Кейси Майклз - Мэгги без царя в голове
Лифт остановился, двери прошелестели, открываясь, и Сен-Жюст увидел фойе из черного и белого мрамора, с потолками в двенадцать футов и толстыми беломраморными колоннами. На круглом столе возвышалась цветочная композиция. Совершенно очевидно, что Кёрк, полностью лишенный вкуса, нанял декоратора.
— Стерлинг, ты не мог бы побыть здесь с Мэгги?
— И не думай даже! Я иду с вами. Берни! Берни, это Мэгги! Где ты, милая?
Откликнулось только эхо под сводами фойе.
— Боже, она не отвечает. Не к добру это. — Мэгги попыталась вырваться из рук Стерлинга, но тот получил инструкции от самого Сен-Жюста и держал крепко.
Сен-Жюст медленно пошел вперед. В левой руке он держал шпагу-трость, правая рука свободна. Он сделал вид, будто его ничуть не впечатляет открывшаяся взору роскошь, мебель, достойная Букингемского дворца или даже Версаля. Но на самом деле он был поражен.
— Бернис? — тихо позвал он, пытаясь сориентироваться в сумраке — тяжелые драпировки закрывали высокие окна, не пропуская солнечный свет. — Бернис, дорогая, это Алекс.
И тут он увидел ее. Она скорчилась в углу, колени прижаты к груди, голова спрятана между коленей, роскошная грива блестящих длинных тициановских кудрей — точно воронье гнездо. Одета в лимонную атласную пижаму с необычным рисунком.
— Бернис?
Берни посмотрела на него, глаза ее расширились. Она глухо застонала.
— Бернис, дорогая. Мэгги тоже приехала. И Стерлинг. Ты же не хочешь, чтобы они увидели тебя такой?
Бернис Толанд-Джеймс была прекрасна. И старалась сохранить свою красоту с тех самых пор, как ей исполнилось сорок (по крайней мере, она говорила, что сорок). Пластическая хирургия, липосакция, инъекции ботокса, изнурительные диеты, шикарный гардероб, гениальный парикмахер.
Прекрасны были не только ее волосы, но и ее душа. Она была доброй, щедрой, забавной. Она была верным другом; верной подругой Мэгги, а также ее редактором. В настоящий момент она была единственным владельцем издательства «Книги Толанда».
В последние недели она изменилась. Она пила все больше, и ей это нравилось.
— Алекс?
Берни почти шептала.
— Да, Бернис. Конечно, Алекс. Позволь я помогу тебе добраться до стула. — Он протянул руку, и медленно, неохотно Бернис ее приняла. Когда она поднялась на ноги, стало понятно, что на пижаме не рисунок, а кровь. Много крови, влажной, липкой. Кровь на руках и лице. Даже на волосах.
— Алекс? Бадди…
— Да, дорогая, — ровно произнес он, мысленно желая, чтобы Мэгги оказалась за тридевять земель. Но так как она была здесь, он понимал, что должен позвать ее и попросить о помощи. — Вот так, хорошо. Просто посиди на этом миленьком диванчике, а я схожу за Мэгги. Договорились?
— Мэгги, — Берни с трудом сглотнула. — Да… да… Мэгги. Я позвонила Мэгги. Я помню.
Сен-Жюст посмотрел на свои руки. Правая ладонь в крови — он пожалел, что отдал свой носовой платок. Он засунул руку в карман, чтобы Мэгги не сразу заметила кровь, мысленно попрощался с любимой курткой и вернулся в фойе.
— С ней все в порядке? — Мэгги не двигалась, хотя Стерлинг ее уже не держал. — Я слышала, как вы разговаривали. Она все еще ловит глюки?
— К сожалению, нет. — Сен-Жюст посмотрел на Стерлинга. — Мэгги, мужайся. Похоже, у нас проблемы. Пижама Бернис вся в крови. Я только мельком взглянул, но уверен, что это не ее кровь. Иди к ней, только не спрашивай про кровь, просто посиди с ней. Можешь принести ей что-нибудь тонизирующее. Стерлинг, за мной. Ничего не трогай. Уверен, нам придется вызвать лейтенанта Венделла.
