Энни Соломон - Затемнение
— Смотрю я на тебя и все думаю, как же получается паршиво. Ты напоминаешь мне о наихудшей части самой себя. Наихудшей. Глядя на тебя, меня тошнит.
— От меня тебя тошнит, — мягко повторил Джейк.
— Верно.
Он в раздумье кивнул.
— Я так не считаю, Скотти. Скорее, что тошнит тебя от самой себя.
— Видишь. Вот оно. Жалкий невнятный лепет. Вот поэтому тебе нужно уйти. Сейчас.
Марго прошагала к двери и распахнула ее настежь.
Джейк прошел следом куда медленней и с треском захлопнул дверь. Потом прислонился к ней лениво, расслабленно, сексуально, скрестил ноги и стал изучать пол, а не собеседницу.
— Знаешь, я читал дело Кэхилла. — Он глянул на нее исподлобья. Будто сказанное им было не особо важно. Будто то, что с ней было, не так уж важно. — Не можешь ты быть хуже его. Он убийца и предатель.
Марго сражалась с его терпением. Хотела покончить с ним. Сейчас.
— Кэхилл. А не его жена. И не дети.
— Иногда дело не в том, что правильно или неправильно, а в том, что более правильно и менее неправильно.
— Это просто канат, на котором ты балансируешь.
— Ты делала то, что должна.
— Сейчас ты говоришь, как Коннелли.
Джейк вскинул руки.
— Эй, я просто стараюсь помочь тебе примириться с этим.
— Да не хочу я твоей помощи! — заорала Марго.
Крик, кажется, пронял его. Он выпрямился, пронзил ее мрачным взглядом — будто видел насквозь все, что лежало у нее на душе — и сказал:
— Ну ладно, не имеет смысла ошиваться тут. Я имею в виду, если ты собираешься все время возбухать. Плавали — знаем.
И вышел. Закрыл за собой дверь и ушел.
Этой ночью он позвонил. Она пропустила звонок. Он позвонил снова утром, и снова она его проигнорировала. Держась изо всех сил, она стерла все его сообщения, не читая.
Неделю спустя Джейк позвонил в последний раз, и она только и смогла, что не ответить. Попыталась удалить сообщение, но пальцы не послушались. Слабая и глупая, она последний раз позволила себе услышать его голос. У него задание, гласила запись, и его какое-то время в стране не будет.
Он не сказал, куда собирается, а она, даже если бы могла, не спросила бы. Но глубоко в душе ощутила утрату. Последняя ниточка, связывающая ее с миром, оборвалась.
Пару недель спустя Марго вырвал из обретенного благодаря снотворному сна звонок телефона. Тело еще было налито тяжестью, движения замедленные, в крови гулял «Золпидем», препарат от бессонницы. Эх, «Золпидем». Лучший друг нечистой совести.
Нащупав трубку, Марго отметила, что почти два часа ночи. Она потерла щеки, пытаясь прийти в себя, и ответила на звонок. Это был Брустер. Она не видела его несколько недель, да и не ждала услышать, и будь у нее силы, удивилась бы.
— Что-то не так?
— Да ничего такого, — отозвался Брустер. — Так на чем вы закончили? Этот дружок-адвокат все еще отстаивает твои права?
Она застыла, поняв, что глубоко внутри засела боль потери.
— Джейк ушел.
— Ушел? Этот парень тебя бросил?
С жесткой решимостью Марго сжала трубку, держа в узде мысли и чувства.
— Он вернулся к работе.
— Я всегда знал, что он сукин сын.
Несмотря на решение оставаться в стороне, она не могла спустить это копу.
— Это несправедливо, Сэм.
— Почему? Ты дала ему сильный пинок под зад?
— Я не стояла у него на пути, если ты это имеешь в виду.
— Хмм.
Она широко зевнула. Ночь наполовину миновала, и ей не хотелось думать, что делать оставшуюся половину, кроме как принять еще таблетку и завалиться спать.
— Ты звонишь с какой-то целью или просто испытал порыв поиграть в большого папочку?
— Ну, полагаю, ты могла бы назвать это скрытым мотивом.
— Тогда выкладывай. — Он помедлил, и Марго подумала, что он ищет, как бы получше сказать то, что ему нужно. — Сэм, я тут умираю.
Это подтолкнуло его.
— Коннелли заключил сделку, — сообщил Брустер.
— Какой сюрприз.
— Он полностью согласился сотрудничать в обмен на исключение смертной казни. Запел как соловей.
— Мне неинтересно, что говорит этот сукин сын.
Словно не поверив ей, Брустер гнул свое.
— Он подбросил тот девятимиллиметровый, что мы нашли в твоем офисе. Тот, что мы сравнили с гильзой, найденной у Темпла. Твоя подруга, мисс Де Форрест, поймала Коннелли за этим занятием. Вот почему он ее убрал.
Боль пронзила Марго. Неожиданная, она прорвалась сквозь наркотический туман. Сюзанна. Мертва. Это вина Марго. Сюзанна никогда бы не поверила, что мир будет к ней жесток. Она всего лишь была ей подругой. Марго собрала в кулаке одеяло и сжимала до тех пор, пока не смогла снова дышать.
— Ты в порядке?
Она с трудом сглотнула.
— Угу.
— Еще кое-что, — продолжил Брустер. — Помнишь написанное «Уорнер Парк»?
Разум с трудом переключался. Щелчок.
— Место на обратной стороне карточки?
— Оказалось вовсе не место.
— Вовсе не… что ты имеешь в виду?
— Это человек.
— Что?
— Кореш Темпла по холодной войне, оказывается. Специализируется на психологических приемах ведения войны, траханьи мозгов под воздействием химии, все такое дерьмо.
Марго похолодела.
— Ты еще здесь? — спросил Брустер.
— Угу.
Хотя с трудом могла ответить. И почему новости никогда не бывают хорошими?
— Слушай, я говорил с этим типом. Он не подтверждает и не отрицает свое участие, но у меня такое чувство, что он стоит за тем, что случилось с твоей памятью.
Молчание разверзлось, как черная дыра, всасывающая все в свою струю.
— Я так понял, ты не прыгаешь от восторга, — заметил Брутсер. — Прости, я подумал, что ты будешь…
— Есть адрес?
Она пресекла короткую вспышку симпатии, не готовая поладить с добротой. Не сейчас.
* * *Марго согласилась встретиться с Уорнером Парком неделю спустя в какой-то фармацевтической лаборатории. Ту втиснули в забытую часть технического коридора, идущего вокруг Даллеса, наспех построенного низкого комплекса зданий, которые были только наполовину заполнены.
Марго подкатила к огороженной территории и остановилась в начале подъездной дороги, ведущей к зданиям. Была ли она здесь прежде? Что думала? Чувствовала? Знала ли, что собираются с ней сделать?
Она пыталась нарисовать в памяти это место. Пробирки и микроскопы? Носилки с капельницами? Мобильная хирургическая бригада? Они вскрыли ей голову? Им пришлось разрезать кое-что, чтобы имплантировать жучок. Рефлекторно она нащупала место, где прежде находилось устройство. Но ничто не помогло вспомнить, как это было проделано. Она потеряла память и вышла ни с чем. Абсолютно ни с чем, кроме приступов потения и дрожи.
