Джейн Энн Кренц - Жгучее желание
Теперь, немного приподнявшись, она смогла дышать, но удушливый запах дыма еще чувствовался, хотя был уже не таким густым. Рейн вдруг вспомнила, что дым всегда поднимается вверх, поэтому здесь, внизу, воздух оказался гораздо чище. Стоило подумать об этом, как Рейн громко чихнула: это от пыли, что скопилась под шторой.
Вновь послышались голоса, но, к счастью, на этот раз не в голове.
– Слушай, брат, тебе не кажется, что пол какой-то странный?
– Я ж тебе говорил, что от этой новой «дури» напрочь башку сносит.
– Не, брат, эта занавеска только что висела на стене. Какого черта она делает на полу? Огней теперь не видно.
Рейн осторожно набрала в грудь воздуха:
– Помогите!
– Кажись, под ней кто-то есть.
– Уверен, что это не «дурь» ударила тебе в голову?
– Не похоже.
Внезапно кто-то сдернул занавеску, и Рейн, поднявшись на колени, увидела двух воззрившихся на нее парней. Разглядеть их лица в полумраке коридора она не могла, но лампочки в полу осветили две пары тяжелых кожаных ботинок.
– Спасибо, – пробормотала Рейн, непрестанно чихая.
Один из парней с беспокойством присел на корточки: в тусклом свете блеснули колечки у него в носу, на веках и нижней губе, и спросил:
– Вы в порядке?
– Да, спасибо. – Рейн осторожно вдохнула: тошнотворный запах почти не ощущался. – Не могли бы вы подать мне руку? Я, кажется, сломала каблук.
– Конечно.
Крепко ухватив за локоть, парень поднял Рейн на ноги.
– Эй, а ведь вы босс Пандоры, верно? Я видел вас здесь и раньше.
– Верно. – Теперь Рейн разглядела кожаные жилеты, оставлявшие обнаженными руки и грудь парней – очевидно, для того, чтобы окружающие могли полюбоваться многочисленными татуировками. У парня с кольцом в губе был ирокез на манер акульего плавника, а его попутчик собрал свои длинные волосы в конский хвост.
– Не могу выразить словами, как благодарна вам за помощь, – с улыбкой произнесла Рейн. – Эта штора весит целую тонну. Думала, задохнусь под ней.
– Нет проблем, – ответил пирсингованный, польщенный похвалой.
– Обращайтесь если что, – с энтузиазмом подхватил тот, что с конским хвостом.
– О, надеюсь больше ничего не случится.
Почему-то вдруг стало шумно, и Рейн огляделась.
– Это ведь не вы были за шторой?
– Чего? – пирсингованный был явно сбит с толку. – Не. Мы только что вышли из туалета.
– Я так и думала. Кто-то здесь прятался, вот за этой самой портьерой. Вы никого случайно не видели?
– Неа, – ответил пирсингованный. – Да тут разве кого-нибудь разглядишь?
– Да уж. Еще раз спасибо.
Рейн попыталась сделать шаг, но поняла, что это будет не так-то просто: в лодыжке пульсировала боль. Когда, опираясь рукой о стену, она медленно заковыляла в сторону зала, до ее слуха донеслось:
– Глянь, какие кренделя выписывает!
Рейн узнала голос того, что с ирокезом, а потом и его приятеля:
– Я ж тебе говорю: это все «дурь». Хороша!
Рейн добралась до кабинки, где ее поджидала Пандора.
– Наконец-то! – нетерпеливо воскликнула та, пытаясь перекричать грохот музыки, но, увидев, что Рейн хромает, забеспокоилась: – Что случилось? Повредила ногу?
– Упала по дороге из туалета. – Рейн с облегчением плюхнулась на диван. – Сломала каблук и подвернула ногу.
– Сильно?
Рейн осторожно подвигала поврежденной конечностью.
– Вроде нет. Домой вернусь, приложу лед.
Только теперь она поняла, отчего музыка вдруг стала такой громкой: потерялись беруши. Сунув руку в сумочку за другой парой, Рейн ощутила вдруг волну паранормальной энергии, которая всколыхнула все внутри. Зак. Теперь она не сомневалась, что почувствует его невидимую ауру где угодно, а еще поняла, что он очень возбужден. Наверняка что-то случилось.
Рейн обернулась. Отыскать его глазами в толпе оказалось нетрудно: свет на мгновение у него за спиной вспыхнул, и она разглядела напряженное лицо и черную кожаную куртку. Выглядел он в тысячу раз опаснее, чем любой из присутствующих.
Зак решительно двинулся сквозь толпу к кабинке, где они сидели, и завсегдатаи клуба расступались перед ним, хотя и не понимали почему. И только Рейн знала: они отходят в сторону инстинктивно, на первобытном уровне улавливая исходящие от Зака флюиды опасности. Эксперты Тайного общества были правы: большинство людей и в самом деле наделены сверхчувствительностью в той или иной степени. Только предпочитают называть это интуицией или просто здравым смыслом.
Зак подошел к их столику и остановился перед Рейн. В очередной вспышке света она разглядела на его лице выражение угрюмости и вместе с тем угрозы.
– С тобой все в порядке?
Металл в его голосе сбил ее с толку, и она машинально ответила:
– Да.
– Она подвернула ногу, – вмешалась Пандора.
– Ничего страшного, – поспешила успокоить Зака Рейн. Когда он пребывал в таком настроении, она начинала чувствовать себя не в своей тарелке, и женская сущность подсказывала ей нужную манеру поведения.
Зак заметно расслабился и кивнул Пандоре:
– Спасибо, что присмотрели за ней.
– Да чего там! – отмахнулась та. – Лучше скажите, как расследование.
– Пока ничего интересного. Еще раз благодарю, но нам с Рейн пора. Вас подвезти?
– Нет, я остаюсь. Музыка сегодня классная. У меня здесь полно друзей, так что не беспокойтесь, вернусь домой с кем-нибудь из них.
Взяв со стола сумочку, Рейн выбралась из кабинки, и Зак, не говоря ни слова, подхватив ее под руку, двинулся сквозь толпу.
От адской боли, пронзившей лодыжку, Рейн охнула и пошатнулась, едва не свалившись.
– Прости! Ты ведь повредила ногу. Черт, я ведь знал: что-то случилось!
– Сломался каблук, только и всего.
– Черт бы побрал эти высокие каблуки!
– Но ведь они тебе так нравятся!..
– Я с таким же успехом любил бы тебя и в простых удобных тапочках.
Понимал ли Зак, что именно сказал?
– Вот уж не поверю, – возразила Рейн, попытавшись заставить собственный голос звучать беззаботно. – Мужчины с ума сходят по высоким каблукам.
Зак не стал спорить, а его «любил бы» они предпочли не обсуждать: наверняка он сказал это не подумав.
Прежде чем успела понять, что происходит, Рейн оказалась у него на руках. Море покрытых татуировками и пирсингом завсегдатаев клуба расступилось словно по волшебству, расчистив им дорогу к выходу.
– Стало быть, ты здесь завсегдатай? – развеселился Зак.
– Только когда понимаю, что предстоит ночь, когда даже травяной отвар и пасьянс не помогают.
