Элизабет Лоуэлл - Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл)
Нетерпение Фана нарастало.
– Еще один вопрос, – наконец произнесла Дэни.
– Но…
– Говорите прямо, – перебила она, – иначе я немедленно уйду.
Фан едва заметно кивнул в знак согласия.
– Почему вы подошли ко мне на базаре Бархор? – спросила Дэни.
Только мимолетное движение ресниц выдало удивление Фана.
– Вы же иностранка, – быстро нашелся он.
– Но в тот день там была тысяча других иностранцев.
– Вы покупали древние вещи.
– Этим занималось по меньшей мере пятьсот посетителей базара. Почему вы подошли ко мне, Фан? Почему выбрали именно меня?
Она ждала, не сводя глаз с Фана.
Но увиденное не успокоило ее.
– Видите ли, я… заметил, как вы разглядывали стяги Хампас у храма, – наконец сообщил Фан. – Вы прикасались к ним так осторожно, что я решил – вы интересуетесь шелком.
– Это правда? – негромко осведомилась Дэни. Фан кивнул.
– Стяги Хампас были сотканы совсем недавно, – сообщила она, – а вы знали, что я специалист по древним тканям.
Веки Фана дрогнули. Он промолчал.
– Вы хотите подставить меня? – напрямик спросила Дэни.
– О нет, нет, мисс! – поспешно воскликнул Фан. – У меня больше причин опасаться полиции, чем у вас.
– Тогда почему же вы выбрали меня, чтобы показать этот шелк?
Распростертый на ближайшей крыше Шон не знал, что делать: проклинать настойчивость Дэни или радоваться ей. До сих пор она с готовностью совала голову в петлю.
«Вовремя же вы спохватились, леди, – сардонически подумал Шон. – Оказались по уши в дерьме, а заметили это только сейчас. Ну, скажи же ей, Фан! Почему ты выбрал невинную профессоршу?»
Шону самому не терпелось услышать ответ.
Внезапно он услышал слабый, отдаленный звук – лязг металла по металлу – и мгновенно узнал его: такой шум могла издавать только открывающаяся задняя дверь фургона.
Опасность!
Десятки раз Шон слышал этот звук в засадах и во время ночного патрулирования в горах. Такие расхлябанные дверцы были у фургонов, перевозивших отряды солдат КНР. Эти дверцы требовалось опустить на землю, чтобы солдаты могли выбраться из фургона.
Шон медленно поднял голову и уставился в ту сторону, откуда донесся звук. На расстоянии семидесяти ярдов, у дальней стены дворца Потала, он заметил машину.
Еще несколько минут назад ее здесь не было.
Даже в сумерках Шон без труда различил зеленоватый оттенок мундиров – слишком часто ему доводилось видеть солдат КНР при любом освещении.
Фургон мог прибыть сюда незамеченным только с заглушенным двигателем и затормозить, одновременно опуская дверцу.
Это не обычный патруль, понял Шон. Это отряд специального назначения, действующий по тщательно продуманному плану.
Черт!
Шон повернул голову и вгляделся в сторону города. Он заметил еще несколько вспышек фар, приближающихся к дворцу.
«Фан и Дэни попались, как крысы в крысоловку, – подумал Шон. – И я тоже. Единственная разница – мне известно об этом».
Шон надеялся, что этой разницы хватит, чтобы спастись.
Но тут раздался еще один звук – скрежет кованых сапог по мостовой. Солдаты приближались.
«Я должен схватить футляр с шелком, – спокойно заключил Шон. – Другого случая может не представиться».
Он медленно приподнялся на крыше, взглядом прикидывая расстояние до Фана и алюминиевой трубки.
– Ну так что же, Фан? – допытывалась Дэни. – Почему из всех иностранцев, побывавших на базаре в то утро, вы выбрали именно меня?
Фан вздохнул с притворной улыбкой и сдался:
– Видно, вас не проведешь, мисс Уоррен. Я подошел к вам потому, что…
Его перебил негромкий, приглушенный хлопок.
Оружие с глушителем, мгновенно понял Шон. О Господи!
Дэни наблюдала, как на лице Фана отразилось изумление при виде внезапно образовавшейся в куртке дыры. Кровь хлынула из раны, Фана отбросило к стене.
Дэни невольно потянулась за алюминиевым футляром, когда китаец рухнул на булыжник мостовой, но было уже поздно. Фан накрыл его своим телом.
В замешательстве и недоверии Дэни уставилась на искаженное лицо и скорченное тело Фана. Тело тут же обмякло, но Фан не выпустил трубку.
Кровь перестала хлестать из свежей раны.
Вдруг Дэни осознала: Фан никогда не ответит на ее вопрос. Он мертв.
Когда Шон увидел, как Фан ударился о стену, у него не осталось сомнений в гибели китайца. С холодной точностью Шон рассчитал силу удара, громкость звука и траекторию полета пули.
Конечно, это дело рук русского, догадался Шон. Иначе и быть не могло. Китайцы-полицейские обходятся без глушителей. А они тем временем приближались с оружием на изготовку, грохоча тяжелыми сапогами по мостовой.
Годы воинской службы помогли Шону сориентироваться. Зная, что убийца по-прежнему не видит его, Шон медленно повернул голову в ту сторону, откуда донесся выстрел. Он уловил молниеносное движение.
Русский вынырнул из-за угла.
Дэни ахнула, увидев, как белобрысый, преследовавший ее весь день, вышел из тени на расстоянии тридцати ярдов.
Он целился в грудь Дэни.
– Не подходи к шелку, – предупредил он, – или умрешь.
Глава 3
Если не считать собственной реакции Шона, весь мир, казалось, пришел в замедленное движение. Так всегда бывало с ним в бою. Это давало ему возможность опережать большинство противников, не владеющих искусством коррекции времени.
Перекатившись на бок, Шон вытащил оружие из кобуры на поясе. Это был матово-черный мелкокалиберный пистолет с длинным стволом – удобная игрушка из тех, что предпочитают путешественники в Тибете.
Шон предпочел мощности точность попадания. В любом случае объяснить властям в таких местах, как Тибет, наличие маленького пистолета проще, чем крупнокалиберного многозарядного оружия, издающего оглушительный грохот.
Но прежде чем Шон успел прицелиться в русского, внизу кто-то закричал по-китайски:
– Не стрелять! Мы представители власти!
Двое солдат в зеленых мундирах появились между зданиями на расстоянии половины квартала.
Русский среагировал мгновенно. Переключив свое оружие на автоматический режим, он выпустил короткую и резкую очередь.
Солдаты нырнули под прикрытие и несколько секунд спустя открыли ответный огонь из автоматов.
Наконец-то Шону удалось увидеть русского в деле. Он был либо чрезмерно уверен в себе, либо смел или безумен. Или все вместе. Он отстреливался короткими залпами, потратив не меньше половины патронов, чтобы не подпускать к себе солдат.
Но вместо того чтобы воспользоваться преимуществом и удрать, русский скользнул в тень, подкрадываясь к мертвому Фану.
И живой Даниэле Уоррен.