Юлия Коростелёва - Обречённые не умирают (СИ)
А я всего лишь привыкла говорить то, что думаю и не перечить своим чувствам.
- Твои лучше. Всегда любил карие глаза, - Макс задумался на минуточку.
Я не понимала его молчания, парень смотрел проникновенно, морща лоб.
- У моей сестры были такие глаза. Карие, всегда с расширенными зрачками, с лопнувшими красными сосудами. Глубина, как у тебя, бьёт рекорд Марианской впадины. Но, к сожалению, она умерла. Ей было 17 лет, как и тебе. Сбила машина в прошлом году. Я ненавижу... Я ненавижу тот чёртов день, мы ведь поссорились накануне. Знаешь, сколько я винил себя? И сейчас виню... - душераздирающая история впечатлила меня, но я тут же поняла, кем являюсь для Макса...
Олицетворением сестры, поэтому он так заботится обо мне, но при этом тащит в постель. Странно, не правда ли?
- Макс, в чём заключалась ваша ссора? - я спросила напрямую, чтобы он не смог уклониться от ответа.
- Она... Виктория влюбилась в меня, как в парня, предложила секс, в чём я естественно отказал. Она бросилась после этого под машину, в тот же день, - сказал Макс.
Я была настолько шокирована, что потеряла дар осознания обстановки.
- А я воплощение твоей сестры? Ты же даже в больнице назвал меня Викторией Диас. Тоже карие глаза, тоже 17 лет, тоже суицид с машиной, - я встала с кровати, надела свою одежду и села на стул у телевизора.
- Тоже прекрасная фигура, тоже пухлые алые губы, - продолжил Макс, вставая с кровати.
- Жаль, что я любил её как сестру, а она наоборот, - Макс обнял меня за плечи сзади.
Я, ничего не говоря, вышла на улицу, чтобы купить мороженого. Макс в это время начал убирать в номере. Моему мозгу нужен отдых от всех этих неожиданных событий. Но фонтан мыслей всё же бил из моей души, хотя я не хотела думать, а пыталась приглушить этот Ниагарский водопад сомнений чем-то другим.
- М, а ты пойдёшь со мной, - после того, как я услышала странный мужской голос где-то за спиной, меня схватили сзади за талию с необычайной силой, причём настолько быстро, что я не сразу поняла, что происходит.
- Отпусти, чёрт возьми! - я громко кричала и пыталась вырваться, но парень был сильнее меня, он затащил меня в багажник машины и захлопнул его.
Я чувствовала, как старый чёрный джип двинулся, каждая мышца моего тела болела, так как багажник был совсем крошечным, а я всё-таки 170 см живого роста и не самой худой комплекции. Я не боялась смерти, но чувство внутренней тревоги всё же не покидало меня. Надеюсь, это просто чья-то злая шутка, и меня отпустят обратно к Максу. Чёрт, кого я обманываю, меня разрежут на куски...
- Прости, что мне пришлось так поступить с тобой. Больно? - парень с наполовину закрытым лицом и волосами подал мне руку, которая была в чёрной перчатке. Он говорил безумно неестественным голосом, будто не желая, чтобы я слышала его настоящий тембр.
- Пойдём в дом, я с тобой поговорю, - парень был обходителен и поэтому ещё больше подозрителен.
Мы зашли во что-то по типу подвала, потому мы долго спускались по лестнице вниз. Снаружи здание выглядело красиво, но внутри всё было довольно скромным, но чистым. Я села на деревянный стул в коридоре, который был совмещён с кухонной зоной.
- Тебе нужно вернуться в Канзас, я отвезу тебя домой. Ты вернёшься к родителям, закончишь школу, тебя ждут твои друзья, они тебя любят, - он сел рядом со мной на второй стул, положив руки на круглый стол.
За несколько предложений парень раз 10 повторил "ты" в разных падежных формах. Фишка мамы, врачей, медсестёр и Макса.
- Откуда ты меня знаешь? Снимай свою маскировку, - я скрестила руки на груди, наблюдая за дальнейшими действиями парня.
- Пообещай, что ты вернёшься со мной домой, тогда я сделаю всё, что ты захочешь, - он протянул свою руку к моей, но я ударила его по лицу.
- Джули, ты скучаешь по друзьям, родственникам, родителям? - незнакомец пытался вывести меня на тоскливые эмоции, но я не сломаюсь.
- Друзья?! У меня их нет в этом чёртовом Канзасе! Джанет, Стеф, Дарс, Хилс, Ким использовали меня, а потом бросили, как биомусор. Родственники?! Да я им сто лет не нужна, у всех свои семьи, свои проблемы, стоящие чего-то родственники болеют или умерли, как моя бабушка с маминой стороны или дядя Адам! Родители?! Да, я люблю их, и они меня любят. Но это не то, понимаешь? Для них я - обязательный элемент нормальной американской семьи, как бы неправильно это не звучало, но так и есть. Я задумывалась об этом сегодня, мои мама и папа счастливы быть родителями, чтобы всё было так, как хотят они. Но больше ничего так не будет, я уехала, чтобы стать хоть чем-то, чёрт возьми, я не вернусь! - я говорила так долго, что сама устала себя слушать, поэтому под конец укоротила часть объяснений.
- Подожди, нет, чёрт нет, я договорю... Недоверие родителей ко мне подтолкнуло меня стать такой, каковой меня все начали считать. Шлюхой! Понимаешь, я решила, что если все незаслуженно говорят про то, что я шлюха, значит,
нужно такой стать. Больше половины моих знакомых лишились девственности в 14-15 лет, но я в 17, поцеловав парня, внезапно стала шалавой! Я бы никогда не отдалась парню, если бы меня преждевременно не записали в список "павших". Я совершила ошибку, поверив в мнение большинства, хотя они говорили неправду! - я ходила по комнате из угла в угол, парень следил за моими движениями.
Наслоилось слишком много грязи, а незнакомым людям, точнее моему анониму, проще рассказать всё то, что вообще никому не нужно рассказывать.
Неожиданно, но на пороге появился Макс, застав нас со странным парнем за беседой. Аноним достал из кармана штанов пистолет и направил на брюнета.
- Ты не будешь стрелять в собственного брата, опусти оружие, - Макс был самоуверен, но напрасно...
Выстрел Алана прогремел в ту же секунду, как брюнет произнёс последний звук своей разоблачающей фразы. Я заорала так громко, будто мне вспарывают живот и вскрывают череп одновременно. Закрывая глаза руками, я упала на колени, не хотя смотреть на умирающего Макса. Но ненависть, охватывающая каждую молекулу моего тела, взяла вверх над прочими чувствами, я быстро поднялась и подбежала к Алану, схватив его за горло.
- Я убил его. Слышишь, меня посадят, - проговорил шатен, задыхаясь.
- Море из слёз, гора из печали...
Почему мы с тобою так долго молчали?
