Лиза Джексон - Блудная дочь
До сих пор ее тайны не знал никто, исключая разве отца – узнав, что дочь беременна, он заставил ее поведать обо всех событиях той ужасной ночи. Но отец не мог утешить ее, не мог стать ей опорой, и даже в самом смелой фантазии Шелби не пришло бы в голову рыдать у него на плече. А Нейв... Нейв – совсем другое дело.
– Все позади, Шелби. Теперь все будет хорошо.
«Если бы!» – мысленно ответила Шелби. Как хотелось ей поверить его утешениям, уцепиться за них, словно за соломинку! Но Шелби знала: ее испытания еще не окончены. Не найдена дочь, не раскрыты семейные тайны, а где-то во тьме, словно хищник, подстерегающий добычу, бродит Маккаллум и ждет своего часа.
Но она выдержит все. Она будет сильной. Ради Элизабет.
Когда Шелби немного успокоилась, она осмелилась спросить:
– Откуда ты узнал?
– О Маккаллуме? – скривив губы, уточнил Нейв. – От Бэджера Коллинза.
Сквозь пелену невысохших слез Шелби видела его упрямо выдвинутый, словно из гранита высеченный, подбородок, плотно сжатые губы, трепещущие от гнева ноздри.
– Маккаллум не сумел держать рот на замке. Разболтал все своему приятелю Коллинзу, а тот – мне.
Так, значит, об этом шептались по всему городу! И не только по городу – быть может, ее грязная тайна достигла баров и закоулков Куперсвилла, Остина и даже Сан-Антонио. Шелби поморщилась, вспомнив тот ночной разговор с отцом. Это случилось уже после того, как он узнал, что дочь беременна. Даже судья, хоть чуткостью он и не отличался, понимал, что уныние и подавленность Шелби одной беременностью не объяснишь – и однажды ночью, когда он, зайдя перед сном к ней в спальню, услышал ее глухие рыдания, Шелби во всем ему призналась. Она умоляла его не обращаться в полицию, чтобы никто не узнал о ее позоре. И судья, белый как мел, за эти минуты постаревший на десять лет, охотно дал обещание. Кому же было понять чувства Шелби, как не ему, человеку, который всю жизнь превыше всего ставил незапятнанную репутацию?
Шелби вспомнилось, как отец неуклюже топтался у ее кровати, бормотал какие-то бессмысленные утешения, пытался погладить по голове и тут же, словно обжегшись, отдергивал руку, а у самого дрожали и как-то странно кривились губы. Судья никогда не умел быть нежным. Не умел утешать плачущих. Теперь, вспоминая об этом, Шелби испытывала непривычное чувство – жалость к отцу.
– Я подумал, что Бэджер Коллинз и соврет – недорого возьмет, и спросил у самого Маккаллума, – глядя ей в глаза, бесстрастно рассказывал Нейв. – Он все отрицал, но при этом так гнусно ухмылялся, так лучился самодовольством, что, право, не нужно было быть гением, чтобы понять, кто прав.
Тогда вы и подрались?
Да.
– За несколько недель до убийства Рамона Эстевана?
– Где-то так.
Следующий вопрос дался ей с трудом.
– В городе говорили, что ты специально направлял следствие так, чтобы обвинить Маккаллума. Значит, ты...
– Подтасовал улики? Подкупил свидетелей? Отправил в тюрьму невиновного? – резко ответил Нейв. – Нет, Шелби, я не мошенничал и никого не подкупал. Но ты права, я сделал все, чтобы этот негодяй оказался за решеткой. Пусть не за изнасилование, а за убийство – но, так или иначе, он это заслужил!
Несколько минут оба молчали. Слезы на щеках Шелби высохли; потрясение и горе ее медленно сменялись душевным покоем.
– Что рассказал тебе Финдли? – спросил вдруг Нейв, видимо, чувствуя, что пора перевести разговор на другую тему.
– Ничего. Молчал как рыба. А ты узнал что-нибудь?
– У меня дурные новости, – вздохнул Нейв. – Док Причарт мертв.
– Что?!
– Пару часов назад позвонил Левинсон. Он выяснил, что последние годы жизни старик провел на Ямайке – и там же два года назад упился до смерти. На столе, возле компьютера, лежит отчет Билла – можешь почитать.
Накинув платье, Шелби поднялась с постели и принялась просматривать распечатанный на принтере отчет.
– Два года назад. – пробормотала она, ежась, словно от холода. – А я-то надеялась.
Но тут же, распрямив плечи, приказала себе не раскисать. Поревела – и хватит. Она должна быть сильной. Ради Элизабет.
– Мы ее найдем. – Неслышно поднявшись с кровати, Нейв подошел к ней сзади, обнял за плечи. – Непременно найдем. Не забывай, где-то в городе у нас есть союзник – или, по крайней мере, человек, который хотел, чтобы ты узнала о дочери.
– Но кто это? И почему он просто не скажет мне, где она?
– Хороший вопрос, – нахмурился Нейв. И в этот миг за дверью, на кухне задребезжал телефон.
– Смит слушает, – произнес Нейв, взяв трубку. Шелби вышла на кухню следом и вдруг увидела, что лицо его потемнело, словно темная ночь.
– Когда? – коротко спросил он. И потом, после паузы: – Как? – Еще несколько минут он молча слушал. Наконец бросил: – Хорошо, буду здесь, – и повесил трубку.
– Это Шеп Марсон. Едет сюда.
– Зачем? – По спине у нее пробежал холодок – словно кто-то коснулся позвоночника ледяными пальцами.
– Умер Калеб Сваггерт. – Нейв сел на кровать и принялся натягивать джинсы.
– Но он... врачи же обещали ему еще несколько недель. – растерянно пробормотала Шелби.
– В том-то и дело. – Нейв натянул через голову рубашку, пригладил ладонью волосы. – Похоже, кто-то не стал дожидаться, пока костлявая сделает свою работу, и решил ей помочь.
– Ты хочешь сказать...
– То, что ты слышала, Шелби, – мрачно ответил он. – Полиция подозревает, что Калеб Сваггерт убит.
Глава 12
– Убит? Но подожди, Нейв... При чем здесь ты? – взволнованно воскликнула Шелби.
Звонок Марсона подействовал на нее отрезвляюще, словно холодный душ, заставив моментально забыть о том, что только что произошло между ней и Нейвом.
– Не знаю, – проговорил Нейв, застегивая ширинку. – Но, видно, это важно, раз Шеп первым делом бросился ко мне.
Шелби все это не нравилось. Шеп Марсон приходился ей дальним родственником – каким-то двоюродным или троюродным кузеном; она знала его с детства – и не любила.
– Ладно, посмотрим, что он расскажет.
Отойдя от стола, она застегнула платье, встала перед зеркалом и принялась приглаживать растрепавшиеся волосы. Но они не слушались; тогда Шелби схватила щетку и стала нервными, резкими движениями расчесывать спутанные пряди.
– Можешь уйти, если хочешь.
– Зачем? – спросила она. Взгляды их в зеркале встретились. – Не вижу причин убегать.
– Возможно, предстоит нелегкий разговор, – угрюмо объяснил Нейв.
Шелби опустила щетку.
– Для кого нелегкий? Для тебя?
– Для всех.
– Разговора начистоту я не боюсь. Нейв! – Она обернулась и ткнула щеткой ему в грудь. – Ты что-то от меня скрываешь? Если так, лучше расскажи сейчас!
