Наталья Перфилова - По стандартам миллиардеров
На этом месте нам пришлось отвлечься от диска, так как внезапно из угла, где сидел Озеров, послышался сдавленный стон, мы обернулись и увидели, что Корней внезапно побледнел и схватился за сердце. Потом он недоуменно обвел глазами комнату и начал медленно сползать со стула. Нотариус поспешно нажал на кнопку, лицо Степана на экране застыло. Казалось, он тоже, прищурившись с интересом взирает на дело рук своих… Никита, сидевший ближе всех к Корнею, успел вовремя подхватить беднягу за плечи. Потом они вместе с подоспевшим Ренатом осторожно перенесли Озерова на кожаный диван в приемной. Иван Станиславович уже спешил к ним со стаканом воды в одной руке и какими?то таблетками в другой. Судя по его оперативности, в этом кабинете такие ситуации возникали с завидным постоянством.
«Скорая» приехала быстро, уже минут через семь в приемной появились люди в белых халатах. В офисе одуряюще запахло лекарствами. Немного пришедший в себя Озеров выглядел ужасно. Кожа посерела, глаза ввалились. Встретившись со мной взглядом он дернулся, будто желая что-то сказать, но из его рта так и не вылетело ни звука. Он снова застонал и закрыл глаза. Вся эта ситуация была настолько тягостна и не приятна, что на душе сделалось не просто тяжело, а как-то даже мерзко что ли. Я вернулась в кабинет Ивана Станиславовича и уставилась в окно.
– Сигаретку подать? – Вполне спокойно спросил у меня за спиной Никита. Я, не оборачиваясь, отрицательно покачала головой. – Да не переживай ты так, выкарабкается твой Озеров, никуда не денется. Он парень не старый, сердце у него тоже вполне здоровое… Слышала, что врач сказал? Это просто нервный шок …
– Да какой он к черту мой? – С досадой перебила я. – Нужен он мне, как рыбе зонтик.
– Тогда чего ты паришься, будто он тебе родня не меньше чем во втором поколении? – Удивился он.
– Да не приятно все это, как ты не понимаешь! – Раздраженно бросила я и повернулась к Никите. – Я никак не думала, что все эти Семины задумки примут такие изощренные и уродливые формы… – Я осеклась, глянув на дверь, в проеме которой только что появилась фигура Ларисы. Потом в кабинет из приемной начали подтягиваться остальные.
– А я считаю, он гениально все это устроил. – Высказал свое мнение Никита. – И деньги все себе вернул до копейки, повеселился от души и воришку наказал, как положено… Или по твоему лучше было бы посадить его за решетку? Ты думаешь, такая перспектива Озерову показалась бы более привлекательной? В чем-то отец безусловно прав. Он с этим парнем поступил очень даже по-человечески, ты не находишь? Десять лет вполне приличный срок, чтобы осознать, что брать чужое дурно, за это могут очень даже сурово наказать… Зато потом он действительно станет владельцем прибыльного и успешного бизнеса. На месте Озерова надо не в обмороки падать, как барышне кисейной, а побыстрее за работу браться, долги начинать отрабатывать в полный рост.
– Ну, вот и все. – Облегченно сообщил Иван Станиславович, появляясь в дверях. – Нашего больного увезли в клинику, врач заверил меня, что ничего особенно серьезного с ним не произошло. Я на всякий случай номер больницы записал и телефон, чтобы справится о его здоровье. Нужен кому?
Все промолчали. Насколько я поняла, как справится с этой ситуацией Озеров, никого из присутствующих не волновало.
– Мне давайте. – Я протянула руку и взяла листочек из ладони нотариуса. – Нужно его жене сообщить…
– Врач сказал, что из приемного покоя сам позвонит Корнею домой, так что вам, Полина Игоревна, об этом беспокоиться не стоит. Да и водителю Корнея Юрьевича я ситуацию объяснил, когда его хозяина грузили в карету Скорой.
– Все равно, пусть бумага у меня останется. Мало ли что…
– Апельсины что ли ему нести надумала? – Ехидно поинтересовался Ренат. – Так сказать, чтобы вину своего мужа перед этим ворюгой махровым загладить? Слушай! А может дохлая физиономия этого неудавшегося миллионера так тебя растрогала, что ты ему от жалости великой вернешь денежки, которые этот крендель Семену перевел?
