Лариса Кузнецова - Долгая темная ночь...
Вздохнув я пошла к бару и начала пить. Чтобы не терять времени даром, я сразу начала с водки. Я лила ее в себя рюмку за рюмкой, но почему-то совсем не пьянела. На душе было очень скверно, а Чаки все не было. Я смотрела как вокруг меня ходят и разговаривают люди. Они меня как будто даже не замечали. Когда-то я смотрела фильм 'Призрак', как один мужчина умер, но его неуспокоившаяся душа осталась среди людей. Его никто не видел и не слышал, кроме одной чокнутой негритянки. И похоже, что моя чокнутая негритянка ушла, и теперь то уж меня точно никто не услышит. В какой-то момент меня посетила безумная мысль, а что если я выйду в середину лужайки и лягу. Заметит ли это хоть кто-нибудь, или люди и также будут ходить через меня и перешагивать.
Этому плану не суждено было сбыться, потому что появился Чаки. Он сначала не мог поверить, видя свою благоверную в совершенно нетрезовом состоянии, а затем резко дернув меня за руку поставил на ноги.
- Да, что ты тут такое делаешь? Ты пьяна как матрос!
Я стояла покачиваясь, разглядывая испачканный подол своего белого платья, почему-то думая, что это не к добру. Чаки мой понурый вид принял за раскаянье, поэтому смягчился:
- Ладно, пошли я отведу тебя в комнату! Держись за меня и постарайся не упасть перед гостями.
У меня почему-то болела голова, но болела не так как она болит от выпитого, а словно мне чего-то не хватало. 'Наверное, выпила мало!' - подумала я, стараясь идти в одну ногу с Чаки.
Он завел меня в комнату и сел на кровать:
- Ты хоть понимаешь, что подумают все эти люди?
Но я упорно молчала сев в кресло и сгорбившись.
Чаки сел возле меня на колени и все распалялся:
- Я думал, что это будет наш самый лучший день. А теперь все подумают, что я тебя на себе чуть ли не насильно женил!
Я тихо подала голос:
- А тебе не все ли равно кто и что подумает? Половину из этих людей ты даже и не знаешь.
Чаки смотрел на меня так, как будто хотел убить:
- К своему положению я шел очень долго, и я не дам тебе разрушить то, что я строил годами.
Я чувствовала что нужно помолчать, но мой язык словножил отдельной жизнью:
- Тогда разведись со мной!
И в этот момент он дал мне такую пощечину, от которой у меня посыпались искры из глаз. Я потирала свою алевшую щеку, он резко развернувшись вышел из комнаты.
А потом я легла на кровать и долго лежала глядя в потолок и сквозь пьяный угар думая о своей жизни. Задавая вопросы, на которые у меня не было ответа. Например, 'Почему беспутная Оливия нашла себя отличного мужа?', 'Как мне жить дальше, а главное чем' и 'Что мне теперь делать?'. Не знаю сколько было времени когда я уснула, но на улице было уже совсем темно и со временем смолкли звуки музыки и смеха.
Чаки в ту ночь не пришел, поэтому я накрылась пледом и уснула, а точнее впала в состояние между сном и реальностью. Это было что-то похожее на то, как я лежала в больнице. Мне казалось, что я нахожусь среди серого мира и вокруг меня безмолвная пустота.
Когда я утром пила на террасе кофе, вышел Чаки. Он был свеж и бодр. Подойдя, он поцеловал меня в щечку как ни в чем не бывало:
- Доброе утро, дорогая! Сегодня отличный день!
Я сложила газету, которую читала:
- Интересно почему?
Чаки хитро улыбаясь проговорил жуя печенье:
- Сегодня мы поедем в свадебное путешествие!
Новость была неожиданная:
- А куда? - вытянула я шею.
- А куда бы тебе хотелось? - спросил он держа в ладонях мою руку.
Я сморщила нос:
- Ну не знаю, например во Францию.
Чаки улыбнулся:
- Ты почти угадала! Мы едем в Венецию!
Я уже готова была рассмеяться, но тут вспомнила вчерашнюю оплеуху. Хоть я сама и была виновата, тем не менее, он оказался неожиданным парнем.
- Превосходно! - выдавила я.
Чаки легко соскочил на ноги:
- Через три часа ты должна быть готова! Нас будет ждать самолет.
И что-то напевая вышел.
Я же сидела как каменная. Что-то в этом во всем было не правильно, но у меня совсем не было времени остановится и подумать, как-то отдышаться что ли. Не знаю почему, но я достала телефон и позвонила Штольцу.
Он взял трубку:
- Алло!
- Привет, это я, - я немного помолчала. - Я тут замуж вышла:
- Я слышал. Поздравляю! - у него был серьезный голос.
Мне хотелось еще что-нибудь сказать, но я не знала что:
- Мы сегодня уезжаем, когда приеду, я позвоню тебе, ладно?
На том конце провода было напряжение, но потом он сказал очень мягко:
- Звони в любое время Мария! Я буду очень рад услышать тебя. Сегодня моя секретарша открыла на твое имя счет. Его координаты я тебе сброшу, - в этот момент я услышала, что кто-то зашел в его кабинет. - Желаю хорошо повеселиться. Прости, мне нужно идти! Пока, Мария!
- Пока, - сказала я, но он уже повесил трубку.
Я поплелась собирать чемоданы.
Летели мы на небольшом самолете, который назывался 'Быстрый' и принадлежал Чаки. Несмотря на небольшие размеры, внутри он был просто шикарный. Панели были обшиты редкими породами деревьев напоминая мозаику, на полу лежал толстый ковер с арабскими мотивами. 'Любим показуху!' - почему-то хмыкнула про себя я. Чаки оживленно болтал рассказывая про самолет, я же слушала его в вполуха. У меня в голове постоянно крутился дурацкий вопрос: 'Как я вляпалась во все это?'.
Через некоторое время, Чаки ушел в кабину пилотов, я же яростно листала журнал, думая о своем. Внутри меня был диалог:
- Что со мной происходит?
- А что с тобой происходит?
- Я должна прыгать от радости - вышла замуж за любимого мужчину. Он красив, богат, знаменит. Но:
- Что но?
- Но я как-то странно себя чувствую: Как будто, я что-то делаю не так: А что?
- Может быть ты просто устала? Так сказать кризис среднего возраста.
Я пожала плечами:
- Наверное я просто дура набитая, которая сама не знает чего ей надо. Я так долго мечтала чуть о чем-то - о мужчине, или о богатстве, или о путешествиях. Но Бог посмеялся надо мной и дал мне все. А что делать с этим дальше я не знаю.
Взглянув в окно, я видала лишь только облака. Тут мне вспомнился момент из детства, когда отец катал меня на своих плечах и когда мы шли через толпу на улице, я сидела на его шее весело болтая ногами. И на его вопрос: 'Что там видно с верху?', весело смеясь отвечала: 'Облака! Всего лишь облака!'.
Вот и сейчас я вижу только облака, но рядом со мной другой человек, который тоже любит меня и который хочет сделать меня счастливой. Решение было принято, отбросив журнал я встала и пошла в кабину пилотов. Летевший с нами Родриго поднял на меня свой бычий взгляд, но ничего не осмелился сказать. Проходя мимо него, я не удержалась и показала тому язык. Видя это, он так позеленел, что такому цвету позавидовал бы любой крокодил. Я же напевая открыла дверь пилотов и не смотря на протесты Чаки, практически выволокла того и потащила в комнату.
