Салли Стюард - Любовники и лжецы
Элиот сидел в гостиной Термана, откинувшись на спинку кресла. Он заставлял себя сосредоточиться на словах старого врача и погрузиться в транс, который, как он знал, необходим для того, чтобы добраться до Эдварда. Медленно, постепенно он терял контроль над собой, впадая в знакомое состояние, когда ему казалось, что он плывет по течению.
— Как вас зовут?
— Элиот Кейн.
— Вы знаете Эдварда Далмана?
— Да.
— Попросите Эдварда поговорить со мной.
— Эдварда здесь нет.
— А где Эдвард?
Он почти нашел ответ на этот вопрос, почти почувствовал, где сейчас Эдвард, почти, но не до конца. Эдвард находился где-то рядом, но где, Элиот не мог сказать.
— Я не знаю.
— Ладно, сейчас мы совершим экскурс в вашу прошлую жизнь. Наблюдайте внимательно, как будто смотрите кино. Вы сможете описывать все, что видите, чувствуете и знаете, но в эмоциональном плане будете отстранены от всего происходящего. Возвращаемся назад, к тому времени, когда вам было четырнадцать. Расскажите мне, что вы видите, что делаете.
— Я иду в кино с ребятами, — ответил Элиот.
— А где Эдвард?
Элиот заерзал в кресле.
— Он не может пойти с нами. Он хочет, но я не беру его с собой. Я должен прекратить общаться с воображаемым другом. Ребята смеются надо мной из-за этого, дразнят.
— А что вы чувствуете, когда не берете Эдварда с собой?
— Мне неприятно. Я сделал его несчастным.
— Но как он может быть несчастным, если это всего лишь воображаемый друг?
— Он несчастен, — твердо повторил Элиот.
— Вы когда-нибудь видели Эдварда?
— Я вижу его по ночам, когда сплю.
— А вы можете видеть его так, как видите других ребят?
— Нет.
— Как же вы можете брать его с собой, если не видите его?
Несколько секунд Элиот молчал. Ответ был ему известен, но он не знал, как выразить его словами.
— Он пользуется моими глазами, чтобы видеть, и моими ушами, чтобы слышать. Как будто мы — один человек.
— Хорошо, Элиот. Давайте отправимся в то время, когда вам пять лет, и скоро вы пойдете в школу. Расскажите мне об Эдварде.
— Он мой лучший друг. Мы все делаем вместе.
— Как к этому относятся ваши родители?
— Они не хотят, чтобы я играл с ним.
— Почему?
— Они говорят, что он не настоящий.
— Но почему вы считаете его настоящим, если можете видеть его только во сне?
— Он разговаривает со мной.
— Вы можете слышать его точно так же, как слышите меня?
— Нет, его слова у меня не в ушах, а в голове.
— Эдвард когда-нибудь злится на вас?
— Да, иногда злится, когда я слишком много времени провожу без него.
— А почему его это злит?
— Он одинок. Я единственный, с кем он может поговорить, только я могу взять его с собой, поиграть с ним.
— Но почему, Элиот? Почему он не может никуда пойти сам?
Элиот долго молчал.
— Он в каком-то месте, где не может видеть, слышать, бегать или играть без меня.
— Где же он?
— Я не знаю.
— Хорошо, Элиот. Вернемся еще немного назад, к празднику, когда вам исполнилось три года. Эдвард с вами?
— Да.
— Откуда вы знаете?
— Я могу видеть его.
— Можете видеть его? Глазами, как видите других людей? Он не только в вашей голове?
— Да.
— Как он выглядит?
— Как я. Как мое отражение в зеркале.
— Вы проводите много времени с Эдвардом?
— Мы все время вместе.
— Вам больше нравится играть с ним, а не с другими детьми?
— Да.
— Почему?
— У нас всегда одинаковые желания. И разговаривать нам легче. Нам не надо произносить слова вслух.
— Вам не надо разговаривать вслух? Вы разговариваете с ним мысленно? Вы знаете, о чем Эдвард думает?
— Да.
— А как мама относится к тому, что вы играете с Эдвардом?
— Она говорит, что только она может различать нас, и больше никто.
— Она может различать вас?
— Да.
Некоторое время Терман не задавал очередного вопроса, и Элиот продолжал видеть, как они играют с Эдвардом, наслаждаясь своим беззаботным миром.
— Элиот, вам три года, вы уже большой мальчик. Вы знаете, кто ваши мама и папа, да?
— Да.
— А Эдвард — член вашей семьи?
— Да.
— Но кто он?
— Он мой брат, мой брат-близнец.
— А где сейчас Эдвард?
— Я не знаю.
— Эдвард находился в машине во время автокатастрофы?
— Да. Эдвард не смог отстегнуть ремень безопасности. Он уснул, как мама и папа.
Глава 22
Из стоявшего в другом конце комнаты телевизора доносились голоса, но все внимание Лианны было приковано к улице. Если бы она еще немного наклонилась вперед, то смогла бы увидеть крыльцо дома Термана.
Шел уже девятый час, и Элиот скоро должен был выйти из дома Термана. Хотя здравый смысл ее восставал, Лианна горела желанием увидеть Элиота. Она знала, что нарушает свои собственные запреты, но сожалеть было поздно. Придется ей заплатить за это.
Стремительно развивавшиеся события в жизни Элиота, в его болезни, похоже, налетели на них, словно торнадо, который грозил разрушить и ее, и его жизни. И каждая секунда, которую Лианне удавалось спасти от этого неизбежного разрушения, была ей безмерно дорога.
Выйдя из дома Термана, Элиот остановился и долго смотрел на дом Лианны через улицу, а потом все-таки направился к нему, но скованной, как у робота, походкой. Лианна и Грета встретили его у двери.
Глаза Элиота казались бездонными пропастями, полными страдания.
— Ты готова отправиться на ужин? — спросил он.
— Да, только возьму ключи. — Лианна вернулась в гостиную и взяла сумочку. Когда она снова подошла к двери, Элиот уже направлялся к своей машине.
На другой стороне улицы Лианна увидела Термана, стоявшего на крыльце своего дома. Он приветственно помахал рукой, но не улыбнулся.
Боже, что еще случилось?
Чувствуя, как колотится сердце, Лианна заперла дверь и отправилась вслед за Элиотом.
Когда они приехали в ресторан, Элиот сразу же заказал виски. Лианна попросила принести ей бокал белого вина. Судя по ситуации, ей тоже не мешало немного взбодриться.
— Элиот, что случилось? Ты пугаешь меня.
Он махнул рукой в сторону заполненного людьми зала.
— Можешь не бояться. Ты в безопасности. Эдвард не станет предпринимать что-либо в такой обстановке.
— Но я боюсь не только Эдварда, и ты это знаешь. У меня такое предчувствие, что ты должен сообщить мне неприятную новость.
Элиот закрыл лицо ладонями и помассировал лоб.
— Да, это так, — тихо промолвил он. Когда он убрал ладони и посмотрел на Лианну, лицо его было печальным, как у человека, который потерпел поражение и лишился всех надежд. — У полиции есть свидетельница, которая видела мужчину, выходившего из квартиры Кей Палмер в ночь убийства. В понедельник я должен прибыть на опознание. И если свидетельница опознает меня, мне, вероятно, предъявят обвинение в убийстве.
