Елена Арсеньева - Прекрасна и очень опасна
Из приемного покоя был боковой выход на лестницу. По ней они поднялись на второй этаж и долго шли пустым переходом из нового здания в старое. Потом миновали хирургическое отделение и вышли на лестничную площадку. За все это время им не встретился ни один врач. Да и больной попался только один – старик, который не обратил на них никакого внимания, истово беседуя с кем-то невидимым.
– Это что, психушка? – встревоженно спросил Андрей.
– Читать умеешь? – ткнула Майя пальцем в вывеску около стеклянной двери: «Торакальное отделение».
– А по-моему, типичная психушка! – упрямо сказал Андрей. – И не в этом старике дело, а во всем, что тут творится.
– А что тут творится? – удивилась Майя. – По-моему, ничего и никого.
– Да ведь в том-то и дело! – возмутился Андрей. – Вон сколько шума было вокруг теракта на Дубровке: дескать, как туда боевики прошли. А тут – вы только посмотрите! Проходи целый вооруженный отряд, бери в заложники хоть всю больницу – полторы тысячи народу, ведь не меньше! – и делай что хочешь! Похлеще выйдет небось, чем в свое время в Буденновске. И никто не почешется, если вдруг орать начнут.
– Вот и хорошо, что никто не почешется, – кровожадно сверкнула глазами Майя, и Андрей, мигом вспомнив, что им предстоит, начал бойцовски поводить накачанными плечами.
Остановились у дверей рентгенкабинета, также выходивших на лестничную площадку, огляделись – никого, прислушались – изнутри ни звука: надо надеяться, Виталий сейчас один.
Пора приступать к «действу». Майя пошарила взглядом по стенам, нашла выключатель и погасила свет на лестничной площадке. Учитывая полумрак в кабинете, это усугубит ожидаемый эффект.
– Пошел! – скомандовала она.
Андрей рванул дверь и замер на пороге.
– Кто там? – послышался усталый голос Виталия.
Майя представила, как он оборачивается от своего светящегося экрана и видит на пороге молчаливую фигуру: высокий парень в черной куртке, с волосами, зачесанными назад…
– Ты?! – сдавленно выкрикнул Виталий. – Опять пришел? Зачем?
О-па! Есть контакт!
– Я же позвонил ей, сказал, что Майя приходила, я все сделал… – продолжал Виталий, но вдруг как-то враз охрип: – Это… кто это? Кто вы такой?
Эх, черт, Виталий распознал подмену что-то слишком быстро. Честно говоря, Майя рассчитывала еще кое-что от него услышать. А впрочем, надо быть благодарной и за такие мелочи.
– Неужели все, Виталик? – спросила она, входя в кабинет вслед за Андреем. – Неужели так-таки ты сделал все? И сколько рентген я словила по твоей милости, а?
Темная тень сжалась на светлом фоне этого чертова экрана, который раздражал Майю неимоверно. Провела рукой по стенке около двери и нашарила выключатель. В кабинете вспыхнул нормальный свет, и она разглядела лицо Виталия: испуганное, недоверчивое.
– Майя? Почему ты вернулась? А кто это с тобой?
– Это совершенно неважно, – ответила Майя, сделав знак Андрею. Тот закрыл дверь, защелкнул замок и встал, подпирая косяк и картинно поигрывая пальцами правой руки, охваченными кастетом.
Виталий ошеломленно уставился на этот кастет.
– Совершенно неважно, кто это, – повторила Майя. – Гораздо важнее, за кого ты его принял. Ну, за кого?
– Колись, мужик, пока я тебе башку не расколол, как орех! – подал реплику Андрей.
Виталий бледно усмехнулся:
– Майка, ты кого с собой притащила? Что это за вредный подросток? А лексикон… Тебя не коробит?
– Не-а, – легко отозвалась Майя. – Что характерно, меня даже не покоробит, если этот вредный подросток начнет стучать кому-нибудь своим кастетом по глупой башке. Например, по голове одного поганого рентгенолога. Так что на мою брезгливость можешь не рассчитывать.
Виталий сглотнул, не сводя глаз с руки Андрея.
– Неужели ты будешь спокойно смотреть, как избивают друга твоего детства?
– Пуркуа бы не па? – пожала плечами Майя. – Ты же спокойно облучал сегодня подругу своего детства!
Виталий вздохнул:
– Никого я не облучал. Я, может, слабак и сволочь, но все-таки не убийца.
– Неужели? – вскинула брови Майя. – А как насчет жены нашего нынешнего мэра?
Виталий замер.
– А что с ней такое? – выговорил он наконец.
– Да ты и сам знаешь, – улыбнулась она.
– Я… Нет, откуда ты знаешь? Ты?!
– Честно? Я сама догадалась. Да и Сергей однажды сказал что-то такое…
– Сергей? – насторожился Виталий. – Погодин, что ли?! С чего ради Сергей что-то бы говорил тебе? И когда это было?
Майя обмерла. Ч-черт… на какой тонкий ледок она чуть было не ступила! Дай бог успеть ногу отдернуть! А Виталик-то до чего же хваткий, а? Сразу прицепился к неосторожным словам.
– По пьянке, в какой-то компании, – небрежно пожала она плечами. – Страшно злился на Лидку, что она с тобой разошлась, а почему – не сказала ему. Он в этом деле на твоей стороне был. Думаю, если бы уверен был насчет Коренева, то совсем иначе к тебе относился бы, а так-то считал тебя жертвой, а не злодеем. Но не все были такие доверчивые, как он. Не все! А впрочем, эта старая история меня нисколько не волнует, – продолжала Майя самым небрежным тоном, на какой только была способна. – Кто жив, кто умер… Дела давно минувших дней! Просто я только сейчас поняла, чем они тебя дожали. Именно этой стариной, да, Виталик?
– Они? Какие они, кто такие? – пробормотал Привалов, ничего не опровергая насчет дел давно минувших дней. – Кого ты имеешь в виду?
Андрей фыркнул, и Майя поняла, что «вредный подросток» с трудом сдерживает так и пляшущий на кончике языка пошлый ответ: «Что имею, то и введу!» Но он пару раз очень чувствительно получал от Майи по карману (она била рублем, штрафовала!) за такие выражения, а потому счел за лучшее промолчать.
– Я имею в виду Лиду, твою бывшую жену, и ее подельника, – пояснила Майя, снова переходя в наступление. – Это ведь за него ты принял моего охранника, верно?
– Никого я ни за кого не принял, – пробурчал Виталий.
Ах ты, черт! Приободрился Привалов. Это не есть хорошо!
– Кстати, ты когда с Анной Васильевной говорил, нарочно набрал номер, по которому никто не ответит, или сразу на «сброс» нажал? С ума сойти, театр одного актера!
– Что?.. – Взгляд Виталия заметался. – Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь!
– Об Анне Васильевне Тушиной из хирургического отделения. Вот о ком.
Привалов пожал плечами и отвел глаза.
– Виталий, ты не думай, что только Лидочка и ее хахаль умеют на людей давить, – почти ласково произнесла Майя. – Я это тоже умею делать – морально. А Андрей – даже и физически. Показать?
И что это вдруг взбрело Виталику в голову изображать храбреца и растягивать рот в ухмылке?
