поцелуй. Она задышала глубже, и ленивая истома стала охватывать ее тело. После всего, что им довелось испытать за этот день, она не только хотела, но и ощущала необходимость в его близости. Внезапно она осознала: все начинает развиваться стремительно. Бен склонился над ней.
— Поверить не могу, что ты так долго отталкивала меня, — произнес он низким гортанным голосом. — Лапушка, пусти меня к себе. Сейчас. — Слова звучали как приказ.
Его руки решительно и твердо касались ее тела, когда он снимал с нее брюки, расстегивал их, стаскивал с бедер по ногам. Потом он снял с нее трусики, оставив совсем голой. Она не видела, а скорее чувствовала его движения, когда он сдирал с себя одежду, потому что лежала с закрытыми глазами, как будто это могло остановить время и дать ей возможность подумать.
Он делал все слишком быстро, напористо, а ей почему-то не хотелось сопротивляться и возражать. Зачем останавливать его? Снова у нее появилось ощущение какого-то ожидания, словно давно приближавшийся момент наконец настал. В том, что происходило, была неизбежность. Она любила Бена, и сегодня подумала, что потеряла его навсегда. Все их перебранки, взаимное самоутверждение сейчас казались ничего не стоящей чепухой. Он назвал ее своей женщиной, и, лежа здесь, в темноте, она почувствовала, что наконец приняла это.
Бен раздвинул ее ноги, и Джиллиан вцепилась в его стальные бицепсы, так что ногти вонзились в его кожу. Он навис над ней, опершись на одну руку, а другой направил в нее свою пылающую плоть. Она вздрогнула от первого жаркого прикосновения, и Бен пробормотал:
— Спокойно, лапушка.
Все случилось как-то быстро, безо всякой прелюдии. Его могучий жезл проник глубоко, заставив ее застонать.
— Ш-ш-ш, — успокаивающе прошептал он, и только тогда Джиллиан поняла, что тихонько постанывает. Он стащил с нее рубашку и лег на нее всем телом, так что жесткие курчавые волосы его широкой груди кололи ее нежные груди. Крепко сомкнув руки у него на плечах, она отчаянно прильнула к нему.
Он слегка вышел из нее, затем медленно втиснулся снова, словно пробуя ее упругую тесноту и содрогаясь при этом от удовольствия. Он был так возбужден, что был готов излиться прямо сразу же. Это ошеломило Бена, привыкшего растягивать наслаждение по крайней мере на час. Пик наслаждения стремительно приближался, но Бен не хотел, чтобы все так быстро завершилось. Наконец-то Джиллиан была рядом с ним, ее руки обнимали его так, словно никогда не хотели отпускать, ее тугое, крепкое тело радостно встречало его.
Но его тело теперь само отказывалось хоть на миг отдалить блаженство. И он погрузился в нее снова и продолжал со стонами вонзаться, ощущая, как льнет к нему Джиллиан, какой становится влажной, упругой, облегающей… Она обвила своими сильными ногами его талию, и он не выдержал. Оргазм настиг его с силой и скоростью урагана. С глубоким выдохом-стоном он ударил в нее яростным потоком.
