Нора Робертс - Сокровища Айседоры
– Итак, сэр, я уверен, вы согласитесь с тем, что мое возвращение в Филадельфию в данный момент опасно для всех нас. У меня есть человек, которому можно поручить это дело, за мой счет, разумеется. Поскольку вы получили шесть из семи ценностей, то, несомненно, проявите терпение. Не вижу причин, по которым картина не вернулась бы к вам, скажем, через полтора месяца.
– Шесть недель. – Финли кивнул, похлопал указательным пальцем по своим губам. – Вы сказали, что застрелили полицейского офицера.
– Этого нельзя было избежать. Он следил за зданием.
– М-м-м. И как вы полагаете, почему он это делал?
– Точно не знаю. – Ди Карло подался вперед, излучая искренность всеми порами своего существа. – Я не оставил абсолютно никаких следов взлома. Я слышал спор между Конрой и ее жильцом. Он был в бешенстве. Может, она обратилась в полицию за защитой.
– Интересно, почему она просто не выселила его, – вкрадчиво заметил Финли. – Вы, кажется, сказали, что лицо вам разбил этот жилец.
Ди Карло окаменел. Его самолюбие было уязвлено.
– Вероятно, это была ссора любовников, – резко сказал он. – Полагаю, что парень получает от красотки не только крышу над головой.
– Полагаете? – Финли решил пропустить пока грубость мимо ушей. – Мы обсудим это позже, мистер Ди Карло. После ленча.
– Согласен. – Ди Карло с облегчением откинулся на спинку кресла.
– Ну и отлично. Тогда к столу, джентльмены.
В обставленной викторианской мебелью столовой с видом на сад мужчины наслаждались салатом из фазана, запивая его охлажденным «Пуи-Фюме», которое Финли собственными руками наливал гостям. Целый час Финли безупречно играл роль радушного хозяина и ни словом не обмолвился о делах: как объяснил он Ди Карло, это испортило бы вкус еды.
Когда последняя капля вина была выпита, а последний кусочек фазана съеден, Финли резко встал из-за стола.
– Эйбел, надеюсь, вы простите нас, но, как ни прискорбно, нам необходимо закончить наше дело. Мистер Ди Карло, не возражаете против прогулки по саду?
Испытывая легкое приятное головокружение, навеянное вкусной едой, вином и успехом, Ди Карло погладил свой живот.
– После такого ленча прогулка не помешает.
– Отлично. Видите ли, я фанат физических упражнений. И люблю хорошую компанию. Эйбел, мы ненадолго.
Финли вывел Ди Карло в сад через солярий с музыкальным фонтаном, уставленный пальмами в горшках.
– Не могу не сказать, как восхищаюсь вами, – начал Ди Карло. – Вы умеете жить, мистер Финли.
– Хотелось бы так думать. – Туфли Финли тихо хрустели по гладким белым камешкам садовой дорожки. – Вы разбираетесь в цветах, мистер Ди Карло?
– Только знаю, что женщины обычно клюют на них.
Одобрительно посмеиваясь, Финли наконец остановился, уставился на котловину Лос-Анджелеса, глубоко вдохнул ароматы сада: ранних роз и жасмина с примесью запаха влажной мульчи[14] и подстриженной травы.
– Итак, каковы ваши планы, мистер Ди Карло?
Ди Карло не ожидал такого резкого перехода.
– Что? О, очень простые. Я поручу своему человеку позаботиться об этой Конрой. Поверьте, она все ему расскажет. – Ди Карло поджал губы, сожалея, что лишается удовольствия выбить информацию самолично. – Как я уже сказал, ему придется подождать недельку-другую, пока шум не уляжется. Но он не отстанет, пока она не приведет его к картине.
– А дальше?
– Он ее прикончит, не волнуйтесь, сэр. – Ди Карло улыбнулся многозначительно, как профессионал профессионалу. – И не оставит никаких следов.
– Ах да, следы. В высшей степени неприятно. А вы сами?
– Я… ну, я полагал провести несколько месяцев в Мексике. Есть вероятность, что они меня разглядели. Конечно, было темно, но я бы не хотел рисковать. Если им удастся опознать меня, то лучше мне находиться за границей.
– Разумно, очень разумно. – Финли наклонился к розовому кусту, понюхал бледно-розовый, только начавший распускаться бутон. – Мне пришло в голову, мистер Ди Карло, что если вас опознают, то может выплыть мое имя… косвенно, конечно.
– Никоим образом. Не волнуйтесь, мистер Финли, полиция никогда не свяжет такого человека, как вы, с парой взломов в сувенирной лавке в Филадельфии.
– Следы. – Финли вздохнул, а когда выпрямился, то в его руке сверкнул револьвер с инкрустированной перламутром рукояткой. – Необходимо как следует замести следы.
Он выстрелил в живот Ди Карло, прямо над пряжкой его брючного ремня. Испуганные выстрелом, в небо взметнулись птицы.
Глаза Ди Карло удивленно распахнулись и тут же потускнели от боли. Он тупо уставился на свой живот, прижал руку к быстро распространяющемуся красному пятну, колени его подогнулись.
– Вы разочаровываете меня, мистер Ди Карло. – Финли не повысил голос, но склонился над раненым, чтобы тот лучше слышал его. – Неужели вы считаете меня идиотом? Неужели вы так много возомнили о себе, что решили, будто я приму ваши жалкие оправдания и пожелаю вам счастливого пути?
Финли выпрямился и злобно лягнул Ди Карло в ребра.
– Вы не оправдали ожиданий! – Он лягнул извивающееся тело снова и снова. Его крики заглушали жалобные стоны и мольбы о пощаде, слюна брызгала изо рта. – Я хочу свою картину. Я хочу то, что принадлежит мне. По вашей вине… по вашей вине у меня ее нет.
Он прострелил Ди Карло левую коленную чашечку, затем правую. Ди Карло тонко завизжал от боли, затем заскулил, как умирающее животное.
– Я убил бы вас быстро, если бы вы не нанесли оскорбление моему интеллекту. Теперь вас ждут долгие часы агонии. И все равно этого мало, чтобы искупить вину передо мной.
Огромным усилием воли он заставил себя убрать револьвер в карман, затем вынул носовой платок и аккуратно промокнул выступивший на лбу пот.
– Слишком мало. – Финли наклонился так низко, что его лицо оказалось совсем рядом с лицом Ди Карло. – У вас был приказ. Вы забыли, кому подчиняетесь?
– Пожалуйста, – простонал Ди Карло, не сознавая, что мольбы его тщетны и он уже практически мертвец. – Пожалуйста, помогите мне.
– Я дал вам уйму времени, более чем достаточно, чтобы искупить вашу вину. Я даже подумывал дать вам отпущение грехов. Я умею быть щедрым, но вы подвели меня. А провал, мистер Ди Карло, непростителен.
Все еще трясясь от ярости, Финли выпрямился. Он знал, что потребуется не менее часа медитаций, чтобы вновь обрести самообладание и приготовиться к официальному вечернему приему.
Некомпетентность! Это невозможно воспринимать спокойно. Возвращаясь в столовую, он стряхнул пыль с рукава. Невыносимо!
– Уайнсэп!
