Джейми Макгвайр - Аполлония
Я брезгливо поморщилась:
– Это еще кто?
Бенджи вздохнул:
– Моя сестра.
Брин выпятила нижнюю губу, потом схватила меня свободной рукой за куртку и втянула внутрь, прижала спиной к металлической стене.
– Я сказал, спокойнее! – крикнул Бенджи и вошел за нами в склад.
Брин перевела пистолет к моему виску:
– Отец уже потерял все то уважение, что завоевал в «Великой дюжине» за двадцать с лишним лет, Бенджи. Так что не сходи с ума из-за этого дерьма!
На Брин был зеленый солдатский комбинезон и такого же цвета кепка, золотистые волосы связаны на затылке в хвостик. Высокие скулы и миндалевидные глаза делали ее похожей скорее на супермодель, чем на солдата. Ее безупречные зубы были такими же, как у Бенджи, и я задумалась: это наследственность или, будучи вторым поколением тайного подразделения ЦРУ, эти ребята созданы с помощью генной инженерии? В наши дни всякое возможно.
– Эй, со мной все в порядке, – сообщила я им обоим.
Брин улыбнулась:
– Да ты вообще ничто. И после этого дня можно считать, что ты никогда и не существовала. Так что будь хорошим призраком и заткнись, черт побери. Ты уже натворила достаточно, чтобы разозлить меня.
Я чуть сдвинулась с места, складывая вместе ладони, и одновременно выхватила у Брин пистолет и направила дуло ей в лоб.
– Ого! – воскликнул Бенджи, едва успев среагировать. – Это что такое?
Брин в первое мгновение попыталась ощутить в руках оружие, а потом выпучила глаза, осознав, что пистолета у нее нет, и тут же подняла руки.
– Не думаю, что сегодняшний день закончился, – сказала я, вскидывая пистолет, когда Брин шевельнулась, будто собираясь приблизиться ко мне.
– Чего еще я о тебе не знаю? – спросил Бенджи, благоговейно глядя на оружие в моих руках.
– Похоже, очень многое! – прорычала Брин.
– Хватит ныть, – рявкнула я. – Ты мне даже не говорил, что у тебя есть сестра.
– Я говорил.
– Нет.
Бенджи вздохнул:
– Говорил в «Тета Тау».
Я немножко подумала:
– Это не считается. Я была пьяна.
Бенджи и Брин переглянулись, похоже, оба не знали, что и думать.
– Где отец, Брин?
– Здесь, – ответила она, вскидывая подбородок над стволом собственного пистолета. Она была напугана и тяжело дышала. – Они увели его наверх. И не позволяют мне его увидеть.
– Извини, что пришлось вот так встретиться, Брин. Веди нас к камню.
Брин покачала головой:
– Я не знаю, где он. У меня нет такого уровня доступа.
– У отца есть, – ответил Бенджи.
Глаза Брин расширились.
– Бенджи, да его же убьют те люди! Зачем ты все это делаешь?
– Они не желают нам зла, Брин. Они пытаются спасти нас.
Брин нахмурилась, покачивая головой:
– Тебе либо мозги промыли, либо еще что-то. Ты же знаешь, это неправда.
– Пошли, – приказала я. – Отведи меня к твоему отцу.
Губы Брин сжались в прямую линию, она зажмурилась.
– Ты собираешься нас убить. Я не позволю тебе увидеть отца. – Она чуть приоткрыла глаза и посмотрела на брата. – Я никогда не прощу тебя за это, Бенджи!
Он рявкнул в ответ:
– Ты отведешь нас к отцу, чтобы мы могли вышвырнуть камень с нашей планеты до того, как он убьет нас всех, или я надеру тебе задницу, испорченная, узколобая, сопливая шлюшка!
Глаза Брин широко распахнулись, и мы обе ошеломленно уставились на Бенджи. Я никогда не слышала, чтобы он ругался или кричал, и, судя по выражению лица Брин, для нее это тоже было в новинку.
Я улыбнулась ему. Мне это показалось даже сексуальным.
Но лицо Бенджи вдруг помертвело, в следующее мгновение он бросился к сестре и сбил ее с ног.
Я не успела ни отреагировать, ни спросить, что происходит, потому что уже видела ответ. Меч Аполлонии ударился о стену, там, где секундой ранее располагалась шея Брин.
Сай и Цави замерли в неподвижности, оба были потрясены не меньше нас.
– Это сестра Бенджи! – заорала я, прежде чем Аполлония успела снова замахнуться.
Бенджи и Брин встали – Брин поднялась куда медленнее, чем брат, – а Аполлония опустила оружие.
– Рори, – сердито сказал Сай, – что ты здесь делаешь? Я же сказал, жди снаружи!
– Вы нашли камень?
– Нет!
– А с Хамоком связались?
– Нет.
– Значит, ничего вы тут не сделали, так?
– А где доктор Зорба? – Сай внезапно осознал, что профессора нет с нами.
– Отправился назад, в Кемптон. Хочет убедиться, что все успеют эвакуироваться до того, как ваш Хамок уничтожит кампус.
Аполлония посмотрела на Сая:
– Наверх!
Они бросились к железной лесенке, а мы поспешили следом. Бенджи удерживал сестру рядом с собой. Пробежав по коридору, Сай показал на дверь и пинком распахнул ее. Внутри никого не было, зато мы увидели множество радиоприемников и компьютеров.
– А где все? Отправились к «Наяре»? – спросил Бенджи.
– Нет, кое-кто остался, но мы их согнали во двор, – объяснил Сай.
Бенджи и Брин переглянулись.
– Вы всех убили?
– Не всех, – возразила Цави. – Но кое-кто не оставил нам выбора.
Брин бросилась к брату, ударила его по лицу и принялась молотить кулаками в грудь.
– Пустите меня к нему! Я должна проверить, жив ли он! Пустите! Меня! К нему!
Бенджи схватил ее и держал, пока она не ослабела и не начала всхлипывать.
Очередной взрыв, на этот раз намного ближе, встряхнул здание. Ни секунды не раздумывая, я выскочила за дверь и помчалась по коридору, открывая все двери подряд в поисках помещения с окном. Не найдя ничего, побежала к запасному выходу на восточной стороне здания – он выводил на металлическую галерею, которая тянулась вдоль всего строения. Со всех концов она заканчивалась лестницами, ведущими во внутренний двор. Оставшиеся в живых люди, по большей части в белых лабораторных халатах, стояли между телами убитых солдат и глядели в сторону Хелены, на их лица падал свет пожаров.
Корабль Хамока показался на горизонте. Он был овальным, прекрасным и чудовищным, и он плыл вдоль северной части Хелены, к складам. Половина города горела, но огромный корабль не успокаивался, выбрасывал из себя густой, вязкий огонь на городские здания, заставляя их плавиться, будто они сделаны из пенопласта. Клейкий огонь полз над обожженной землей, словно текучая ртуть, уничтожая все на своем пути и соединяясь с другими потоками, чтобы образовать маленькие огненные озера…
Два военных реактивных самолета промчались над складом так низко, что от их шума стены затряслись. Я зажала уши ладонями, а потом в ужасе наблюдала, как военные обстреливают корабль Хамока. Я не знала, что хуже: то, что пилоты погибнут, не в силах спасти город, или гнев Аполлонии в случае, если корабль ее отца взорвется. Корабль верховного главнокомандующего Сайруса мгновенно сбил оба самолета, они упали на город. И реактивное топливо добавило жара огню, уже объявшему Хелену.
