Лана Балашина - Принцесса дачного поселка
Она пошла по дорожке, а Ольга Алексеевна с укором на меня посмотрела:
— Зря вы ее расспрашивали. Ей и так здесь нелегко бывать. Она вам не рассказывала, что когда-то в молодости была влюблена в отца Леры? Вам, наверное, это смешно, но мы все были тогда молоды и влюблены.
— А вы? — решился я. Последние слова Лики Георгиевны навели меня на кое-какие размышления. — Лера думает, что вы любили Владимира Георгиевича.
Она улыбнулась печально и сказала:
— Женщины это очень чутко чувствуют, в отличие от мужчин.
Я сказал:
— Думаю, что сам Владимир Георгиевич об этом догадывался. Ведь в завещании он оставил вам довольно приличные деньги. Видимо, не хотел, чтобы после его ухода вы зависели от Лидии Петровны.
Она кивнула:
— Конечно, знал. Нет, нет, у нас с ним никогда ничего такого не было, но он знал, что я люблю его. Правда, никогда меня в этом не поощрял. Как-то, много лет назад, сказал мне, что над любовью люди не властны. Я жалела его и всегда знала, что он не очень счастлив. Но у него всегда была работа, увлечение, сыновья. И Лидии Петровне я многое прощала, потому что знала, как она его любит. — Она посмотрела на меня. — Нет, к ней я его не ревновала, а вот к Лене, было дело. Так получилось, что Лена умерла у меня на руках. Мы тогда уехали из ресторана следом за машиной Николая, было уже темно, и недавно прошел дождь. Наш водитель первым заметил неладное. Ограждение было проломлено, машина разбилась внизу, в ущелье. Николай погиб сразу. А Лену из машины выбросило. Мы уложили ее и повезли в больницу. По дороге она пришла в себя. Кажется, поняла, что умирает. Все просила меня передать Николаю, что всегда любила только его. Я так и не решилась сказать ей, что он погиб. Да и ее до больницы мы живой не довезли.
Мы с Ольгой Алексеевной дошли до калитки. Я повернул голову и увидел, что Лера стоит на веранде. Она вежливо поздоровалась с нами.
— За столько лет первый раз выбралась на дачу, и такие события, — сказала Ольга Алексеевна.
— Ну да. А мы завтра уже будем собираться домой, — отозвалась Лера. — Дело прекращено, нас здесь ничего не держит. Да и на работу пора, и мне, и Сереже. Гоша говорил, что вы все тоже на даче не останетесь? Лидия Петровна, вроде, дала согласие лечь в клинику.
Ольга Алексеевна вздохнула:
— Я еще не разговаривала с Андреем. Здоровье у меня уже не то, ноги вот болят, работать мне уже трудно. Владимир Георгиевич оставил мне вполне приличные средства. И я решила: сниму где-нибудь здесь маленький домик, буду тихо доживать рядом с теми, кого любила и уважала.
Мы с Лерой переглянулись, и она предложила:
— А зачем вам снимать дом? Если хотите, можете поселиться в нашем. Или, если дом кажется вам слишком большим, можете жить во флигеле. Там над гаражом две комнатки и кухня, даже ванная есть, правда, совсем крохотная. Мои родители поселились там после свадьбы, а больше никто там не жил. Попросим Анатолия, чтобы помог с людьми, сделаем ремонт и въезжайте. Так получилось, что мы раздумали продавать дачу, и было бы просто здорово, если бы вы за ней присматривали. Ну, как?
Ольга Алексеевна вздохнула:
— Тогда я поговорю с Андрюшей. Думаю, он меня отпустит.
Лера улыбнулась:
— Договорились! Приходите после обеда, как освободитесь, посмотрим комнаты. Если вам понравится, мы будем только рады.
Мы уже собирались на пляж, Данил и Санька нетерпеливо приплясывали у калитки. Лера разговаривала с кем-то по телефону, кажется, с Игорем, и я решил спуститься к детям. Невольно прислушался: в доме Тобольцевых было шумно. Где-то хлопали двери, послышался недовольный голос Аллы:
— Я не позволю прислуге обманывать себя! Это кольцо мне очень дорого, и я непременно найду его. Это совершенно непозволительно, в доме пропадают вещи!
На соседней веранде появился заспанный Илья. Он недовольно спросил:
— Господи, что еще у нас случилось?
Алла появилась на веранде с большой шкатулкой в руках, в сопровождении расстроенной девушки в светлой кофточке. Она сердито ответила ему:
— У меня пропало очень дорогое кольцо. Оно дорого мне еще и как память, поэтому я непременно должна найти его.
Илья вздохнул:
— У тебя этих колец — на килограммы можно взвешивать. Как оно хоть выглядело?
Алла раздраженно и высокомерно ответила:
— Крупный сапфир цвета моих глаз и россыпь бриллиантов, если тебя это интересует.
Илья зевнул:
— Ну, не знаю, как ты себе представляешь цвет своих глаз, но какой-то синий камень у тебя сейчас на руке.
Алла опустила глаза вниз, возникла неловкая пауза, после чего девушка рядом с Аллой заплакала, уже не сдерживаясь, и убежала куда-то в дом.
Илья посмотрел ей вслед и сердито сказал:
— Кажется, тебе надо извиниться перед Машей.
Алла дернула плечом, пошла в дом. Слышно было, как она крикнула:
— Мика, кольцо нашлось, не ищи, девочка моя!
Илья сердито покрутил пальцем у виска, но тут заметил меня. Он спустился, поздоровался со мной.
Испытывая неловкость оттого, что я видел замечательную сцену поисков кольца, он сказал:
— Алла, она вообще-то не злая. Не знаю, что ее так разобрало. Она всегда набирает с собой кучу барахла, а потом два дня распаковывает и два дня укладывает.
Появившаяся Лера прервала нашу беседу. Она весело поздоровалась с Ильей.
— А мы на пляж. Искупаемся напоследок, завтра уже будем собираться в дорогу.
Он с завистью посмотрел на нас.
Лера спросила:
— А Лиза где?
Он хмуро ответил:
— Ее мамаша увезла. Но мы договорились, как приеду в Москву, встретимся. Она обещала помочь мне с обустройством студии. — Он пояснил: — Когда я поступил в институт, дед мне сделал подарок: купил квартиру с выходом на огромный чердак. Там сейчас просто свалка, но можно здорово все устроить. Самое главное — там много света. У меня от всех этих событий голова едет. И я знаю, что единственное средство — это бумага, картон, кисти, запах краски.
Лера с сочувствием на него посмотрела, и он мотнул головой:
— Нет, я не жалуюсь. Отцу и Гошке гораздо тяжелее, чем мне. Но мы справимся.
Лера кивнула. Данька взял ее за руку и мы, наконец, пошли к морю.
Лера была рассеянна. Я ревниво решил, что это из-за звонка Игоря, но расспрашивать не хотел. Потом не удержался, спросил:
— Что там у Игоря?
Она рассеянно подняла голову, переспросила:
— Что? А, у Игоря! Да нет, все нормально. Ждут меня, все, как обычно.
Она повернула голову ко мне, взяла за руку. Мне показалось, что она хочет меня о чем-то спросить. Но она опять поправила темные очки и улеглась.
Море сегодня было просто дивным. Его поверхность напоминала озерную гладь. Мы задержались дольше, чем обычно. Потом Лера вспомнила, что хотела посмотреть с Ольгой Алексеевной комнаты во флигеле, и мы засобирались.
