Нэнси Гэри - Слишком много подозреваемых
– Я готов ответить на ваши вопросы.
Малкольм был в своей стихии. Он обожал выступать на публике и ощущал приятное возбуждение, когда одаривал жаждущих репортеров крохами скудной информации, собранной для него не претендующими на известность и лавры работниками. На этот раз момент торжества для Малкольма Морриса наступил за счет несчастья в семье Пратт. Ричард потерял жену, которую горячо любил на протяжении долгих лет и которая, вероятно, искренне любила его. Фрэнсис надеялась, что отец не станет смотреть дневной выпуск новостей.
– Кто руководит расследованием? – задала вопрос хорошенькая женщина в ярко-голубом костюмчике.
– Специальный агент Роберт Берк и помощник окружного прокурора Перри Когсуэлл.
Фрэнсис поискала взглядом Умника и обнаружила его в группе работников прокуратуры, столпившихся чуть позади Малкольма. Перри, когда назвали его имя, выступил вперед и поднял руку над головой, словно футболист, приветствующий болельщиков. Такое дело было для него настоящим подарком, шансом покопаться в личной и деловой жизни Ричарда Пратта, во взаимоотношениях его покойной супруги с ее друзьями и знакомыми и все это выложить алчным журналистам на лабораторный стол под их микроскопы. Сколько раз Фрэнсис казалось, что Перри мстит лично ей за ее происхождение, за богатство ее родителей, высказывая якобы по-товарищески свое мнение о ее неспособности стать хорошим обвинителем, потому что она чуждый элемент в механизме судопроизводства графства Суффолк.
«Частные школы, каникулы в Саутгемптоне… Кого ты пытаешься одурачить, поселившись в деревенской глуши в Ориент-Пойнт?» – с саркастической ухмылкой подначивал ее Перри на вечеринке в офисе по случаю Дня святого Патрика в прошлом году. Ей хотелось влепить ему пощечину.
Когда Перри салютовал представителям прессы, Малкольм недовольно морщился. Ему явно было не душе, что кто-то отвлекает внимание пишущей братии от его персоны.
– Правда ли, что один из родственников убитой служит в вашем ведомстве? – задали вопрос из зала.
– Фрэнсис Пратт – падчерица покойной. Она возглавляет отдел финансовых преступлений. Она – первоклассный юрист с отличным послужным списком. Все мы выражаем ей наше сочувствие в связи с постигшей ее семью ужасной трагедией.
– Будет ли она вовлечена в расследование?
– Как и в любом деле, мы будем, разумеется, оповещать членов семьи жертвы о достигнутых нами результатах. Однако мы хотим дать мисс Пратт время оправиться от столь неожиданной и прискорбной потери. Как я уже сказал, мистер Когсуэлл будет возглавлять расследование.
Фрэнсис в приступе ярости стиснула локтями бока. Так оно и есть. Публично было объявлено о том, что ее бесцеремонно отодвинули в сторону.
– Как была убита миссис Пратт? Малкольм нахмурился.
– Пока ведется следствие, мы обязаны воздерживаться от разглашения многих деталей и держать их при себе. Но в подходящее время, заверяю вас, вы получите полную информацию.
«Уверена, что так и будет», – подумала Фрэнсис. Она не сомневалась, что Малкольм выжмет до капли все внимание, которое общество уделит столь громкому преступлению. Убита богатая, известная в светских кругах дама. Редкая возможность возбудить всеобщий интерес – и серьезных средств массовой информации, и «желтых» листков, и глянцевых дорогих журналов. Это как раз то, что нужно Малкольму, чтобы остаться на своем посту на третий срок, а также мощный стартовый толчок для участия в изнурительной двухлетней гонке за место в конгрессе. Ради таких призов не грех и использовать беду, постигшую старого друга, который к тому же всегда подпитывал деньгами его продвижение вверх по ступенькам карьеры.
У Фрэнсис опять закружилась голова. Она вытерла вспотевший лоб, и на рукаве светлой блузки остались темные, влажные пятна. Медленно она стала прокладывать себе путь к выходу.
Вернувшись в замкнутое пространство своего кабинета, она прежде всего запустила вентилятор и долгое время отрешенно следила, как его головка поворачивается вправо-влево, а лопасти лениво разгоняют сгустившийся теплый воздух. В здании с устаревшей системой кондиционирования, к тому же отключенной на три дня праздников, установилась невыносимая жара. Вентилятор не давал прохлады, но хотя бы создавал какое-то движение воздуха.
Фрэнсис поборола слабость и принялась за работу. Посланий, срочно требующих ответа, накопилось порядочно. Адвокат четырнадцатилетней девочки, обвиняемой в краже более чем на сто тысяч долларов столового серебра и ювелирных изделий из домов, в которые ее нанимали следить за ребенком, запрашивал результаты государственной психиатрической экспертизы. Координатор судебной палаты желал ознакомиться с очередностью дел, представляемых в суд до конца текущего месяца подразделением прокуратуры, возглавляемым Фрэнсис, и списком обвинителей по каждому делу. Она подписала несколько прошений об отпуске, санкционировала оплату за сверхурочную работу некоторых сотрудников, потом составила обращение к руководству «Программы помощи жертвам насилия», убеждая тамошних бюрократов в виде исключения помочь Хортонам.
Только разобравшись со всей текучкой, она, отодвинув бумаги, выложила перед собой материалы, предоставленные Умником, и занялась их чтением.
Телефон прозвонил так резко, что она вздрогнула и тут же взглянула на часы. Уже больше часа она пробыла в своем кабинете и пропустила выпуск новостей с заявлением Малкольма. Она подняла трубку.
– Фэнни! Я видела в новостях твоего босса. Не разобрала, как его зовут… Он говорил о Клио… Это, оказывается, убийство. О боже! Как ужасно!.. – Блэр говорила с придыханием. – Я потрясена. Бедный папочка…
– Ты говорила с ним?
– Нет еще. Не знаю, может, ему уже сказали… Может, ты ему позвонишь?
«Блэр в своем репертуаре, – подумала Фрэнсис. – Взваливает на меня грязную работу». Распределение ролей между сестрами с годами не претерпело изменений.
– Но ты представь, какая странная вещь произошла со мной, когда я смотрела эту передачу, – продолжила, захлебываясь, Блэр. – Я вспомнила один разговор…
Последовала пауза. Фрэнсис услышала в трубке чирканье спички о коробок. Блэр закурила сигарету, и голос ее стал чуть поспокойней.
– Ты не разговаривала никогда с Беверли Уинтерс?
– С кем?
– С Беверли, Бев, Бев Уинтерс. Я уверена, что ты с ней где-нибудь встречалась. Бев и Дадли Уинтерс издавна проводили лето в Саутгемптоне. У них тут дом. Он работал в крупной аудиторской фирме в Нью-Йорке, кажется, в «Артур Андерсен». Есть такая? Впрочем, неважно. Он умер два или три года назад. Покончил с собой. Утопился в собственном бассейне. Он был тяжело болен – страдал жуткой эмфиземой. Дадли перемещался на инвалидном кресле. Вот он и съехал прямо в бассейн. Причем среди ночи, – добавила Блэр, словно это добавляло еще более мрачного колорита к описываемой ею картине. – Они с Бев спали в разных комнатах. Когда Бев поутру проснулась, он был на дне бассейна. Естественно, мертвый.
