Мэри Уибберли - Самая опасная игра
— Мы так развлекались, — продолжил Джон. — Это мы с Жюлем придумали этот шифр. — Он устремил задумчивый взгляд на дорожку, которая вела к теплице. — Никогда не представлял себе, что мне придется снова воспользоваться им в подобных обстоятельствах.
Джон нежно погладил листок.
— Я сообщал Жюлю о том, как у меня идут дела, потому что уже в самом начале операции у меня было такое чувство, что что-то здесь не так… Ну, ты знаешь, как это бывает, да? — Девлин кивнул. — А ведь Жюль должен был ехать вместе с нами. Господи, я ведь не знал, что он уже болен раком. Мне показалось тогда важным вести дневник… Это помогло не сойти с ума.
Джон помолчал, выпил минеральной воды. Девлин, безмолвный словно статуя, продолжал слушать, позволяя ему выговориться. Сейчас слова, мысли и воспоминания, запертые столь долгое время, выплескивались из Джона, словно поток, прорвавший дамбу.
— Мы связались с Бэзилом, агентом «Немезиды», который уже находился на месте. Мы и до этого пользовались услугами этого американца бразильского происхождения. Именно он сообщил нам, где следует искать Йозефа фон Штафеля.
Джон продолжал говорить, а Девлин тем временем сменил кассету в диктофоне. Джон, похоже, даже не заметил этого. Постепенно в воображении Девлина начала складываться картина приключений Джона в джунглях. Он почти ощущал влажную жару лесов и запах солоноватой воды, когда Джон описывал поездку на лодке по притоку Амазонки к немецкой колонии. Зашифрованными бумагами можно было заняться и позже, после того как Джон закончит свой рассказ, когда к нему полностью вернется память. Девлин понимал, что кошмарный сон Джона прорвал блокаду памяти, но, несмотря на видимое улучшение его умственных способностей, до полного выздоровления было еще далеко. Джону требовались спокойствие и уход, поэтому, заметив, что он побледнел, Девлин выключил диктофон.
— Хватит, отдохни, Джон. Сделаем небольшой перерыв. Тебе принести что-нибудь?
Джон покачал головой и улыбнулся.
— Не надо ухаживать за мной, как за младенцем.
Девлин усмехнулся.
— Я понимаю, но просто не хочу слишком утомлять тебя. Иначе Кэтрин мне голову оторвет.
— Она трясется надо мной, как наседка над цыплятами, — пожаловался Джон.
— Да я вижу. Так что сделаем перерыв. — Девлин взял со стола стакан с минеральной водой, сделал глоток и поднялся. — Пойду принесу еще воды.
Джон кивнул.
— Хорошая мысль. А она дома?
— Кэтрин? Конечно. Я просто попросил женщин некоторое время не мешать нам. Позвать?
— Не надо, я просто спросил. Из дома они не выходят?
— Без меня — нет. Я предупредил обеих.
— Думаешь, нас могут разыскивать?
Девлин, уже направившийся в дом, остановился.
— Вполне возможно, Джон. Я просто принял дополнительные меры предосторожности, вот и все.
— Я знаю, кто следил за Кэтрин.
Девлин замер.
— Что?
Нехорошее предчувствие холодком пробежало по его спине.
— Это группа немцев… В семидесятых годах они откололись от террористической группировки… У них более изощренные и искусные методы. Они знают о документах, поэтому будут пытаться отыскать и документы и нас. Но не для того, чтобы вернуть сокровища законным владельцам, а чтобы самим завладеть ими. На Дальнем Востоке существует огромный черный рынок ценностей… — Джон помолчал, потом добавил: — Девлин, часть бумаг до сих пор находится у меня.
— Где они?
Девлин почувствовал, как учащенно забилось сердце. Только что Джон небрежным тоном, как бы между прочим, сообщил самое важное из всего того, что он услышал сегодня.
Джон улыбнулся, словно с запозданием, но все же оценил изумление Девлина.
— В абонентском ящике, в небольшой деревне в Ирландии… — Улыбка Джона стала еще шире, когда он заметил реакцию Девлина на эту новость. — Но у меня с собой есть копия.
Девлин облегченно вздохнул и снова уселся за стол.
— Где? — тихо спросил он.
— В моих вещах, наверху. Записи зашифрованы, это шифр внука фон Штафеля. Я долго бился с этим шифром, но сейчас чувствую, что смогу с ним справиться.
Некоторое время на террасе стояла тишина, пока Девлин переваривал свалившуюся на него информацию.
— Я хочу увидеть эти документы, — почти шепотом произнес он. — И в первую очередь те, которые у тебя в комнате. — Джон кивнул. — Но как, черт побери, тебе удалось сохранить их?
Джон усмехнулся.
— Вижу твое удивление, дружище. — Усмешка переросла в смех. — Очень приятное чувство. Никогда не думал, что увижу когда-нибудь, как Девлин, такой невозмутимый, умеющий держать себя в руках, потеряет дар речи от удивления!
Девлин тоже усмехнулся, обнажив белые зубы, напряженное выражение исчезло с его лица.
— Должен признать, Джон, что выдержка у тебя будь здоров. Ты здесь уже два дня…
Он замолчал и с улыбкой покачал головой.
— Я должен был убедиться…
— Во мне?
— Да, в тебе, — очень спокойным тоном подтвердил Джон. — Прошло столько времени… Я уже не знал, кому могу доверять… Ты ведь понимаешь меня?
Девлин кивнул.
— Прекрасно понимаю. — Он посмотрел Джону прямо в глаза. — Но теперь ты мне доверяешь?
— Я ничего бы не сказал, если бы не доверял. И если бы ты даже обыскал мои вещи, пока я спал… А эти два дня кто угодно мог рыться в них, потому что я, похоже, только ел и спал… Так вот, как я уже сказал, если бы ты обыскал мой скудный багаж, то не нашел бы бумаги!
— Может, поспорим? — предложил Девлин.
— Ха! Ты проиграешь! Забудь о подкладках и прочих обычных тайниках… о подошвах… каблуках…
Слова Джона заинтриговали Девлина.
— А давай все-таки посмотрим, смогу ли я…
Джон поднялся.
— Ладно, сейчас принесу вещи.
Девлин тоже вскочил с кресла.
— Я сам принесу. Оставайся здесь.
Он стремительно скрылся в доме, оставив Джона с задумчивой улыбкой на бородатом лице. Через минуту Девлин уже вернулся и поставил на стол сумку.
— Ну, удиви меня еще раз, — сухим тоном предложил он.
— Ладно. Можешь тщательно обыскать сумку.
— И обыщу!..
Девлин опустошил сумку, выложив на стол все содержимое: сандалии на веревочной подошве, нижнее белье, джинсы, бумажник, большой кусок ванильного мыла, газетные вырезки и несессер. Сначала Девлин тщательно, изнутри и снаружи, обследовал пустую сумку, проверил каждый шов и остался доволен своей работой, потому что ничто крупнее пушинки не могло ускользнуть от его внимания.
— В сумке ничего нет, так?
Он посмотрел на Джона.
— Да, в сумке нет, — подтвердил Джон, улыбаясь еще шире.
