Клэр Бреттонс - С вечера до полудня
— Попробуй выпить немного.
Лейси с трудом сделала несколько глотков и бессильно запрокинула голову. Габриела накрыла ее курткой и вновь впилась взглядом в заросли. Где же Гордон?
Нога Лейси распухла и покраснела.
— Что с твоей ножкой, детка?
— Меня укусил паук.
Габриела нахмурилась. Вероятно, у нее аллергия, подумала она, вряд ли тут водятся ядовитые пауки.
— Поехали же! — услышала Габриела над самым ухом.
Гордон! Она скользнула на пассажирское сиденье, рядом с Лейси.
Мгновение спустя они мчались обратно по проселочной дороге, оставляя за собой клубы пыли.
— Ей нужен врач, Гор. И побыстрей!
— Доктор Хоффман?
— Да.
Его лицо было в саже. Габриела не знала, каким образом он ухитрился так испачкаться, но не стала спрашивать.
Гордон обернулся и улыбнулся Лейси.
— Привет.
Девочка была слишком слаба, чтобы ответить, она лишь с трудом улыбнулась.
Габриела нахмурилась и отбросила с ее лба влажные от пота волосы.
— Что ты делал там так долго?
Улыбка сошла с его лица.
— Я подпалил сарай.
— Гор! Ты же уничтожил все доказательства!
— Да. Но прежде я кое-что вытащил оттуда.
— Хорошо, что он сгорел, — пробормотала Лейси.
Габриела сжала руку девочки и поймала ее воспаленный взгляд. Как наяву, она увидела языки пламени, лижущие крышу сарая, взбегающие по стенам. Черный дым, поднимающийся к небу. Совсем как тот дом, где держали Тельму. Он тоже сгорел дотла.
— Гор? — Габриела бросила на него быстрый взгляд, но Гордон сосредоточенно следил за дорогой. Нет, сказала она себе, он не мог поджечь тот дом. Он ничего не знал о Тельме Нильсен. А может, знал? Может, это и есть его мрачная тайна?
Сердце у нее так и упало. Она часто замечала, что Гордон почему-то испытывает чувство вины перед ней. Особенно заметно это было в морге. А что, если он когда-то опознавал там Тельму? Нет-нет, он рассказал бы ей. Она попыталась прогнать подозрения, но, как ни старалась избавиться от мрачных мыслей, мучительные сомнения не хотели уходить, терзая ее со все большей силой. Габриеле хотелось прямо сейчас расспросить Гордона, но по его сосредоточенному лицу было видно, что управление машиной, мчащейся по узкой и грязной дороге, поглощает все его внимание.
Сомнения разрастались. Она окинула мысленным взглядом прошлое. Пожалуй, эта версия все бы объяснила. Ненависть, которую он испытывал к ней вначале. Его горечь и недоверие, холодное презрение к ней и ее дару. Его отстраненность каждый раз, когда она упоминала о своих видениях. Он хотел что-то сказать ей по дороге к рыбацкому лагерю. Им нужно поговорить, когда все закончится, сказал он. Это все объясняет. А вдруг здесь кроется очередное предательство?! Она в ужасе беззвучно взмолилась: нет, нет, только не он, не Гордон! Я люблю его!
Остановись! — приказала она себе. Он не такой, как все. Не такой. Он не может поступить с ней так. Она доверяет ему и поэтому поделится с ним своими сомнениями. Она любит его, и он заслуживает доверия.
Услышав хрип Лейси, Габриела обернулась. Губы девочки совсем посинели.
В три часа дня Ида Хоффман вышла в приемную. Гордон нахмурился: понуро опущенные плечи доктора явно не предвещали ничего хорошего. Габриела вскочила с дивана.
— Она борется, — доктор смотрела на Гордона, — но много осложнений. Очень высокая температура, дыхание затруднено, сильное обезвоживание организма. Болезнь крайне запущенна. — Она потерла висок. — Габи, когда ты впервые ощутила боль в ноге?
Габриела облизала губы.
— Точно не помню.
— Восемнадцатого. — Гордон обнял ее за плечи. Ему казалось, она вот-вот сорвется. — Мы тогда сидели в кафе, помнишь?
— Да, ты прав.
— Значит, с момента укуса прошла уже почти неделя. — Доктор Хоффман покачала головой.
Страх исказил голос Габриелы.
— Она же может умереть!
Ида Хоффман не стала оспаривать это утверждение, и Габриелу бросило в дрожь. Гордон сильнее стиснул ее плечи.
— Здесь делают все возможное.
Доктор взяла Габриелу за руку.
— Гордон прав, я действительно делаю все возможное. Но я никогда не лгала тебе и не хочу этого делать сейчас. — Ее глаза были полны печали. — Девочка в критическом состоянии. Всех моих усилий может оказаться недостаточно, чтобы спасти ее. Только время покажет.
Габриела тяжело опиралась на Гордона. Он понял, что пора как-то отвлечь ее, иначе она расклеится окончательно.
— Вы уже связались с ее родителями? — поинтересовался он.
— Лейси не сказала нам, кто они.
— Габи, — Гордон дождался, пока она обратит на него взгляд, — наверное, именно тебе стоит поговорить с девочкой.
Габриела кивнула и, собравшись с силами, пересекла коридор и вошла в палату.
Гордон обеспокоенно следил за ней. Если что-нибудь случится с Лейси, он не был уверен, что Габриела перенесет это.
Ида Хоффман похлопала его по руке.
— Я ошибалась в вас, мистер Сазерленд.
Он вопросительно посмотрел на доктора.
— Габриела любит вас.
— Мне кажется, вы ошибаетесь. — От собственных слов его сердце болезненно сжалось.
— Нет, не ошибаюсь. — Ида подняла голову. — Взять хотя бы то, что сейчас она не ощущает состояния Лейси.
А ведь и вправду! Гордон обескураженно наморщил лоб.
— Ее чувства сейчас не так сконцентрированны, как прежде. Они распределены между Лейси и вами.
Габриела просто не может любить его! Как бы ему ни хотелось, чтобы доктор Хоффман оказалась права, она все равно ошибается.
— И вы вполне достойны ее.
— Я не достоин даже чистить ей башмаки! — От наплыва эмоций Гордон задохнулся. — Она… — Он не смог продолжить.
— Она не знает о вас и Тельме? И об Эвансе? — Доктор Хоффман сочувственно покачала головой. — Мне рассказал Шелтон.
Гордон стиснул кулаки.
— И вы собираетесь сообщить ей об этом?
— Нет, не я. — Доктор ласково смотрела на него сквозь толстые линзы очков. — Вы. Впрочем, я вам не завидую.
— Но ее это ранит!
— Да. — Доктор кивнула. — И разозлит. — Она направилась к холлу между приемной и палатой Лейси. — Оставайтесь поблизости, мистер Сазерленд. Если дела пойдут плохо, вы будете очень нужны Габриеле.
Гордон кивнул в ответ, стараясь сохранять самообладание. Но на сердце у него скребли кошки. Если дела пойдут плохо, он Габриеле не понадобится, а вот она нужна ему больше всего на свете.
В три часа ночи Габриела все так же беспокойно расхаживала по приемной больницы. Вытянувшись в кресле, Гордон наблюдал за ней.
— Иди сюда, солнышко. Попытайся отдохнуть.