Мэгги уже прошмыгнула мимо них. Войдя в гостиную, Алекс со Стерлингом увидели, что женщины уже сидят на роскошном диване, крепко обнявшись. Берни беззвучно рыдала.
— Там ступеньки, Стерлинг. — Сен-Жюст указал на лестничную площадку. — Вероятно, спальни наверху. Пойдем. И еще раз: ничего не трогай.
— Думаешь, там труп, Сен-Жюст?
— Не вижу смысла строить догадки, раз мы сейчас сами все увидим. Но — да, Стерлинг, боюсь, что мы найдем там труп.
Он поднялся по широкой спиральной лестнице к длинному коридору, куда вели несколько дверей. На восточном ковре кровь. На стене три кровавых отпечатка ладоней, словно Берни шла из спальни, периодически хватаясь за стены. Бедная испуганная женщина.
— Стерлинг, будь так любезен, — Сен-Жюст снял куртку и протянул ее другу. Возможно, ее еще удастся спасти. Потом он расстегнул и снял рубашку.
Он так любил эти моменты, эту ясность мышления во время расследования. Он был для этого рожден. Ну хорошо, как минимум придуман.
Он осторожно шагнул, стараясь не наступить в кровь, и, используя рукав рубашки вместо перчатки, пусть и неубедительной, распахнул слегка приоткрытую дверь — вторую слева.
— Боже милостивый, — произнес из-за его спины Стерлинг, когда они вошли в тускло освещенную спальню.
— Да уж. — Сен-Жюст поднес рубашку к лицу, пытаясь спастись от сладковатого запаха крови. — Я не знаю, кто это, Стерлинг, но данный джентльмен определенно решительно мертв.
— Так много крови, Сен-Жюст. На кровати, на потолке, на стенах. Везде. Совсем как в «Деле об убийстве содержанки». Только там речь шла о женщине, а это, конечно, мужчина. Он такой бледный, Сен-Жюст. Там, где не в крови, я имею в виду.
— Он обескровлен, Стерлинг. Он умер от потери крови. — Сен-Жюст придвинулся ближе, стараясь запомнить все, что видит. Он боялся, что его выгонят из комнаты, когда прибудет Венделл. Шея мужчины перерезана от уха до уха, обе сонные артерии вскрыты. — Хочешь осмотреть рану?
— Э… нет, спасибо. Я ведь уже сказал, что похожий случай был в «Содержанке». Я прекрасно помню, как Мэгги описала рану. — Стерлинг попятился из комнаты.
— Ну хорошо, спускайся к дамам. Чем меньше мы тут наследим, тем лучше. Мэгги звать не надо, она не была знакома с мистером Джеймсом. Нам остается только поверить Берни на слово. Если, конечно, она ничего не перепутала от страха. Как это ужасно, проснуться и обнаружить такое. Я же еще немного побуду здесь.
Слова Стерлинга не выходили у него из головы. Сцена и впрямь весьма напоминала «Содержанку», третий детектив Мэгги о Сен-Жюсте. Жертва была женщиной, конечно, и лишь первой из четырех, убитых подобным образом, пока он, Сен-Жюст, не раскрыл убийства и не арестовал могущественного и титулованного негодяя. «Содержанка» три месяца держалась в списке бестселлеров «Нью-Йорк Таймс».
Но это? Это уже не фантазии. Это жизнь.
А он, Сен-Жюст, снова при деле.
Он не мог подойти ближе, не наступив в кровь. Но он стоял достаточно близко, чтобы увидеть место, где спала Берни. Контуры ее тела были грубо очерчены брызгами крови. Достаточно близко, чтобы увидеть обнаженного мужчину с перерезанным горлом. Будь рука, державшая нож, чуть сильнее — и голова совсем отделилась бы от тела. Он стоял достаточно близко, чтобы увидеть огромный нож в складках простыней.
