Филлис Уитни - Шепчущий мрак
— Твой Оскар! — воскликнула я, подходя к столику. Я рассматривала драгоценный символ, стоя на коленях и не касаясь его руками, чтобы не оставить отпечатков пальцев.
Лора засмеялась, глядя на меня:
— Ты склоняешься перед ним, как перед идолом! Сомневаюсь, что он так уж много значит.
— В твоем случае кое-что значит. Это признание твоей игры в "Мэгги Торнтон".
Лора подошла и встала рядом со мной, с легкой грустью глядя на статуэтку:
— Конечно, приятно получить награду. Я до сих пор помню, как волновалась в тот вечер. И как позабыла все те слова, которые приготовила заранее на тот случай, если окажусь победительницей. Но, очутившись на сцене, могла пролепетать только что-то невнятное.
— Ты поблагодарила Виктора Холлинза, — напомнила я. — Я читала об этом.
— Да. К этому времени он ушел из моей жизни, но своей победой я всегда буду прежде всего обязана ему.
— И тому, что я родилась, тоже, — пробурчала я. — Мне отлично были знакомы все эти даты!
Никак не отреагировав на мою реплику, она взяла в руки блестящую фигурку:
— Знаешь, я собиралась отослать ее твоему отцу, когда принесла домой. Но передумала, я прекрасно знала, что он просто вернет ее обратно.
— Их должно было быть две, — сказала я. — Ты заслуживала второго Оскара. За "Шепчущий мрак".
Лора не стала этого отрицать.
— Возможно, я смогу это исправить, — заявила она, метнулась к книжному шкафу и схватила два томика, лежавшие наверху. Я с замиранием сердца узнала обложку книги моего отца.
— Вот! — торжествующе произнесла она и вручила одну из книг мне. — Я отметила нужные места. Виктор порой писал в своих романах диалоги словно специально для сцены. В сценарий "Шепчущего мрака" вошли дословно целые страницы книги. Я, конечно, буду Хелен, а ты можешь читать остальные роли. Я уверена, что тебе больше по душе придется этот текст, чем Ибсен.
Мне ее затея совсем не понравилась, но ничего не оставалось, как идти у нее на поводу. Я уселась в кресло и начала подавать ей реплики, в то время как она взволнованно — так требовалось по роли — расхаживала по комнате, изображая Хелен Брэдли. Первая реплика исходила от неуклюжей юной горничной, которая была новенькой в доме Брэдли и страшно боялась своего хозяина. Хелен, будучи сама напуганной, старалась успокоить дрожавшую от страха девчонку. Горничная стояла на полу на коленях и наводила глянец На чугунный дверной упор в форме кошки.
— Сегодня вечером мы используем фарфоровую кошку, — заявила Лора. — Ты можешь вытирать с нее пыль, пока я буду произносить свои реплики.
— Сегодня вечером? — Я положила раскрытую книгу на колени и смотрела на нее во все глаза. — Лора, что ты задумала? Что ты намереваешься делать сегодня вечером?
Ее выдал лишь чуть-чуть нервозный смех.
— Сегодня вечером я собираюсь доказать всем вам, что я все еще Лора Уорт. Вы придете сюда, в эту комнату, — Дони, Майлз, Ирена, — и я покажу вам, на что я способна. Возможно, я позвоню Гуннару и тоже приглашу его. А пока что я хочу прорепетировать сцену с Робертом Брэдли, когда Хелен осознает грозящую ей опасность…
Мы проработали, должно быть, с полтора часа. К этому времени Лора твердо знала свою роль и не нуждалась в книге. Мы отрепетировали короткую сцену с горничной, а потом еще две сцены трудного разговора Хелен с Робертом Брэдли перед самой его смертью. Когда она собралась приступить к следующей сцене, я захлопнула книгу. Лучше прямо сейчас охладить ее веру в себя, а то потом будет поздно.
— Достаточно. Все это совершенно бесполезно. У тебя нет ничего для поддержки: ни партнеров, ни соответствующих декораций в виде викторианского особняка с той знаменитой лестницей — ничего! Ты будешь выглядеть смешно, и дело кончится слезами в подушку.
— В таком случае я не дам тебе спать всю ночь, поскольку ты останешься ночевать у меня в комнате!
Я постаралась фыркнуть как можно пренебрежительнее, а Лора улыбнулась мне, подошла к телефону и набрала номер Гуннара. Дома его не оказалось, но она завязала оживленный разговор с его матушкой, и та, очевидно, ее заверила, что Гуннар непременно захочет быть в доме Лоры сегодня вечером. Во все время телефонного разговора я сидела с надутым видом, а когда она повесила трубку, одарила ее самым мрачным взглядом.
— Я знаю! — воскликнула она, все еще возбужденно порхая по комнате в своем песочного цвета халате. — Ты бы хотела, чтобы я вернулась в Голливуд и провалилась. Конечно, это же очевидно. О, я понимаю, с самого начала, когда ты мне сказала, что я должна вернуться, ты так не думала. Тогда ты была искренна. Эта злая мысль пришла позже, и теперь она возобладала. Ах, какой верный способ расквитаться со мной за все, что я сделала тебе… и Виктору! В этом состоит твой замысел, не так ли?
Я бросила на нее взгляд, полный ярости. Пусть себе воображает все, что угодно!
— Я докажу, что ты ошибаешься, — продолжала Лора. — Я докажу всем скептикам, что они ошибаются.
С меня было достаточно, я не намерена дольше это терпеть и перешла в наступление. Моей единственной возможностью была атака с фланга, однажды уже сослужившая мне хорошую службу.
— Почему жена Майлза совершила самоубийство? — воинственно спросила
Она, казалось, застыла в полете, сбрасывая с себя маску Лоры Уорт, звезды, как сбрасывают одежду. Потом подошла к шезлонгу и, бессильно опустившись в него, вытянула ноги.
— Итак, ты хочешь поговорить? Ты хочешь задавать вопросы еще и еще?
— И надеюсь получить кое-какие ответы, — парировала я.
— Хорошо! Кейт Флетчер страдала неврастенией. Майлз много лет подряд показывал ее лучшим психиатрам, но все было бесполезно. Она вообразила, что смертельно больна, хотя никакого телесного заболевания у нее не было. Она покончила с собой, страшась мучительной смерти от болезни, которой у нее не было.
— Так рассказал тебе Майлз?
— Да, конечно, я узнала это от него. Впрочем, это был общеизвестный факт. Бедняга долго стойко терпел свой несчастливый брак.
— Очевидно, и его первой жене было навязано общество Дони, коль скоро она жила с ними и первая обнаружила тело миссис Флетчер под окном на камнях внутреннего дворика.
— Вряд ли Дони способствовала душевному здоровью Кейт, — согласилась Лора. — Вот почему Майлз пообещал мне в недалеком будущем отослать Дони из Бергена. Впрочем, сомневаюсь, чтобы ей удалось довести до самоубийства меня.
Не разделяя этой Лориной уверенности, я возразила:
— Ты сама говорила, что несколько дней назад сдалась… не хотела больше жить.
— Я очень многого боялась. Утратила мужество. Теперь оно ко мне вернулось. Я знаю, спасти Лору Уорт может только она сама.
