Нора Робертс - Игры ангелов
Не ковбой, нет, но выглядит так, будто и в самом деле способен на многое. На Рис незнакомец произвел впечатление сильного, чуточку даже опасного человека.
— Это Броуди, — тихонько шепнула ей Линда-Гейл. — Он писатель.
Вот оно что. Рис немного расслабилась. По тому, каким хозяйским взглядом мужчина окинул комнату, она сочла, что имеет дело с полицейским. Уж лучше писатель. Меньше мороки.
— А что он пишет?
— Статьи в журналы и тому подобное. А еще у него вышло целых три книги. Детективы. Ему это подходит — он и сам сплошная загадка.
Откинув волосы назад, Линда продолжала краем глаза наблюдать за Броуди, который решительно зашагал к свободному столику.
— Говорят, будто он работал в Чикаго, в одной крупной газете, но потом его за что-то уволили. Броуди снимает домик на той стороне озера, держится по большей части особняком. Правда, трижды в неделю он приходит сюда поужинать. Дает нам на чай двадцать процентов.
Как только Броуди сел, она снова повернулась к Рис:
— Как я выгляжу?
— Потрясающе.
— Хочу как-нибудь попробовать на нем свои чары — просто ради любопытства. Но это подождет. А пока я намерена получить свои двадцать процентов.
И Линда-Гейл направилась к столику, на ходу вытаскивая свой блокнот. До Рис, сидевшей у стойки, донеслось ее бодрое приветствие:
— Привет, Броуди! Чем ты хочешь сегодня отужинать?
Продолжая есть, Рис рассеянно наблюдала за тем, как Линда-Гейл кокетничает с посетителем. Должно быть, Броуди и в самом деле бывал здесь часто — еду он заказал, даже не глядя в меню.
Отходя от столика, Линда бросила в сторону Рис преувеличенно-мечтательный взгляд. Та в ответ слегка улыбнулась, и в это же мгновение взор Броуди задержался на ее лице.
От этого тяжелого взгляда Рис стало не по себе. Она тут же отвела глаза, однако продолжала ощущать это слегка нарочитое внимание. Впервые с начала смены она почувствовала себя ранимой и беззащитной.
Быстро отодвинув стул, девушка собрала на поднос остатки еды, после чего поспешила на кухню. Она не стала оглядываться, хотя ее так и подмывало это сделать.
Броуди заказал лосиные отбивные и теперь ожидал заказ, потягивая пиво и просматривая дешевенькую книжку. Из автомата доносилась негромкая музыка, ставшая для него чем-то вроде приятного фона.
До чего же странный взгляд был у этой темноволосой незнакомки. Ричард Адамс в своем «Корабельном холме» использовал им же самим сочиненное словечко — tharn, затравленный. Удачное слово, думал Броуди, и как нельзя лучше подходит новому повару.
Он достаточно хорошо знал Джоани Паркс, чтобы понимать: брюнетка ни за что не получила бы эту работу, если бы не была настоящим мастером своего дела. Броуди чувствовал, что под внешней оболочкой у Джоани прячется доброе сердце, однако пробить эту оболочку было не так-то просто. К тому же женщина терпеть не могла бездельников и неумех.
Ему было достаточно задать всего лишь пару вопросов маленькой блондинке, чтобы та обрушила на него целый водопад фактов и догадок. Но затем все стали бы перешептываться о том, что он интересовался новой поварихой. Кто-кто, а уж он-то знал, что представляют собой маленькие городки вроде Кулака Ангела — здесь только дай повод для разговоров.
Броуди и так сможет кое-что разузнать о ней, просто на это уйдет немного больше времени. Пара словечек там, пара замечаний здесь — он умел собирать информацию, когда ему это было нужно.
Девушка выглядела невероятно хрупкой — казалось, еще немного, и что-то в ней надломится. Интересно, почему?
Со своего места он мог наблюдать за ее работой на кухне, и скоро ему стало понятно, что Джоани не ошиблась — новенькая трудилась с тем профессиональным проворством, которое позволяло заподозрить, что на самом деле у нее не две руки, а целых четыре.
Броуди готов был спорить на что угодно — это далеко не первый ее день на ресторанной кухне. И поскольку сейчас девушка интересовала его куда больше, чем книжка, он продолжал наблюдать за ней, потягивая пиво.
Вряд ли у нее есть родственники в городе. Броуди жил здесь большую часть года, и до него наверняка дошли бы слухи о том, что чья-то давно сбежавшая дочь, сестра, племянница или дважды разведенная кузина внезапно вернулась домой. В то же время девушка явно не принадлежала к тем, кого принято называть перекати-поле. Скорее она напомнила ему беглянку. Именно это он прочел в ее глазах: пугливая осторожность и готовность упорхнуть при первых же знаках внимания.
Передавая в зал очередной заказ, девушка метнула на него быстрый взгляд. Секунда, и вот она снова смотрит куда-то в сторону. Внезапно распахнулась входная дверь. Девушка обернулась на звук, и тут же лицо ее озарилось такой ослепительной улыбкой, что Броуди невольно заморгал.
Все в ней вдруг изменилось — откуда ни возьмись, появились легкость и мягкость. И Броуди понял, что ее привлекательность кроется не только в хрупкой красоте.
Он тоже взглянул в сторону двери, чтобы понять, кто же удостоился столь щедрой улыбки, и увидел Мака Драббера. Войдя в зал, тот приветливо махнул девушке рукой.
Пожалуй, она все-таки была здесь не совсем чужая.
Мак подсел за столик к Броуди.
— Как дела?
— В порядке.
— Зашел вот перекусить, чтобы самому не стоять у плиты. Есть тут на чем остановить взгляд? — Выждав секунду, он лукаво подмигнул. — Кроме нового повара?
— Я заказал отбивные. Мак, ты же никогда не ходил сюда по субботам. Твой день — четверг, спагетти.
— Надоело питаться консервами. К тому же хотел посмотреть, как у девочки идут дела. Она тут первый день — заскочила в город, чтобы поменять шланг радиатора.
Всего-то и нужно — подождать каких-нибудь пять минут. И вот вы уже в курсе событий.
— Вот оно что?
— Ну да, а заодно устроилась к Джоани. Рада была донельзя. Она с востока, из Бостона. Сняла здесь комнату в гостинице. Зовут Рис Гилмор.
Он прервался, когда Линда-Гейл принесла Броуди его заказ.
— Добрый вечер, мистер Драббер. Как поживаете? Что хотели бы заказать?
Наклонившись, Мак заглянул в тарелку к Броуди.
— Выглядит очень даже ничего.
— Наша новенькая классно готовит. Броуди, скажете потом, как вам отбивные. Кстати, принести что-нибудь еще?
— Бутылку пива.
— Сейчас будет. Мистер Драббер?
— Золотце, принеси мне колу и то, что заказал мой друг. Отбивные выглядят лучше некуда.
Это точно, подумал Броуди. Тем более что к отбивным прилагалась щедрая порция запеченного картофеля и фасоли. Еда была красиво разложена на гладкой белой тарелке, что составляло приятный контраст тем беспорядочным кучкам, которыми обычно раскладывала свою стряпню Джоани.
