Катрин Кюссе - Проблема с Джейн
— Сколько я тебе должна?
— Можешь дать пятьдесят долларов, этого будет достаточно. Ты не ела закуски и фактически ничего не пила.
— Мог бы и заплатить за нее! — воскликнула Тереза, презрительно глядя ему прямо в глаза. — Что за жмоты эти преподаватели!
Франческо вытер руки о белую салфетку. Джейн заметила у него вздувшиеся синие вены.
Пока они, стоя у выхода, ожидали Терезу, которая пошла в туалет, Джейн попросила прощения за свои оплошности.
— Вот уж, действительно, ты удачно выбрала темы для разговора, — процедил сквозь зубы Франческо.
Выйдя из ресторана, Джейн сразу взяла такси и поехала на вокзал. Она как раз успела на поезд, отправлявшийся в двадцать один пятьдесят пять в Олд-Ньюпорт. На обратном пути она прочла всю газету с сенсационными новостями, не пропустив ни строчки.
Джейн продолжала сидеть, стиснув зубы и уставившись на последнюю строчку.
Сегодня же вечером ей необходимо разыскать Франческо. На испанском факультете должны быть его координаты. Но уже шесть вечера, и секретарша, скорее всего, ушла. Кто еще может подсказать? Она немного знает декана факультета Альфонсо Менора, с которым ее еще три года назад познакомил Франческо. Можно было бы найти номер его домашнего телефона в университетском справочнике, пойди она сейчас на работу. Если Альфонсо Менор даст ей номер Франческо, она позвонит тому прямо из кабинета. В Севилье уже глубокая ночь: конечно, она разбудит Франческо, его жену и ребенка, но с какой стати ей проявлять деликатность!
Если он все еще женат. Если он все еще живет в Испании. Бандероль отправлена из Нью-Йорка. А может, он там? Или в Олд-Ньюпорте, ждет, как она отреагирует? Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Джейн схватила трубку.
— Алло?
— Я мог бы поговорить с Джейн Кук?
Ни малейшего испанского акцента в голосе. Значит, это не Франческо.
— Я слушаю.
— Привет, Джейн! Это Дэвид Кларк.
— Кто?
— Дэвид Кларк, с факультета романских языков из Айова-Сити.
— А, привет! Как дела?
— Хорошо, спасибо. Прости, что беспокою тебя дома. Я позволил себе обратиться к Эрику, чтобы узнать твой номер телефона, у меня к тебе срочное дело.
Стоя лицом к окну, Джейн видела, как солнце, пробивая плотную завесу туч, отбрасывает к горизонту пучок вертикальных лучей. Это зрелище напомнило ей одну из картин Лоррена, которую Эрик показал ей в Лувре. Эрику вообще нравился освещенный ярким солнечным светом небосвод после грозы. Как это Кларк мог узнать номер ее телефона у Эрика, если у нее в прошлом году поменяли номер, а новый не внесли в абонентский справочник? Почему он ее обманывает?
— Мы были бы очень рады, если бы ты согласилась приехать к нам на конференцию этой осенью. Мне необходимо получить от тебя ответ как можно скорее: завтра утром руководитель конференции встречается с деканом, чтобы обсудить финансовые вопросы, и я должен представить ему список выступающих. Мы не особо богаты: тебе могут выделить триста долларов и оплатить, конечно, дорогу. Кстати, ты могла бы остановиться у меня: отдельная спальня с ванной комнатой, а на завтрак обещаю подавать тебе отменные гренки. Это приятнее, чем жить в факультетском общежитии.
Джейн почувствовала озноб. То ли ей было холодно, то ли хотелось есть.
— Когда это будет?
— Думаю, двенадцатого октября.
Было ясно, что ее решили позвать вместо кого-то, кто в последний момент отказался.
— Я должна подумать. Можно перезвонить тебе попозже?
— Конечно. Даже очень поздно, звони. Я не сплю до двух часов ночи.
В ее памяти неожиданно всплыли обледеневшие ступеньки крыльца и фонарь, под которым маячила черная тень.
— А перед сном ты пойдешь выгуливать собаку, которая живет в тебе?
— Как ты сказала? — Он засмеялся. — У тебя превосходная память.
— Ну, а как твои лоскутки?
— Ты хочешь сказать «моя работа»? Я полностью отказался от первоначального проекта. Нет больше никаких лоскутков.
— Почему?
— Слишком банально. В научных кругах стало модным смешивать какие-то автобиографические моменты с критическими замечаниями. Я нахожу такое решение половинчатым. И поэтому решил вернуться к более классической схеме: истории одной жизни, к примеру, жизни преподавателя. Скорее, даже женщины, чем мужчины, чтобы не быть узнаваемым. Настоящий роман с философскими рассуждениями о жизни, понимаешь, то, что у немцев принято называть «Weltanschauung». Мне хочется описать продолжительный период жизни этой женщины, ее взлеты и падения, а не простой жизненный кризис, что присутствует сегодня во всех романах. Больше всего меня интересует развитие событий. Оно пойдет по двум направлениям: любовь и карьера, и, конечно, ее мелкие заботы, которые чаще всего и являются главными в жизни. Тебе ведь захочется прочитать такую книгу? Не сомневаюсь, что у тебя хороший литературный вкус.
Джейн слушала его рассеянно. На языке у нее все время вертелся один вопрос. Она пересчитывала месяцы: всего четыре, когда она видела Кларка в последний раз, следовательно, от Эрика ничего нового он узнать не мог. Она не станет задавать ему этот вопрос, который он, вероятно, ждет и ради которого, по всей видимости, и звонит. У этого типа явно нездоровое любопытство.
— Кстати, не беспокойся, — сказал Дэвид, словно читая ее мысли. — У Эрика этой осенью творческий отпуск, и его не будет в Айова-Сити.
Джейн побледнела и спросила, стараясь говорить как можно спокойнее:
— И где он собирается его провести?
— В Италии. Он работает над совершенно другим проектом: биографией Бронзино.
— Бронзино!
Он засмеялся.
— Да не вашего. Итальянского художника шестнадцатого века.
— Благодарю тебя. Дэвид, за приглашение, но боюсь, что приехать не смогу. Лекции, научная работа да еще новая должность — в общем, работы по горло.
— Ты уверена? Подумай, как следует. Можешь позвонить мне завтра утром, если захочешь. Здесь ведь недалеко, за полдня можно доехать. Я в восторге от твоей работы и, действительно, был бы рад тебя видеть. Хочешь, приезжай весной.
