Нора Робертс - Порочная невинность
Бернс глубоко вздохнул, стараясь не терять терпения. «Нет, это просто восхитительно, как легко ввести женщину в заблуждение!» – подумал он.
– Вот так же люди в свое время были просто очарованы обаянием и красивой внешностью Теда Банди. Человек, способный на серийные убийства, вовсе не выделяется чем-нибудь особенным из толпы обыкновенных людей. Его нелегко распознать. Такие люди, как правило, умны и очень часто в высшей степени интеллигентны. У них даже бывают такие периоды, когда они искренне не помнят о том, что совершили. А если помнят, то успешно носят маску невинности и сочувствия. Но они лгут, Кэролайн! Они лгут, потому что единственная цель их жизни – это убивать. Они предвкушают убийство, они гордятся искусством, с которым подстерегают свою жертву и уничтожают ее. Кэролайн побледнела, и Бернс участливо коснулся ее руки.
– Я вас напугал? Но я этого и хотел. Кто-то в этом маленьком городке уже планирует следующее убийство. Разумеется, я употреблю все свое умение, все свои знания, чтобы это предотвратить. Но могу и не успеть. И он убьет снова.
Кэролайн поставила стакан: ей вдруг стало холодно и без чая со льдом.
– Но если это так…
– А это именно так!
– Если это так, – повторила она, – тогда почему же вы упорно отказываетесь от помощи?
– Извините?
– Вы здесь чужой человек, Мэтью, и ваши заслуги ничего не меняют в этом отношении. Если хотите знать, то, что вы из Федерального бюро расследований, только осложняет поиски. Раз вы действительно хотите помочь здешним жителям, вам надо прибегнуть к помощи Берка Трусдэйла.
Бернс выпрямился с натянутой улыбкой.
– Я очень ценю вашу заботу обо мне, но дело в том, что вы не понимаете всей сложности обстоятельств.
– Очевидно, не понимаю. Но я знаю кое-что об умении ладить с людьми и об авторитете: я достаточно играла с разными оркестрами под управлением самых разных дирижеров. И хочу сказать вам следующее: местные жители никогда не будут с вами так откровенны, как с Берком. Берк знает этих людей, а вы не знаете.
– Вот в том-то и сложность! Он знает этих людей и симпатизирует им. А с некоторыми даже связан давними дружескими узами и поэтому склонен их защищать.
– Вы опять о Такере?
– Уточню свою мысль. Вы ведь, надеюсь, согласны, что существует понятие «старые друзья». Время от времени они вместе распивают несколько бутылок пива, иногда вместе стреляют кроликов или охотятся еще за какой-нибудь мелкой живностью. Вечерами они посиживают на крыльце и судачат о хлопке и женщинах. – Бернс снял невидимую пылинку с брюк. – Да, я этих людей не знаю, Кэролайн, но я много знаю о них и меньше всего нуждаюсь в том, чтобы прибегать к помощи Берка Трусдэйла. Я думаю, он честный человек. И лояльный. Но вот эта-то его лояльность и верность меня весьма настораживают.
– Я могу говорить с вами откровенно, Мэтью?
– О, ради бога!
– Вы ведете себя, как тщеславный осел, – отчетливо произнесла Кэролайн и увидела, как он изменился в лице. – Ваши методы, может быть, и хороши для округа Колумбия или в Балтиморе, но не годятся здесь, в дельте Миссисипи. Если же еще кого-нибудь убьют – а вы, по-видимому, в этом уверены, – вам придется обратить взгляд на самого себя и подумать, нельзя ли было этого избежать. Полагаю, вы будете сожалеть, что не наладили связи с местными жителями, вместо того чтобы блюсти свою «объективность» и относиться к людям с таким высокомерием.
Бернс переменно поднялся.
– Сожалею, Кэролайн, что мы по-разному смотрим на это дело. Но что бы вы ни думали, я считаю своим долгом посоветовать вам прекратить отношения с Такером Лонгстритом, пока это дело не выяснится.
– А вы знаете, недавно я обнаружила в себе ужасную склонность – не прислушиваться ни к чьим советам.
– Как вам угодно. – Он склонил голову. – Но я вынужден просить вас прийти завтра в мой временный офис. Около десяти утра, если вам это удобно.
– Зачем?
– У меня остались к вам кое-какие вопросы. Официального порядка.
– Ну что ж, значит, я вам и отвечу на них в официальном порядке.
Кэролайн не потрудилась проводить его до двери.
Глава 17
Кэролайн не потребовалось взвешивать свои симпатии и антипатии. Еще не улеглась пыль за машиной Бернса, а она уже подхватила на руки Никудышника и пошла к своему «БМВ».
Ключи торчали в зажигании – как раз там, где она их и оставила накануне. Обернувшись, Кэролайн взглянула на свой дом. Дверей она не заперла, ей это даже не пришло в голову. Наверное, глупо быть такой беспечной, особенно учитывая недавние акты насилия, запятнавшие репутацию Инносенса. Но запирать дверь, не закрыв окна, было бы еще глупее, а кто же закрывает окна в такую жару?
Кэролайн покачала головой, подумав, как быстро она переняла местные привычки.
– Не собираюсь жить в собственном доме, дрожа от страха! – сказала она Никудышнику, посадив его в машину, и он немедленно положил лапы на спинку заднего сиденья и высунул язык в предвкушении поездки. – Да, это мой дом, – повторила она, обернувшись.
Вот он стоит, блистая свежей краской, и окна сверкают, а на перилах крыльца еще видны следы пуль. Твердо зная, что надо делать, Кэролайн села в автомобиль и выехала на подъездную аллею, не заметив темную фигуру, притаившуюся в тени деревьев.
Когда Кэролайн подъехала к «Сладким Водам», ее взгляду предстала забавная картина. На парадном крыльце расположились Лулу и Дуэйн. Лулу все еще была в армейских ботинках, а в волосах по-прежнему торчало орлиное перо. Ее наряд довершала широкая блуза, какие обычно носят художники, надетая поверх синих джинсов «Левайс». В ушах сверкала пара рубиновых серег с камнями не меньше перепелиного яйца.
Она стояла перед холстом, прочно расставив ноги, в позе, исполненной напряжения. «Больше напоминает боксера перед третьим раундом, чем художника», – подумала Кэролайн. Дуэйн растянулся в качалке со стаканчиком виски «Дикий индюк» и с кроткой улыбкой пьяницы, еще пребывающего в состоянии умиленности.
– А, Кэролайн! – Он приподнял стакан в знак приветствия. – Кого это ты притащила?
Кэролайн опустила Никудышника на землю, и он немедленно бросился обнюхивать кусты, которые пометил Бастер.
– Это моя собака. Добрый вечер, мисс Лулу.
Та что-то проворчала и положила большой мазок на холст.
– Моя бабушка прогнала пару дезертиров-янки со своей плантации в 1863 году.
Кэролайн кивнула в знак одобрения: она заранее приготовилась к подобной атаке.
Лулу скосила взгляд на Кэролайн – и ей понравилось то, что она увидела. Девушка свежа, как сметана, а в глазах у нее упрямый блеск, и то же самое упрямство в линии подбородка. Лулу это одобрила всем сердцем. «Наверное, кровь янки в ее жилах сильно разбавлена южной, – решила она. – А кроме того, Такеру давно пора остепениться».
