Алена Винтер - Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь
Когда за ними закрылась дверь, Рэм подошел к зеркалу, с любопытством рассмотрел свое отображение и попытался себе представить лицо ребенка. Может, со стороны их сходство и выглядело очевидным, но Рэму казалось, что мальчик похож на свою мать, а вот с ним не имеет ничего общего. С минуту он погримасничал перед зеркалом, причем с таким удовольствием, будто никогда не делал этого в детстве, потом задумался. Вспомнив о том, что полчаса тому назад он хотел выпить, Рэм прошел в гостиную и налил себе немного виски. Однако желание выпить уже прошло, он отставил стакан в сторону и, улыбнувшись, посмотрел на игрушки, лежавшие на полу.
Раздался звонок в дверь. Рэм неохотно направился открывать, предчувствуя некрасивую сцену, которая обязательно произойдет после того, как он скажет Веронике, что не собирается отдавать ей ребенка.
– Привет, – бросила Вероника, едва взглянув на Рэма, и осмотрелась. – Где Александр?
– На прогулке.
– В девять вечера?! – Вероника, разгневавшись, учащенно задышала.
– Остынь. Детям полезно перед сном дышать свежим воздухом.
Вероника решила не нагнетать ситуацию, она присела на диван и увидела стоявший на столике стакан с виски. Потянулась за ним, потом вспомнила, что ей предстоит вести машину, в которой будет находиться ребенок, и замерла.
– Выпей, – сказал Рэм, поняв причины ее нерешительности. – Саша сегодня останется у меня.
От неожиданности Вероника едва не вскрикнула, тут же вскочила, подлетела к нему и схватила Рэма за руку.
– Что?! Это еще почему?
– Ты сама знаешь, – ответил Рэм и разжал ее цепкие пальцы.
С улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, он осмотрел ее тонкую фигуру и отошел в сторону, подняв с пола одну из машинок. Вероника опешила от слащаво-спокойного тона Рэма, уверенного в том, что ей действительно известна причина, по которой он не собирается отдавать ей мальчика, и вдруг ощутила чудовищную, ломающую зубы дрожь. Лицо ее побелело, и даже густо нанесенные румяна не смогли скрыть, как кровь внезапно отлила от ее щек. Заметив испуг, промелькнувший в глазах Вероники, Рэм вдруг подумал, что Малиновский, возможно, прав в своих предположениях. Но также ее страх мог означать простое нежелание расставаться с ребенком, искренне любившим женщину, которую он считал своей мамой.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – произнесла Вероника, наконец справившись с эмоциями.
Она вновь производила впечатление непотопляемой особы, которая ни перед чем не остановится ради достижения цели. Но виски, который она пригубила, все же говорил о ее неуверенности в удачном исходе дела. Рэм решил пойти ва-банк, загнать Веронику в угол, чтобы у нее не было возможности выкрутиться и обмануть его.
– Как ты узнала, что Саша – мой сын? – спросил он, взяв из ее рук стакан и отпивая глоток. – От Анны?
Вероника резко отпрянула, но тут же поняла, что подобной нервозностью выдает себя. Она глубоко вздохнула и вдруг призналась:
– Брось! Она и под пытками не сказала бы ничего. Сначала я лишь смутно догадывалась, потом проверила наверняка. ДНК-тест! Слышал о таком?
Рэм проигнорировал эту колкость:
– Он родился… недоношенным?
– Беременность проходила тяжело. Врачи посоветовали Анне вызывать экстренные роды. Потом Саша…
Она не успела договорить, потому что Рэм вдруг схватил ее за волосы и резко дернул женщину на себя.
– Я могу понять то, что Анна не сказала мне ни слова, – сказал он, приблизив к ней лицо. – Но ты?! Как ты могла об этом промолчать?!
– Да пошел ты! – воскликнула Вероника, ударив его по плечу, и дернулась от его хлесткой пощечины. – И Анна вместе с тобой! – добавила она сквозь зубы. – Вы оба стоите у меня поперек горла! Ненавижу тебя и… и твою дикую страсть!
– А если бы она была направлена на тебя, эта страсть? – спросил Рэм. – Если бы я так любил тебя?
– Не зли меня. – Вероника с презрением посмотрела на него. – Ты не любишь тех, кто любит тебя! Ты жить не можешь без издевательств! Тебе нравится, когда тебя отталкивают, а потом вновь манят пальчиком! И ты бежишь, как верная собачонка, лизать пятки доброй хозяйке, которая пинает тебя под зад после того, как удовлетворит свои потребности!
Вероника предполагала, что этими гадкими словами она выведет Рэма из себя, но, к ее удивлению, он лишь мило улыбнулся.
– Тебя использовали, как банк спермы! Как донора! Ты ей не нужен! Неужели так сложно догадаться?! – выкрикнула она.
– А ты кому нужна?
Веронике все же удалось больно уколоть Рэма, и его сжавшиеся от обиды, побелевшие губы были тому полным подтверждением. Точно так же выглядел и Саша, когда ему запрещали что-либо делать или наказывали за мелкие проступки.
– Никому, кроме себя самой, – ответила Вероника. – Как и ты. Короче, Галеев, – сказала она с угрозой, чтобы усилить значимость своих слов, – отдай мне ребенка, и мы больше никогда не увидимся! Ни с тобой, ни с Анной – я вас больше не… потревожу.
– Иначе – что? – Рэм резко подскочил к ней, толкнул к стене и сдавил ее горло рукой. – Что ты сделаешь?!
Вероника попыталась освободиться, но Рэм надавил сильнее, приказывая не сопротивляться.
– Скажу Анне, что это был твой план – убить ее в Греции! Впрочем, это уже неважно, потому что ты никогда не получишь мою сестру! Твоя красотка уже давно закрутила роман с другим, и на тебя ей плевать! Но последнее не должно быть для тебя такой уж большой новостью. Анна ведь никогда не считалась с тобой!
– Повтори, – Рэм почти касался губами ее лица, и Вероника чувствовала его горячее дыхание на своей щеке.
– Что именно? Что это ты предложил мне поменяться с Анной местами, так как не мог пережить, что она принадлежит другому? – медленно проговорила Вероника, бесстрашно глядя ему прямо в глаза. – Или что ты отправил Малиновского к нам с Владом на помощь, на случай, если у кого-либо из нас дрогнет рука? Ты готов был безжалостно избавиться от Анны, раз уж она не досталась тебе!
– Не это, – невнятно произнес Рэм.
– Анна не любит тебя и никогда не любила! Сейчас она увлечена другим мужчиной! Он нежен и искренен с ней…
– Замолчи! – Рэм с силой ударил Веронику в грудь.
От боли она согнулась пополам и со свистом втянула в грудь воздух, однако продолжила наносить ему новые раны своими ядовитыми словами.
– Никогда ты ее не получишь, – хрипло повторила она. – Что бы ты ни предпринял, Анна навсегда останется вне твоей досягаемости. Она для тебя, как и ты для меня, – недоступная и чужая.
– Кто он? – Рэм схватил ее за плечи.
– Зачем тебе это знать? Убьешь его? Думаешь, что еще одним убийством ты завоюешь ее? Мой тебе совет: опомнись и спустись на землю!
