Юлия Шилова - Никогда не бывшая твоей
— Тебя избили на городской свалке?!
— Да.
— Но я ничего не знал об этом! — закричал Яков.
Я никогда не забуду тот страшный день. До сих пор мне кажется, что это произошло только вчера. Я не понимаю, почему она со мной так поступила… Ведь это очень жестоко. Ты даже не представляешь, как это жестоко. Я была с ней предельно вежлива. Я не сказала ей ни одного плохого слова, но чем больше я пыталась расположить ее к себе, тем больше и больше она пыталась поставить меня в дурацкое положение. Она открыто смеялась надо мной, над моим деревенским происхождением, над тем, как я оказалась в твоем доме… С того самого момента, как только она вошла в дом, она открыто бросила мне вызов Положив голову Якову на плечо, я не выдержала и дала волю чувствам — громко заревела. Яков принялся меня успокаивать гладя мои растрепанные волосы.
— Она не рассказала мне об этом. Сказала, что ты уехала из дома сама. Поверь, Тамара поплатится за это. Господи, девочка моя, сколько тебе пришлось пережить! Сколько же тебе пришлось пережить, даже страшно подумать…
Я немного успокоилась.
— Тамара поплатится за свой поступок. Это я тебе обещаю, — с ненавистью произнес Яков. — Она получит по заслугам.
— Она просто тебя очень любит. Говорят же, что от любви человек теряет рассудок, что он сам не ведает, что творит.
— Ты считаешь, что Тамара меня любит?
— Зачем ты спрашиваешь? Ты и сам все знаешь.
— Господи, ты не от мира сего! Всему ищешь оправдание. Буквально всему. Какая же ты у меня чистая… Какая чистая… Ты оправдываешь женщину, которая так жестоко с тобой обошлась!
— Я просто поняла, что она тебя любит. Это видно невооруженным глазом.
— А ты меня любишь?
— Что?
Я посмотрела на Якова испуганным взглядом.
— Что? — вновь повторила я свой вопрос, хотя прекрасно поняла, о чем спросил меня Яков.
— Я спросил, а ты меня любишь?
— Я?
— Ты.
— Люблю… Люблю… Конечно, люблю…
Яков закрыл мой рот поцелуем. Он целовал меня долго и жадно. Он целовал и слизывал языком мои слезинки… Он дотрагивался до моих волос с такой нежностью, что мне захотелось рассказать ему о том, что я вру, что тот ребенок, которого я в себе ношу, не имеет к нему отношения. Но я не смогла. У меня не хватило решимости. Пусть все останется так, как оно есть. Пусть все так и останется…
Глава 16
…У меня не было свадьбы не потому, что я ее не хотела, а потому, что совсем недавно Яков похоронил жену. Не принято вступать в брак раньше, чем через год после похорон. Мы расписались совсем тихо, без музыки, без свадебного платья и без грандиозного застолья… В тот вечер, когда Яков впервые приехал на квартиру к Галине, он заявил, что у ребенка должен быть отец и что за все, что между нами произошло, мы несем ответственность оба. Проще говоря, Яков взял мою руку в свою и сказал одну банальную фразу, которую я часто слышала в кинофильмах, которую читала в книгах, но никогда не думала, что услышу ее в применении к себе: «Выходи за меня замуж».
Да, дорогой читатель. Он именно так мне и сказал: «Выходи за меня замуж». Богатый человек предложил выйти замуж бедной деревенской девушке, потому что она носила под сердцем ребенка, которого он считал своим. А может быть я ошибаюсь. Возможно дело было не только в ребенке. Возможно Яков ко мне что-то чувствовал… По крайней мере мне бы хотелось в это верить. Дай Бог, чтобы это было именно так.
А я… Я с радостью кивнула головой и подумала, что я уже приняла правила крайне нечестной игры, ступила на тропу лжи, так почему же мне не идти по ней дальше…
Мы решили справить нашу так называемую свадьбу в узком семейном кругу, но не где-нибудь, а в плавучем ресторанчике, который Яков выкупил на целый день. Он хотел, чтобы это торжество приняло особенную остроту и, конечно же, надолго запомнилось. Нас было трое. Яков, одетый в белоснежный костюм и ослепительно красный галстук. Моя так называемая сестра Галина, наряженная в вишневое платье и я, одетая в платье цвета лазури с искусственным цветком в волосах. Нас обслуживали несколько официантов. Музыканты громко играли красивую музыку…
Туристы, решившие полюбоваться величественной Москвой с реки, использовали для этого речные такси. Они с любопытством смотрели на нас, махали нам руками, громко кричали, свистели и совершенно откровенно завидовали.
— Новые русские жируют! — слышалось с катеров. — Вот жизнь пошла! Оплатили ресторан и плавают… Это ж какие деньги надо иметь!
Они были правы. Денег у моего мужа было много. Аренда речного ресторана для него — просто копейки.
— Добрый день, страна! — закричала Галина и помахала проплывающему мимо нас речному такси бутылкой дорогого шампанского.
— Добрый день! — —слышался ей ответ.
— У меня есть музыка! Народ, какую песню ты любишь?!
— Какую поставишь! — громко кричал ей народ.
Галина повернулась к оркестру и закричала пьяным голосом:
— А ну-ка спойте мне песню… Про этот, как его… Про Саратов! Парней так много простых! А я люблю богатого…
— Не богатого, а женатого, — поправила я Галину и покосилась на Якова, который разговаривал по мобильному телефону и не обращал на Галинины пьяные реплики никакого внимания.
— А я говорю богатого! — настаивала Галина. — Народ, будешь слушать песню про богатую любовь?!
— Будем!!!
— Слушай, народ! Слушай!
Галина начала дирижировать.
— Парней так много простых на улицах Саратова, а я люблю богатого!!! — закричала она перекрикивая оркестр.
Закончив разговор, Яков сунул мобильный в карман, подошел ко мне совсем близко и, встав на колени, приложил ухо к моему животу.
— Яков, встань, — смутилась я и испуганно огляделась по сторонам. До нас никому не было никакого дела — ни официантам, ни музыкантам… — Поднимись, — все же настаивала я. — Ты испачкаешь брюки.
— Ну и что? Анжелочка, у меня, знаешь, сколько таких брюк! Тебе и не снилось! А сколько у тебя теперь платьев будет, тебе тоже не снилось! Еще не хватало нам экономить на одежде!
— Ну что ты там слушаешь? — залилась я алой краской и испуганно посмотрела на заинтересовавшуюся этой трогательной картиной Галину.
Она знаком показала мне, что все о’кей, что у нее просто нет носового платка, а то она бы обязательно проронила скупую слезу. Затем отвернулась и принялась дирижировать дальше.
— Яков, ну что ты там слушаешь? Еще ничего не слышно.
— Я слушаю, как бьется сердечко нашего отпрыска.
— Я же тебе говорю, еще рано.
