Юлия Шилова - Всё под откос, или Я выпита до дна
– Ты хочешь посмотреть, на что я способна? – усмехнулась я.
– Хочу.
– Я думаю, что ты запомнишь мои способности надолго.
Я бросилась на Батона и, зная, что отомстила ему, испытала сумасшедший оргазм. Я совершенно не чувствовала вины. Мне было приятно, что смертный приговор этому подонку я подписала собственной рукой. Спустя пятнадцать минут Батон лежал на кровати, вытирая пот.
– Марусь, тебе хоть здорово было? – спросил он устало.
– Меня зовут Маша, – резко оборвала его я.
– Ей-богу, ты чё такая обидчивая? Тебе со мной хорошо было?
– Еще бы! Мне было просто замечательно, – засмеялась я, натягивая костюм.
Батон поднял голову и недовольно посмотрел на меня.
– Зачем ты одеваешься?
– Мне пора домой.
– Я думал тебя еще раз раскрутить. Можно полежать, немного отдохнуть и повторить.
– Думаю, одного раза будет достаточно.
– Для кого? Для тебя или для меня?
– Для нас обоих.
– Машка, ну останься еще ненадолго. Я сейчас пять минут полежу и буду в форме.
– Я больше не хочу.
Наспех поправив волосы, я спустилась по лестнице. Батон нехотя встал и пошел за мной.
– Давай хоть чай на дорожку попьем, – предложил он.
– Давай, – безразлично произнесла я и посмотрела на Батона как на покойника.
– Ты чё? Чё ты так уставилась?
– Батон, у тебя дети есть?
– Нет. А что?
– Ничего. Хорошо. Было бы намного хуже, если бы они были.
– Маша, я что-то не пойму, к чему ты клонишь?
– Да это я так, просто. Где твой чай?
Батон протянул мне чашку и сел напротив.
– Марусенька, а кто же тогда ночью стрелял?
– Меня зовут Маша, – резко перебила я Батона.
– Маша, кто тогда ночью стрелял?
– Не знаю.
– Я чудом уцелел в ту ночь. Добрался до своего врача. Мне сделали операцию. Как только немного оклемался, взял своих пацанов и отправился в коттедж, чтобы найти трупы погибших ребят.
– Ну и как, нашел?
– Нет, – вздохнул Батон.
– Как это «нет»?
– Молча. Мы обыскали весь дом, все кусты облазили, но трупов не обнаружили, следов крови не осталось. Прямо мистика какая-то!
– Куда же они делись? – вздрогнув, прошептала я, вспомнив призрака-ковбоя, приковавшего меня наручниками к кровати.
– Не имею представления. Словно испарились. Будто их и не было вовсе. Может, мне все это приснилось? Но ребят-то нет и ногу еле спасли. Выходит, это не сон, а самая настоящая реальность, черт бы ее побрал. Пацаны говорят, что у меня крыша поехала. Мол, если бы трупы были, то они никуда бы не делись. Может, их менты зацепили? Я по своим связям в отделение звонил – там глухо. Не могли же они сквозь землю провалиться! Так мы их и не похоронили. Эти пацаны до сих пор числятся без вести пропавшими.
Батон замолчал и задумчиво посмотрел в окно. Затем повернулся ко мне и спросил:
– А ты как оттуда выбралась?
– Потеряла сознание. Под утро очухалась и убежала.
– А когда ты очухалась, трупы видела?
– Не было никаких трупов. Вообще ничего не было.
– Я грешным делом подумал, что это Илья. Сбежал и решил нас всех завалить.
– Это был не Илья. Илья умер сегодня ночью.
– Умер?
– Умер. Он уже давно болел, ты разве не знал?
– Нет. Я с ним так тесно не общаюсь. Что с ним?
– Рак легких.
– Он что, много курил?
– Я бы этого не сказала.
– Жаль, неплохой пацан, а самое главное, молодой. Я все равно этот случай с Валетом так не оставлю. Кто-то же должен ответить мне за те деньги, которые я ему одолжил.
– Зря ты заводишься, Батон. Мой тебе совет: забудь про деньги и радуйся, что остался жив. Жизнь бесценна и не стоит никаких денег.
– Машка, ты и вправду не знаешь, где у Валета деньги лежат?
– Ты что, совсем сдурел?! – разозлилась я и стукнула кулаком по столу.
Удар получился такой сильный, что рука заныла. Мне захотелось заплакать от боли, но Батон даже не обратил внимания на мою выходку.
– Знаешь, Машка, мне кажется, что в коттедж кто-то приходит, а может быть, и живет.
– С чего ты взял? – расширила я глаза.
– Я несколько раз туда наведывался. Там кто-то бродит. Вернее, бродит только по ночам.
– Тебе могло померещиться.
– Я что, похож на психа?
– Вроде бы нет.
– Я все равно выслежу того, кто там бродит. И обязательно поймаю. Скорее всего, он знает, куда делись тела моих друзей. Наверное, он тоже охотится за деньгами. Ну конечно: он ищет деньги – как же я сразу не догадался!
Меня зазнобило. Нет уж, хватит! Я вскочила и направилась к выходу.
– Машка, ты куда?
– Короче, ты едешь со мной или нет?
– Конечно, еду. Ты же прекрасно знаешь, что моя машина осталась у ресторана. Не пойду же я пешком в Москву.
– Тогда собирайся!
– Странная ты какая-то. Вскочила как ненормальная. Я хотел тебе еще палку кинуть.
– Другим кинешь, я больше не хочу.
Батон закрыл дом и сел в машину. Я завела мотор и рванула с места. Подъехав к ресторану на Никитской, я повернулась к Батону:
– Ну все, давай! Земля круглая, может, встретимся.
Батон пожал плечами:
– Чудна́я ты. Прямо на глазах переменилась. Была как курица-наседка, тупая и нерасторопная, а стала как акула. Не нравятся мне такие перемены.
– А мне по фигу, нравится тебе или нет. – Я с вызовом посмотрела на Батона.
– Ну ты и сука!
– Я тебя до ресторана довезла, а ты так со мной разговариваешь! Нехорошо, мальчик. Вот оставила бы тебя на твоей гребаной даче, и добирался бы ты пешочком до города. Пошел вон из машины!
– Что ты сказала?
– Сваливай давай!
– Гадина!
Батон вышел, громко хлопнув дверцей, и направился к своему джипу. Я выкинула недокуренную сигарету и с силой вдавила педаль газа. Мотор взревел, и машина сорвалась с места.
Глава 22
Квартира встретила меня тишиной. Я зашла в спальню, где умер Илья, и положила на кровать плюшевого медведя. На спинке стула все еще висел дорогой пиджак Ильи. На секунду показалось, что он где-то здесь, рядом. Вот сейчас войдет в комнату, положит руки мне на плечи, поцелует в шею, а затем улыбнется и скажет:
– Знаешь, Машка, меня никто не любил так, как ты. Мне с тобой спокойно. Ты даже не представляешь, как мне с тобой хорошо…
Сняв пиджак, я уткнулась лицом в ворсистую ткань и почувствовала аромат дорогого одеколона. Илья всегда пользовался дорогой парфюмерией, всегда…
