Евгения Михайлова - Закат цвета индиго
От сильного удара в живот он упал на спину, голова завертелась. Вовка умудрился повернуться на спину, но отползти не удалось. Машина проехала по его ногам. Страшная боль и темнота.
Ирина выбежала из дома через десять минут. У подъезда Жени не было, а у края двора несколько человек, переговариваясь, смотрели на чье-то тело в луже крови.
* * *
Они подъехали на нескольких машинах и остановились у ворот коттеджа Алексея Ветрова. Слава прошел вперед, нажал кнопку, и в окошке показалось лицо охранника. Он равнодушно взглянул на удостоверение и сказал:
– Ничего не знаю. Никакой команды от хозяина не было.
– Так получите эту команду. Мы знаем, что Алексей Ветров здесь.
– Ладно, спрошу. – Охранник захлопнул окошко.
Через десять минут Слава позвонил еще раз. Окошко вновь открылось, и появилось то же лицо.
– Хозяин ничего не знает. И общаться с вами не собирается.
– Мы собираемся. – Слава собрал всю свою выдержку. – У нас ордер прокурора на обыск этого помещения и территории.
– Это у вас ордер. А у меня нет команды хозяина. Не ясно, что ли?
Слава в задумчивости оглянулся, и тогда из своей машины вышел Эдуард Бройдо. Он не спеша подошел к воротам, повторил все то, что делал Слава. Когда охранник выглянул, Бройдо сказал ему не больше трех слов. После этого ворота разъехались и машины въехали во двор. Дверь дома открыл Кирилл. Он не ответил на приветствие Славы и молча смотрел на каждого входящего злым, напряженным взглядом.
Павел Иванович, Слава и Сергей первыми вошли в гостиную, где у горящего камина сидел, развалясь в кресле, Алексей Ветров. В руке у него был наполовину опустошенный стакан, у ног, на полу, стояла бутылка виски.
– О! – нечленораздельно поприветствовал он незваных гостей.
– Здравствуй, Алексей, – негромко произнес, входя в комнату, Бройдо.
– Дядя Эдик, – быстро вскочил Ветров. – Я не знал. Вы бы позвонили, что едете. Папа бы тоже…
– Папа нам пока ни к чему, Алексей. Стакан-то поставь пока.
Через час на журнальном столике перед Павлом Ивановичем лежали женские купальники, тапочки, халаты. Люди начали осмотр второго этажа. Из сада вошел сержант и обратился к Калинину.
– Павел Иванович, пройдите со мной. Кое-что есть.
Первым за сержантом рванулся Бройдо, затем вышли Павел Иванович и Слава. Сергей уже стоял рядом с милиционерами, сгребавшими лопатами старый мусор со свежего прямоугольника вскопанной земли.
– Копайте, – скомандовал Калинин.
Было так тихо, что мужчины слышали, как трещит сухая трава под лопатами. Наконец показался кусок черного полиэтилена. Его подняли с двух сторон, и у Бройдо вырвался вздох со стоном. На нем лежала большая собака. Сергей бегло взглянул на ее труп и спрыгнул в яму. Через некоторое время он глухо сказал:
– Павел Иванович, это не дно. Земля разрыта глубже.
Милиционеры с лопатами прыгнули за Сергеем. Через пять минут в комьях земли показались тонкие руки, затем тело обнаженной девушки. Никто не решался взглянуть на Бройдо. А он больше не мог дышать. Как будто это его рот, грудь и легкие были забиты землей.
Когда щелкнули наручники, Алексей белыми от страха глазами поискал Бройдо, не увидел его и сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
– Это не я. Я не знал даже. Это он!
– Е… – выдохнул Кирилл. – Падла. Я так и думал, что он на меня покатит. Я все расскажу.
В кармане Сергея запел телефон. Он вышел на террасу.
– Да, говори, Илюха. Так. Так. Машина девушки? Узнал, какая? Сбила прохожего? Хотел остановить? Связывайся с ГИБДД. Бери ребят. Ищите. Она может уехать в любом направлении. Я свяжусь с тобой, когда в Москву приеду.
Сергей набрал номер Дины.
– Такая история, подруга. Пару часов назад прямо у своего дома была похищена девушка. Евгения Оболенская. Похитительница – женщина. Свидетель видел, как она эту Евгению схватила у подъезда за руку и втащила в ее, Оболенской, машину, ярко-голубой «Фольксваген»-жук. Вроде бы пистолетом угрожала. Свидетеля сбила. Он пытался остановить машину. Проехалась по нему, он сейчас с переломами обеих ног в Склифе. По описанию налетчица похожа на Майорову, по почерку – не то слово. Ребята сейчас связываются с ГИБДД, но какое-то время уже прошло, найти в ближайшее время почти нереально. Я к тому же сейчас в Малаховке, здесь же Павел Иванович, Слава, бригада.
– Что-нибудь есть?
– Девушка. Была зарыта в саду. Скорее всего – Ксения Бройдо. Отец с нами.
– Кошмар. Сережа, откуда увезли Евгению?
– Большая Черкизовская, Преображенка.
– Близко, даже просто по прямой – дом на Щелковской. Мой дом, Сережа.
– Ты где сейчас?
– На Соколе, у себя. Я поеду туда?
– Ты что! Не вздумай. Это очень опасно. Позвони Мише Емельянову, участковому, предупреди его, что преступница вооружена и вообще чума. Я свяжусь с тобой в Москве.
Дина в тревоге походила по гостиной. Набрала номер телефона Емельянова, он не ответил. Дина минуту смотрела в ожидающие ее знака глаза Чарли, а затем стала быстро одеваться.
– Мы просто побудем во дворе. Просто посмотрим, мой дорогой. Давай наденем поводок.
* * *
Женя смотрела огромными, в пол-лица глазами на четкий и хищный профиль Даши.
– Зачем ты так поступила? Ты же говорила, что хорошо ко мне относишься. Что я для тебя как сестра. А сама схватила, пугала пистолетом. И сейчас не говоришь, куда мы едем.
– Я обожаю тебя. Все так и есть, как говорила. Только ты сама не понимаешь, что для тебя лучше. Я уже сняла для нас шикарную квартиру. Тебе понравится. Только мы не сразу в нее переедем. Сначала посидим в другом месте. Потом ты за паспортом съездишь. Ну, в общем, так надо. Ты слушай меня. Я тебя в обиду не дам. Сейчас приедем, ты сразу спать ляжешь, а я еду приготовлю. Котлеты куриные купила и вина какого-то. Шоколад пористый. Ты не бойся. И не думай ни о чем.
Женя и не могла думать ни о чем, кроме того, что она находится в полной власти буйной сумасшедшей с пистолетом. Она чувствовала, что все попытки разжалобить ее, что-то объяснить, переубедить совершенно бесполезны. Спасти ее может только чудо. Или мама. Мамочка, мама, услышь меня! Найди!
Было совсем темно, когда они въехали в пустынный, грязный двор. Дашка уверенно проехала между гаражами и втиснула машину прямо в кусты.
– Хорошо, что тут темень, как в жопе, – удовлетворенно сказала она. – Пошли со мной. Только не вздумай брыкаться, вырываться, кричать. Если начнешь меня подставлять, я тебе ноги прострелю.
Она схватила Женю за руку и потащила к подъезду. Из-под порога подъезда достала ключ. У квартиры на первом этаже сорвала белую бумажку, какой опечатывают помещения, открыла ключом дверь. Свет в прихожей зажигать не стала.
