Светлана Богданова - Рыба фугу по-русски
— Она красива? — клюнул Голубев.
— Сегодня я сам увижу ее впервые, но, ручаюсь за достоверность сведений, что ее отвергнутым поклонником был некто господин Боровиковский… Тебе, надеюсь, знакомо это имя?
— Еще бы! — сразу отреагировал Голубев. — У меня с ним старые счеты, и я был бы не прочь утереть ему нос! А как имя той, что сумела выстоять против известного своим коварством ловеласа?
— Катя, — ответила Ангелина.
— Катя… Катенька… Катюша… Екатерина! — бравурно воскликнул Голубев, отыскав самую благозвучную форму обращения. — Так что ж мы стоим? Бифштексы с блинами уже на сковородке, а мы лясы точим! Вперед, спасать бедную Екатерину!
— Я сяду за руль! — безапелляционно заявила Ангелина.
— Нет, я! — заспорил Анатолий. — Не позорь меня перед другом!
— Ты загнал машину в кювет! — ворчала на него Ангелина.
— Не надо приставать ко мне во время езды… Я размяк, поддался чарам…
— Интересное дело! — Ангелина призвала Голубева в свидетели. — Я еще и виновата? Каков нахал!
— А кто, по-твоему, виноват? — раззадоривал ее Анатолий.
— Как мы с Танькой когда-то… — расчувствовался, глядя на них, Голубев.
— Это я нарочно, — признался другу Анатолий. — Она, когда злится, такая красивая! Правда?
— Как моя Танька! — в устах Голубева этот комплимент означало высшую похвалу. — Я еще в доме у родителей это заметил!
«Ну ладно, птички мои, — думала Ангелина. — Я вам этого не забуду», — а вслух промолвила:
— Поехали, любимый…
У швейцара голубевского ресторана не только волосы, фуражка дыбом встала, когда он снова увидел паркующуюся ко входу чумазую «девятку» Ангелины. Вслед за фуражкой приподнялся китель: из машины вылез раздетый владелец заведения в заляпанных грязью брюках и ботинках. Но когда Голубев вручил ему свое пальто, швейцар попросту оцепенел.
— Тоже мне невидаль, — по своему расценил его молчание хозяин. — Поскользнулся, упал, с кем не бывает… Да не стой как истукан, возьми пальто и завези его в круглосуточную чистку. И кликни девчонок, пусть еду в машину несут, мы спешим.
Он вернулся к Ангелине и Анатолию и продолжил расспрос о Кате:
— А она блондинка или брюнетка?
— Не блондинка и не брюнетка, скорее шатенка, — пояснила Ангелина.
— Это хорошо, а то у меня с блондинками отношения развиваются, как в сценариях фильмов ужасов…
— Наша Катюша сама ходячий фильм ужасов, а по ее жизнеописанию можно даже боевик снимать, — продолжала «нахваливать» товар Ангелина.
— Неужели мне, наконец-то, повезло?! — не верил своему счастью Голубев.
— В каком смысле? — растерялась Ангелина.
— Вы не забыли мою историю… — напомнил Голубев. — После Татьяны я как порченый живу, с кем ни познакомлюсь, шарахаются от меня как от чумного, словно я несчастья, как инфекцию, разношу. А девушки только моими деньгами интересуются, будто сам я — пустое место.
— Думаю, что с Катей у вас есть реальный шанс. Минус, помноженный на минус, дает плюс. В математике это правило работает без сбоев. Но против ее проблем ваши жалобы бледнеют, — предупредила его Ангелина.
— Я не трус, и к тому же я джентльмен!
— Да, мы с Толиком успели оценить вашу незаменимость и своевременность…
— Толян, — оскорбился Илья. — Так больше продолжаться не может. Твоя девушка рассуждает обо мне, как об объекте недвижимости.
— Илюха, — утешил друга Анатолий, — не бери близко к сердцу. Она профессионал и так выражает свои самые нежные чувства.
Миловидная официантка в кимоно вынесла к машине несколько огромных бумажных пакетов.
— Все, как вы заказывали, Илья Андреевич, — кокетливо отрапортовала она, с любопытством присматриваясь к чумазой Ангелининой «девятке». — Отдыхайте на здоровье.
— Толян, гони быстрее, — взмолился Голубев. — Мне не терпится увидеть инфернальную мистическую девушку Екатерину. Но по дороге где-нибудь притормози у цветочного ларька, я должен купить даме цветы.
Анатолий усмехнулся. Илья с детства отличался непредсказуемостью и сумасбродством. Он влюблялся не в тех девушек, тусовался не в тех компаниях, он выворачивал нараспашку свою душу, а в нее с хохотом плевали. Учитывая его капиталы, трудно было назвать его неудачником, но пословица: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», как никому, подходила Илье Голубеву. Возле цветочного павильона Анатолий остановил машину. Голубев кинулся за цветами.
— Я знаю, какие цветы он купит, — сообщила Анатолию Ангелина.
— Я тоже знаю, но первый не скажу, — огрызнулся Анатолий.
— Давай, вместе скажем? — предложила она.
— Давай, — согласился он.
— Три, четыре…
— Розы! — гаркнул Анатолий.
— Орхидеи! — выкрикнула Ангелина.
Голубев втиснулся в машину с охапкой роскошных королевских лилий. Ангелина затряслась в беззвучной истерике, Анатолий тоже зашелся смехом.
— Ничего комического лично я не наблюдаю, — обиделся Илья. — А вам, Ангелина Станиславовна я тоже хотел цветы подарить. Вместо тех, которые этот Отелло, — он показал на Анатолия, — подстриг в моем ресторане.
— Голубев разделил охапку и один букет королевских лилий вручил Ангелине.
— Спасибо, Илья, — захлебывалась от смеха Ангелина, сползая под сиденье.
— Еще маньяк объявился, — гоготал Анатолий, вспоминая их с Ангелиной первое свидание.
— Толян, щас тресну, — Голубев вынул зажигалку, целясь ручкой в голову хохочущего друга.
— Прости, Илюха, — стонал, вытирая слезы Анатолий, — Это мы не о тебе. Мы вспомнили о своем, о девичьем.
Анатолий выжал сцепление, внутри, под капотом, что-то хрумкнуло, и машина заглохла…
— Так видно и помру я неженатым! — Голубев театральным жестом поднес пистолет к виску.
— Сперва пристрели меня, друг, ибо я не вынесу твоей кончины и тоже помру во цвете лет без жены и детей, бегущих в плаче за моим неоструганным гробом, — пафосно воскликнул Анатолий.
— Хватит страдать, Гамлеты доморощенные, — Ангелина ткнула водителя в бок. — Освободи место, артист. Моя колымага привыкла к нежным девичьим рукам. Аккуратно, не поломай цветы, а то я сама тебя пристрелю, а потом с горя повешусь, и на мой свежий могильный холмик возложат этот прекрасный благоуханный букет.
— Ну, ребята, вы нашли друг друга! Вам нужно срочно жениться! Вы будете жить счастливо!
— И умрем в один день! — хором закончили за Голубева Ангелина и Анатолий.
— Я этого не говорил, — замотал головой Илья. — Я хотел сказать, что у вас родятся красивые дети. От страстной любви всегда рождаются красивые дети!
