Линда Ховард - Гора Маккензи
– И ты решила его арестовать? – издевался Вульф.
Мэри начала заводиться.
– Я не дура, а тебе лучше не делать таких глубокомысленных замечаний, Вульф Маккензи. Я поступила так, как обязана была поступить. Сожалею, если тебе это не нравится. Но довольно! Может быть ты предпочитаешь, чтобы я позволила ему напасть на другую женщину или попытаться пристрелить тебя или Джо?
На самом деле я пошла к дому Пэм и позвонила Клею. И не собиралась попадаться Бобби на глаза, но получилось по-другому. Он пошел за мной к Пэм и услышал разговор по телефону. Вот так он меня и схватил. Ты знаешь, что случилось потом.
Мэри говорила сухим деловым тоном. Вульф стиснул руль, пытаясь удержаться и не вытрясти из нее дурь. Если бы она несколько минут назад не плакала, он бы не сдержался.
– Знаешь, что могло произойти, если бы я не забыл какую-то мелочь в сарае и не заметил, что твоя машина исчезла? Был один шанс из тысячи оказаться поблизости, когда позвонила Пэм и сказала про тебя и Бобби!
– Да, я знаю, что могло случиться, – терпеливо ответила Мэри.
– И тебя не волнует, что он был близок к тому, чтобы перерезать тебе горло?
– Близко бывает только для подкованных лошадей и ручных гранат.
Вульф ударил по тормозам. Он так разъярился, что не видел дорогу. Машинально заглушив двигатель, Вульф стиснул худенькие плечи Мэри. Он дрожал от непереносимого желания бросить строптивицу на колени попой кверху, но она, казалось, не чувствовала страха. С тихим стоном Мэри нырнула в его объятия, цепляясь с удивительной для такой малышки силой.
Он почувствовал дрожь, сотрясающую тело Мэри. Красный туман спал с глаз Вульфа. Мэри была сильно напугана, но не им. С привычным девизом «в омут с головой» она сделала то, что считала правильным, и, скорее всего, всячески старалась уберечь его от волнений.
Как будто что-то может потрясти сильнее, чем видеть ее с ножом у горла в руках психованного насильника.
Вульф повел пикап на сумасшедшей скорости. До дома было совсем не далеко, но он сомневался, сможет ли дотерпеть. Заняться с ней любовью. Немедленно! Даже на середине дороги. Страх потерять ее начнет исчезать только тогда, когда он снова почувствует под собой нежное, отзывчивое тело.
***
Мэри думала. Прошло четыре дня с тех пор как Вульф подстрелил Бобби. Первые два оказались заполнены заявлениями, полицейскими процедурами и интервью газете. Пришло предложение даже от телевидения, но Вульф отказался. Шериф, будучи опытным и умным, приветствовал Вульфа как героя и похвалил за выдающийся выстрел. Раскопали армейское дело Вульфа. Много чего было написано о «заслуженном, многократно награжденном ветеране вьетнамской войны», который спас школьную учительницу и помог захватить опасного насильника.
Бобби выздоравливал в больнице Каспера. Пуля пробила правое легкое, но ему посчастливилось остаться живым. Случившееся привело его в замешательство, и он постоянно просился домой. Дотти уволилась. Оставшуюся часть жизни ей придется прожить с мыслью, что она сама посеяла семена ненависти в больной мозг сына и вызвала этот кошмар. Она понимала, что у нее заберут Бобби, по крайней мере, на некоторое время, и что они никогда не вернуться в Рат, даже если через много лет спустя сын выйдет на свободу. Куда бы Бобби не отправили, Дотти собиралась быть рядом. Как она и сказала Вульфу, в жизни у нее осталось только одно – Бобби.
Все закончилось. Вульф больше никогда не станет изгоем. Угроза миновала, и город вздохнул с облегчением. Выяснение личности и поимка преступника ускорили выздоровление Кэти Тил, хотя случившиеся не пройдет бесследно для ее дальнейшей жизни.
Настала пора возвращаться домой.
Она думала именно об этом. За четыре дня Вульф ни словом не намекнул о том, чтобы она осталась. Он никогда не говорил о любви, даже в тот наполненный безумными любовными ласками день, когда ее спас. Вульф вообще ничего не сказал об их отношениях.
Пришло время отправляться домой. Не могла же она и дальше жить на горе просто так. Теперь не приходилось опасаться за безопасность. Наверное, их связь некоторое время будет продолжаться, но все равно мысль об отъезде домой угнела. Она любила каждое мгновение, проведенное на Горе Маккензи, любила делить с ним обычные, рутинные дела. Жизнь состояла из маленьких ежедневных дел, разбавленных вкраплениями переживаний.
Мэри методично упаковала вещи, отказываясь облегчить слезами тяжесть на душе. Она собиралась держать себя в руках и не закатывать сцен. Погрузив чемоданы в багажник, Мэри стала ждать, когда Вульф вернется домой. Просто взять и уехать – это глупо, по-детски. Она дождется его и скажет, что возвращается домой, поблагодарит за его помощь и уедет. Как положено цивилизованным людям.
Так уж случилось, что Вульф вернулся только под вечер. Потный, грязный, немного прихрамывающий, потому что на ногу наступила корова, и не в самом хорошем настроении.
Мэри изобразила лучезарную улыбку.
– Я решила слезть с твоей шеи, раз уж нет причин откладывать возвращение домой. Вещи упакованы и загружены в машину, но я решила дождаться и поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал.
Вульф задержался с ответом, позволяя прохладной воде охладить горящее горло. Джо резко остановился. Он не хотел попасться им на глаза. Не может быть! Отец ее не отпустит!
Вульф медленно повернул голову в ее сторону. Он смотрел жестким, разгневанным взглядом, но Мэри настолько сосредоточилась на самоконтроле, что ничего не заметила. На ее губах сверкнула еще одна улыбка. На этот раз удержать ее оказалось намного труднее. Он даже не сказал: «Я тебе перезвоню».
И добавила веселым голосом.
– Ладно, как-нибудь увидимся. Напомни Джо про уроки математики.
Перешагнула через порог и вышла из дома.
Она прошла полпути до машины, прежде чем твердая рука схватила ее плечо и заставила развернуться.
– Будь я проклят, если ты сделаешь шаг с этой горы!
Он тучей возвышался над нею. Впервые Мэри почувствовала, как плохо едва доставать до плеча человека, с которым разговариваешь. Пришлось откинуть голову назад, настолько близко он стоял. Его жар опалял огнем.
– Я не могу остаться, – ответила Мэри. Она, наконец, заглянула ему в глаза и вздрогнула. – Я – учительница в провинциальном городке и не могу сожительствовать…
– Заткнись!
– Послушай …
– Я сказал «заткнись»! Ты никуда не едешь, и как миленькая будешь сожительствовать со мной всю остальную жизнь. Сегодня уже поздно, но завтра утром мы первым делом поедем в город за лицензией и сдадим анализ крови. Поженимся до конца недели, так что поворачивай свой хорошенький зад и возвращайся в дом. Я принесу чемоданы.
