Блэйн Андерсен - Роковой поцелуй
— Мы могли бы подождать, пока их прочтут, но это означало бы ждать не меньше трех недель. Откровенно говоря, я не знаю, где и в каком качестве ты в это время стала бы жить. Данкен отпадает, после того, что случилось, — это ясно. Я бы с удовольствием принял тебя здесь как мою гостью, но подумай сама: молодая девушка одна, в обществе мужчины… Конечно, согласившись выйти за меня замуж, ты уже достаточно запятнала свою репутацию. Возможно, теперь уже никакие злые языки ее не ухудшат.
Элис сжалась, как от удара: действительно! жить вместе, но не в браке… нет, нет, ни за что! Она и так уже нарушила столько правил и приличий!
— Я не хотела бы привлекать к нам лишнего внимания. Так что ты предлагаешь?
— Чатэмы всегда были попечителями местного прихода. Пастор Фултон согласился совершить брачную церемонию с некоторыми отступлениями от правил.
— С отступлениями? Значит, это будет незаконный брак?
— Элис, дорогая, что — ты во мне сомневаешься? Отступление только одно: мы не будем дожидаться этих объявлений.
Элис огорчилась: новое осложнение! Положим, Кейрон подкупил священника, но любой усомнится в подлинности такого акта. Правда, они вообще последнее время только и делали, что нарушали все каноны, и Кейрон прав, что, если они не хотят потратить целый месяц на ожидание объявлений, его вариант единственно приемлемый. Она с деланной беззаботностью пожала плечами:
— Может быть, из всех моих грехов этот брак не по всем правилам будет самый маленький.
Кейрон удовлетворенно чмокнул ее в щечку:
— Вот и хорошо! Так, значит, мы все‑таки сегодня поженимся!
Улыбка осветила лицо Элис и погасла.
— Но ведь у меня нет ни подвенечного наряда, ни свадебного платья…
Элис отвернулась, чтобы Кейрон не видел ее слез. Она всю жизнь мечтала о настоящей свадьбе. Не получается.
— Любимая, что с тобой?
— Я никогда не думала, что моя свадьба будет где‑то тайком, в темноте.
Кейрон озабоченно сдвинул брови. Он подумал только о том, как сделать так, чтобы акт бракосочетания прошел побыстрее и без запинок. Как глупо: он упустил из вида ее девичьи грезы!
— Будет все так, как ты хочешь. Веришь мне?
— Но если это случится сегодня, как мы успеем…
Кейрон прижал палец к губам:
— Тихо! — и нежно поцеловал Элис. — Веришь мне? — Когда он оказывался так близко, она уже не могла спорить. Она кивнула в знак согласия.
В это время экипаж затрясся на булыжниках арочного моста, за которым начинался уже собственно двор поместья.
Дом теперь казался до невозможности высоким, множество его колонн придавало ему скорее вид римского храма, чем летней резиденции английского лорда. Перед домом был разбит цветник с клумбами — Элисон знала, что это французский стиль. В центре фонтан, в три каскада, украшенный геральдическим ангелом.
Здание напоминало торт огромных размеров. Стало понятно, почему Кейрон облюбовал для жилья небольшой уютный флигель. Цвели розы и лаванда. Цветы и журчание фонтана оживляли строгую симметрию архитектуры, отличая Фоксхолл от чересчур уж сухого, холодящего душу облика Донегала.
— Позвольте, герцогиня? — Кейрон предложил ей руку, когда она собралась спрыгнуть с фаэтона.
— Еще нет, мой господин.
— Я сгораю от нетерпения. Пошли. — По чисто вымытым ступенькам он ввел ее в главный вестибюль. Каблучки ее застучали по мраморному полу; она замедлила шаг — такая торжественная минута! На куполе был изображен полет Икара, причем солнце на фреске было настоящее — его лучи, проникая через отверстие в центре купола, спиральными кольцами ложились на многоцветие мраморного пола. Коринфские колонны, каррарский мрамор в альковах, панели стен с позолотой кушетки с ярко‑алым верхом — и статуи, статуи — одни в полный рост, другие — в виде бюстов, на белоснежных пьедесталах, с золотым орнаментом. Элис сама выросла в богатом поместье, но такой роскоши ей не приходилось видеть.
— Немного пышновато, правда? — Кейрон улыбнулся, несколько смущенно.
— Да уж, впечатляет.
— Если тебе не нравится, давай сломаем все это и построим соломенную хижину?
— Ну хватит, Кейрон. Я просто не ожидала такой красоты!
— Все это бледнеет по сравнению с тобой. — Элис зарделась румянцем.
— Да, я заставил тебя покраснеть! — Кейрон изобразил деланное изумление, и Элис рассмеялась.
— Чтобы стать герцогиней Лиддон, нужна привычка, но я с этим справлюсь. А пока знаешь, что мне больше всего нужно? Ванна и обед.
Кейрон засмеялся и повел Элис дальше — по лестнице наверх. В конце зала находилась дверь красного дерева. Он толкнул ее — за порогом было помещение, которое, видимо, служило будуаром.
— Это покои моей матери. Ты можешь ими пользоваться и ее гардеробом тоже. Первая дверь слева — ванная. Я позову Милдред, она все приготовит. Если бы отец был жив, он бы посмеялся: наконец‑то нашелся кто‑то, кто использует ванну по назначению. Он считал ее размеры экстравагантными.
Элис снова ощутила себя робкой гувернанткой. Она слышала о таких больших ваннах, но никогда их не видела.
— Что — туда можно залезть и улечься — прямо во весь рост?
— Точно. Даже для нас двоих места хватит, если захочешь.
— Надо подумать. — Элис задорно улыбнулась.
— Ну, отдыхай, я буду ждать тебя и нашего друга в сутане внизу. К тому времени, когда ты будешь готова, и обед подоспеет. После этого, ну, после обряда, мы еще поужинаем.
Оставшись одна в огромном помещении, Элис сделала несколько танцевальных па и рухнула на парчовое покрывало постели — сердце ее было переполнено чувством безмятежной радости.
Поначалу Элис вообще испугалась: ванна была такая огромная, что больше напоминала бассейн, а ей когда‑то говорили, что полностью погружаться в горячую воду — вредно для здоровья. Тем не менее, как только Милдред удалилась, Элис храбро шагнула в слегка дымящуюся воду и довольно скоро поняла, как это здорово. Когда она стояла, вода доходила ей почти до подбородка, а длина ванны позволяла в буквальном смысле плавать в ней, от одного края до другого. Она барахталась и плескалась как ребенок, ее каштановые волосы волной плыли по пенистой поверхности воды.
Горячая ванна должна была бы ее успокоить, но сердце тревожно билось, когда она думала о предстоящем обряде. Ну, хватит полоскаться. Элис вышла из ванны и направилась к камину, около которого ее уже ждал поднос с едой. Она натянула на себя льняной халат — как раз по ней! — и с довольным видом устроилась у огня. На подносе был большой кусок оленины, пудинг, а на десерт — крыжовник и персики. Справа на подносе поблескивал бокал с красным вином — вот это лучше всего ее успокоит.
