Людмила Зарецкая - Мой любимый сфинкс
– Расскажите мне о себе, – неожиданно для Аржанова попросила она. Он удивленно посмотрел на нее.
– О себе?
– Ну да. Вы мне очень интересны. Я уже поняла, что детство у вас было… непростое. Но вы же как-то вышли в люди, стали успешным человеком, не просто богатым, но еще и образованным. Вас кто-то направлял? Говорил, что нужно делать, как учиться, чем заниматься?
– Я понимаю, о чем вы. Знаете, Злата, мне в жизни очень повезло, потому что мне повстречался Андрей Степаныч, мой классный руководитель и учитель литературы. Я ведь правда с девяти лет все хозяйство на себе тащил. И печь топил, и корову доил, и картошку в чугуне варил, потому что иначе нам с братьями было есть нечего. Отец пил страшно. Над матерью измывался. А она болела постоянно. А когда мне двенадцать было, умерла.
В общем, в школе мне учиться некогда было. Уроки я никогда не делал, прогуливал, потому что надо было хозяйством заниматься. Да и уверен был, что лишняя вся эта наука. Не пригодится. А в четвертом классе к нам приехал новый учитель. Сразу после института. Молодой, на жирафа похожий, шея тонкая, уши большие…
В общем, именно он и был тем человеком, который изменил мою жизнь. Домой к нам приходил, отца пытался увещевать, помогал мне дрова колоть, уроки со мной делал и книжки стал подсовывать. И художественные, и вообще. Читать мне понравилось. В книжках все не так было, как вокруг. А он говорил, что можно сделать, чтобы было именно так. И я ему поверил.
Как-то на каникулах мы вместе к нему домой ездили. Он меня впервые в жизни в театр отвел. Не могу сказать, что мне понравилось, но это была совсем другая жизнь. Не такая, как в деревне. И мы с ним очень много разговаривали. О том, как жить правильно. Нужно ли стремиться из деревни в город или можно и в деревне строить нормальную, удобную, красивую жизнь.
Он мне жизненный путь на бумажке чертил. Отрезки, на каждом из которых должна быть своя четкая цель. Сначала мы запланировали восемь классов без троек окончить и в техникум поступить. Получилось. Дом я без сожаления оставил. Рассудил, что братья уже могут и сами о себе позаботиться. Мне было шестнадцать, а им четырнадцать и двенадцать. Вполне достаточно, чтобы делать то, что я делал с девяти.
Техникум был лесотехнический. Мы с Андреем Степановичем решили, что область у нас лесная, без работы в этой сфере остаться трудно. Подрабатывать я, конечно, начал сразу, егерем в ближайшем охотхозяйстве. Деньги нужны были.
Когда окончил техникум, в армию меня забрали. Отслужил я два года, а за это время и отец помер от белой горячки. Вернулся я домой. Устроился на лесопилку на работу. И начало у меня получаться. А потом как-то само все пошло. Девяностые годы. Производства вставали, а я не хотел и не мог без дела. Взял все в свои руки. Ну и пошло-поехало. Через пару лет понял, что знаний мне не хватает категорически. Поступил заочно в институт на экономический факультет. Мотался между лесными участками, лесопилками и сессиями. Спать было некогда, не то что жить. Но хозяйство расширялось, становилось все больше, внимания требовало огромного. Второй мой брат, когда из армии вернулся, ко мне на работу пошел. Правда, выучиться он не смог, науки никак не давались, так что он – старший мастер у меня на одном из производств. А младший – врач в областном центре. Это он все с детства мечтал: стать врачом и маму вылечить. Не успел, но мечту свою осуществил.
– Но все это денег же требовало, и немалых. Да и девяностые годы лихие были, неужели на вас никогда бандиты не наезжали?
– Наезжали, конечно. Но мы и сами были… немножко бандиты. Тогда без этого нельзя было. Пару лет я с пистолетом не расставался. Это сейчас я – легальный приличный бизнесмен, а в молодости всякое случалось… – Глядя на Златино испуганное лицо, он рассмеялся. – Людей мы не убивали и не похищали, Злата, но свое держали крепко и чужим не отдавали.
– Мы?
– Мы с Антоном. Аграфениным. Мы в институте познакомились. Он тоже из простой семьи, но парень смекалистый. Тоже понимал, что без образования от жизни не удастся взять все, что хочется. Просто я лесом занимался, а он на ликеро-водочном заводе работал. Завод тогда под Шайбой был. Авторитетом крупным. Шайба к Антохе благоволил, так что проблем у нас обоих потом не было. Ликерка из рук в руки переходила, пока в конце концов Антоха ее не выкупил за копейки и с нуля практически не поднял.
И деньги тоже были бандитские, чего уж греха таить. Брали в долг, крутили, потом отдавали. И крышей нашей Шайба довольно долго был. Так что не очень это красивая история, Злата. Это только уже в двухтысячных кто-то все спустил и промотал, а мы с Антохой утроили. Потом я на почве охоты с крупными московскими олигархами познакомился. Фамилии называть не буду, но вы их наверняка слышали. Я им предложил базу открыть, на которую не стыдно было бы людей на переговоры привезти. Деньги были их. Идеи и воплощение – мои. Все получилось. Хотя бывали моменты, когда я думал, что не получится. Но меня Андрей Степанович всегда учил, что руки нельзя опускать, я и не опускал.
– А сейчас он где?
– Умер пару лет назад. Лейкоз. Я его по самым лучшим мировым клиникам повез, но поздно оказалось.
– А с Антоном вы так по жизни и вместе?
– Да. Он – мой самый лучший друг. И брат моей жены, то есть мне шурин.
– Да? Я не знала.
– Я у него дневал и ночевал. А он с Машей очень близок был, всем делился, все рассказывал. Мы почти всегда, когда не работали, были вместе. Так как-то и вышло, что поженились. Маша домовитая всегда была. Хозяйственная. И понимающая. Мы же так работали, что я за месяц мог дома от силы три ночи провести. Все остальное время в командировках. И она всегда с пониманием к этому относилась. Ни разу претензий не предъявила. Ни разу не укорила, что детей фактически сама поднимает. У них с Антоном воспитание такое. Настоящее. Они рано сиротами остались. В школе еще. Но родители сумели в них заложить редкие душевные качества, которые сейчас не часто встретишь.
– Извините, Саша. Но вы с Антоном показались мне очень разными. – Злата постаралась сказать это очень мягко, но Аржанов понял.
– Вы к тому, что Антоха простой и неначитанный? Ну да. Ему в жизни Андрей Степанович не попался. Но и я не из графьев так-то. И способен оценить, что он открытый, честный и бесстрашный человек. Бизнесмен успешный, руководитель порядочный. С ним хоть в баню, хоть в разведку. А в консерваторию и я, извините, не хожу.
– Я не хотела никого обидеть, – покаянно пробормотала Злата. – Меня мама всегда ругает за социальный снобизм. Но мне все равно важно, чтобы с человеком было о чем поговорить. Потому что любые связи, даже самые крепкие, рвутся, если нет родства интересов. Родства душ, если хотите.