Тем временем Иван Станиславович. разложив по местам таблетки и пузырьки, снова занял свое место за рабочим столом.
– Неприятный инцидент с господином Озеровым несколько нарушил процедуру оглашения завещания, поэтому я не вижу ничего страшного в том, чтобы перенести нашу встречу на завтра. Сегодня все мы несколько взвинчены и расстроены, а завтра, часиков в одиннадцать или двенадцать мы могли бы…
– Слышь, док, ты над нами издеваешься что ли? – Почти грубо перебил изысканную речь нотариуса Ренат. – Давай уже знакомь нас с этой чертовой бумагой и разойдемся наконец, как в море корабли.
– Ренат! – Предостерегающе одернула мужа Ирина Матвеевна.
– Что Ренат!? Ну что Ренат? – Не слишком почтительно огрызнулся раздраженный до предела Асманов. – Чего вы все дурачков то из себя строите, как будто не ясно, зачем каждый из присутствующих сюда приперся. Сюсюкают все, глазки отводят, а сами только и думают, как поскорее узнать, что и сколько оставил ему покойный Семен Васильевич. И нотариус этот ваш! – Все больше распалялся бывший шофер. – Крутит чего?то, нагнетает обстановку. Ну, докрутился? Одного уже увезли на «скорой». Колись давай, кто следующий у тебя по плану кандидат в инвалиды?
– Я ничего не кручу, как вы только что изволили выразиться. – Вежливо и спокойно пояснил Иван Станиславович. – Я четко и неукоснительно выполняю все распоряжения моего клиента Наумова Семена Васильевича…
– Да хватит тебе мутить, док! Покойнику это все равно уже до лампочки, он сейчас, небось, о другом думает, – я вздрогнула и с тоской посмотрела на Никиту. Я заметила, что он тоже заметно помрачнел, вспомнив то, что произошло. – А у нас с вами время, между прочим, не казенное и нервы тоже не купленные. – Продолжал агрессивно наступать на нотариуса Ренат. – Так что давай коротенько обрисуй нам, кому достались денежки со счетов Семена, предприятия, гостиницы, ну и вся остальная лабуда, которая у тебя в реестре обозначена…
– Как скажете. – Пожал плечами нотариус и снова нажал кнопку на пульте. В комнате снова зазвучал слегка хрипловатый голос Семена.
– «Ну что, с Корнеем вроде все. Надеюсь, он по достоинству оценит мой тонкий финансовый юмор. Ну, а если уж не сможет, то это его личные проблемы. В общем, желаю ему обойтись без истерик и реанимаций по возможности.
Теперь, когда с формальностями покончено, можно перейти непосредственно к тому, зачем вы сегодня здесь собрались. То есть к моему завещанию. Начать хочу с одного человека, который в последнее время стал мне очень близок… Вернее не совсем так… – Семен задумчиво посмотрел на нас с экрана, вздохнул, подбирая наиболее подходящие к случаю слова и продолжил. – Она всеми силами старалась стать как можно более близкой мне и даже незаменимой… – Все головы дружно повернулись в мою сторону. – Не думаю, что ей удалось сделать в этом направлении сколько?нибудь значительные шаги, но само по себе желание уже похвально. – Свекровь фыркнула и, насмешливо поджав губы, покачала головой. Семен между тем невозмутимо продолжал. – Что греха таить, мне было такое ее отношение очень приятно, и я, да простит меня супруга, пользовался Ларисиным расположением на всю катушку. – Краем глаза я заметила, как мгновенно побледнело Ларочкино лицо. Реакция свекрови была не менее характерной. У Ирины Матвеевны от неожиданности слегка приоткрылся ярко накрашенный ротик, при этом острые коготки еще более цепко впились в ладонь молодого спутника. – Ты уж прости меня, Полечка, ради бога, но отказываться от такой роскоши, особенно если она сама плывет тебе в руки – непростительная глупость. Жаль, что тогда, четыре года назад Ларочка вела себя совершенно иначе. Не будь она столь высокомерна и холодна, глядишь, сейчас все и сложилось бы по?другому. Наверное, это ее очаровательная дочурка… Извини, Ларис, забыл как ты ее назвала… Наверное, эта девочка так изменила характер матери. Кстати говоря, ребенок, и правда, замечательный. Умница, красавица… Если бы я в принципе мог иметь детей, то мечтал бы именно о такой симпатичной куколке…»
