Барбара Вуд - Звезда Вавилона
— К сожалению, — тихо сказала Кэндис, опасаясь привлечь к ним внимание, хотя не видела в окружавшей их темноте ни одной живой души, — без ключа Дюшеса я не могу перевести текст на табличках. Но Ян изучает остатки керамики. Может быть, они прольют какой-то свет на нашу находку. — Она сделала глоток кофе, глядя вдаль, на темную бесконечную равнину. — Как ваше колено?
— Колено?
Она посмотрела на него:
— Вы сказали, что перестали ходить в горы из-за выбитого колена. Но в Джебель Мара с вами все было в порядке.
— С вами тоже. Более чем.
Он подождал, думая, что она захочет поговорить о приступе паники на вершине горы. Но вместо этого она сказала:
— В Лос-Анджелесе я заметила, что вы не носите с собой оружие, даже при исполнении, — и указала на пистолет на его колене.
— Предпочитаю словесный диалог обмену пулями.
— Вы никогда не думали над тем, что вам постоянно приходится иметь делом с насилием и жестокостью?
— Но моя работа состоит не только из погонь и перестрелок.
Она заметила улыбку на его губах.
— Приятные воспоминания? Расскажите мне, — попросила она и отхлебнула кофе.
Гленн попробовал горячий напиток, признав, что, хотя у Яна были свои недостатки, кофе он сварил хороший.
— До того как стать детективом, я работал патрульным в Долине. Мы с напарником получили сообщение о том, что по улице бегают дикие животные. Все происходило в сельской местности, недалеко от Чатсворта. Оказалось, это был козел. Нам удалось надеть на него поводок, и, когда мы уже направлялись вместе с ним к нашей машине, один из пешеходов, наблюдавших за тем, что происходило, спросил: «А вы что, ребята, уже перешли на козлов с немецких овчарок?»
Они вместе засмеялись. Потом повисла тишина.
— Что дальше? — спросила Кэндис.
Гленн понял, что она имела в виду.
— У нас есть вещь, которую хочет заполучить Фило, к тому же он знает, где мы. — Он посмотрел на звезды, словно ожидал увидеть спускающиеся с неба вертолеты, выпрыгивающих людей в камуфляже с автоматами и выходящего из кабины Тибодо, молча протягивающего руку, чтобы забрать таблички.
Гленн не мог понять одного. Он был уверен, что Фило или кто-то из его подручных появится здесь. Почему же они не пришли за табличками?
— Может быть, он думает, что мы отвезем их в Дамаск.
Возможно. Но этого не будет. Гленн больше не собирался передавать таблички властям. Кроме того, с самого начала это был не очень разумный план. Как сказала Кэндис, богатство Фило открывало любые замки и убеждало несогласных. Гленн чувствовал, что защитить таблички — это его долг.
И было еще кое-что.
Небольшой шрам на шее Кэндис заставил его понять то, что он упустил ранее. Наемник Фило не убил ее в доме матери, потому что это не входило в планы Фило. Ему была нужна Кэндис, которая из-за своих познаний в археологии могла найти таблички. Но сейчас, когда они их отыскали, она отыграла свою роль. И стала расходным материалом.
Теперь Гленну предстояло охранять два хрупких сокровища.
Он сделал глоток крепкого кофе. Беспокойство все нарастало. Что-то было не так. Прокручивая в памяти прошедшие сорок восемь часов, он понял, что они слишком легко выбрались из Пальмиры. Не было ли все это подстроено Фило?
— Гленн, я хотела спросить о тайном обществе, к которому принадлежали ваши родители. Об александрийцах. Вы выяснили, чем они занимались?
Гленн принес с собой дневник матери, чтобы почитать его при лунном свете на своем наблюдательном пункте.
— Из того, что я понял, это был какой-то религиозный орден. Но кроме этого, больше я ничего не знаю.
— Вы говорили, что ваша мама не была верующей.
— Да. Родители никогда не ходили в церковь и не учили меня молиться.
Он раскрыл дневник и передал его Кэндис. Поставив пустую чашку на камни, она положила книгу на колени и стала читать.
«Смерти нет. В наших телах пульсирует та же энергия, что сотворила миры, и первый закон термодинамики говорит нам, что энергию нельзя создать или уничтожить. Общее количество энергии во вселенной является постоянной величиной. Равенство Эйнштейна Е=МС2, где энергия равна массе материи, умноженной на квадрат скорости света, доказывает, что энергия и материя взаимозаменяемы, и из него следует, что количество энергии и материи во вселенной не изменяется. Куда уходит энергия человека, прожившего свой срок? Она не может умереть, значит, она где-то остается».
Допив кофе, Гленн заметил, что, пока Кэндис читала, она прикоснулась пальцами к камее. Он проследил взглядом по розовой ленте: она была аккуратно и очень женственно завязана старомодным бантиком. Погрузившись в чтение, Кэндис прикусила губы — просто созданные для поцелуев.
Он резко поднялся, засунув пистолет за пояс.
— Вам надо выспаться. Вы, наверное, сильно устали.
— Так и есть, — сказала она, сама удивившись: думала, что крепкий кофе Яна взбодрит ее. — Но и вы тоже должны отдохнуть.
Внезапно он почувствовал, что короткий сон ему бы не помешал. Глаза слипались, и он с трудом сдерживал зевоту. Однако нужно быть начеку, придумать план дальнейших действий и способы использования табличек в качестве приманки для Фило.
Их бывшие помощники оставили им два спальных мешка, в один из которых забралась Кэндис, устроившись рядом с костром в безопасности за большими камнями. Когда Ян поднялся на место дежурства, настаивая, что пришел его черед стоять на часах, Гленн не стал с ним спорить и, забрав с собой пистолет, вернулся в лагерь, где развернул свой спальный мешок на другой стороне костра.
Ночью он внезапно проснулся и увидел Яна, сидевшего на горном выступе и смотревшего на равнину. Выбравшись из теплого спального мешка, Гленн тихо прошел к «понтиаку». Внутри, на переднем сиденье, лежала металлическая коробка с наследием Есфири. Потом он заметил ключи в замке зажигания.
Взглянув на Кэндис, спавшую у костра, Гленн понял, что был лишь один способ защитить ее и таблички.
Фило увидел, что неприятностей не избежать, еще до того как поднялся, чтобы произнести приветственную речь.
У входа в банкетный зал Ягель Померанц громко скандалил, пока двое помощников Фило пытались его утихомирить. Фило понял, что без его вмешательства не обойтись, поэтому не стал затягивать свое выступление.
Аудитория из пятисот человек — лишь некоторые были александрийцами — внимательно слушала человека, которому только что вручили самую престижную награду штата Техас за благотворительность. Они заплатили по тысяче долларов за привилегию дышать одним воздухом с филантропом Фило Тибодо: он совсем недавно построил новое крыло для больницы Святого Иуды. Поднявшись, чтобы поаплодировать его скромным словам благодарности, женщины в вечерних платьях и мужчины в строгих костюмах не видели джентльмена, которого удерживала охрана отеля на противоположном конце зала.
