Никита Ветров - Без тормозов
— Мишаня, наливай! — скомандовал он, вытирая руки о привычную для себя полосатую рубаху — вторую из своего гардероба, которая предназначена была для торжественных мероприятий и потому сохранилась совсем чистой — раз пять всего надевал. — Банкет продолжается!
Мужичок в сером, вышедшем из моды еще при царе Горохе пиджаке с сомнением покрутил в руках бутылку дорогой водки. Раньше ему откупоривать такие не приходилось.
— Че тянешь? — нетерпеливо потянулся к нему третий пьянчуга с крепким синяком под глазом. — Дай я разолью, раз не можешь!
— Не лезь, — строго сказал Мишаня и сам деловито принялся сворачивать с бутылки пластиковую крышку. — Я, блин, техникум закончил, селхо… сел… сель-ско-хозяйственный! Сам допру, как она действует!
Недоуменно поковыряв немытым пальцем замысловатое пластмассовое приспособление, неизвестно с какой целью вбитое в горлышко стеклянной тары, он подрагивающей рукой наклонил пузырь, потом перевернул его и даже потряс немного. Кроме нескольких капель прозрачной влаги, упавших на дно подставленного пластикового стаканчика (гулять так гулять, как выразился Сеня при их покупке), эффекта никакого его действия не вызвали.
— Дай ты ее сюда, дурень. — Мужик с фингалом по кличке Ваня-Бульдозер, получивший ее не за могучие габариты, а за идиотскую привычку лезть на рожон после первой же рюмки, выдернул водку из рук Мишани. — Смотри и учись! Я такую видал у свояка на свадьбе. Вот так ее крутишь… потом вот так поворачиваешь… здесь должна быть хреновина такая на донышке…
Тонкая струйка после нескольких попыток полилась в нужном направлении, вызвав бурные аплодисменты и возгласы одобрения. Мишаня, за это время накромсавший неровными кусками палку вареной колбасы и батон, первым схватил свою порцию и, подняв ее вверх, произнес тост:
— За нашего лучшего другана Сеню!
Степан крякнул: что и говорить — приятно, когда за тебя пьют! Стукнувшись стаканчиками, выпивохи накатили по первой. В смысле, первой здесь, на скамейке в дальнем уголке городского парка. А за весь день сколько их получилось, сосчитать было уже сложно. По бутылочке пива по прибытии в город, потом, не утерпев, по двести на брата в рюмочной. Там показалось дороговато, поэтому сразу же отправились, чудом избежав милицейского патруля, в гастроном, где затарились уже основательно, решив отправляться на природу. Но до парка донесли не все, часть вылакали, прямо не отходя от магазина, в подворотне. А вдруг вместо водки дрянь какую подсунули? И только потом, громыхая стеклом и шурша пакетами, добрались до того самого места, где удалось разложиться в тиши и спокойствии.
— Слышь, Сеня? — мужик в сером пиджаке звучно проглотил кусок колбасы и блаженно потянулся. — Ты не подумай, я не выпендриваюсь. Но на фиг такую дорогую водку брать было, когда можно было спиртяги развести? Дешевле раза в два обошлось бы.
Иван недовольно фыркнул:
— Ты, умник, не нравится — не пей! Нам больше достанется, скажи, Сеня?
— Эх, парни! — благодушно махнул рукой Степан. — Жить надо шире!
— Это ты правильно сказал! — Мишаня подставил свою тару под разливаемую «огненную воду». — Вот за это давайте и выпьем!
Снова хрустнули в пальцах чокающиеся стаканы. На пару секунд воцарилась тишина, заполняемая лишь кряхтеньем и чавканьем. Утершись рукавом, Бульдозер сощурил здоровый глаз (подбитый и так почти не открывался из-за отекших сине-багровых век). Наезжать на Степана он пока не собирался, но не задать вопрос, появившийся в голове уже давненько, не смог.
— Сень, ты мне доверяешь? — издалека зашел он.
— О чем базар, Ванек!
— Тогда скажи, — «Одноглазый» перешел на таинственный шепот, — откуда ты бабки взял? Ведь с утра еще даже на опохмел не было, пришлось одеколоном лечиться! Грабанул кого, а?
Сеня довольно усмехнулся и отрицательно покачал головой, не собираясь, видимо, раскрывать секрет свалившегося на него капитала.
— А может, заначку тещину нашел? — предложил свой вариант Мишаня, который был наслышан от Степана о скупости старушки и тщетных попытках того обнаружить ее сбережения.
— Не угадали! — заржал Степа. — Ни то ни другое! Вы че, меня за уркагана держите?
— А откуда бабло тогда? Где надыбал? Колись! Мы же друзья тебе, или дерьмо коровье?
— Где взял, там больше нету! — поучительно изрек Степан. — Это мое дело. И не просите, не скажу все равно, не надо вам впутываться. Я, братцы, скоро жизнь новую начну…
Мишаня вытаращил глаза:
— Пить бросишь?
Степа и сам испугался подобного предположения. Аж выпрямился:
— Да ты че, сбрендил? А жить тогда как? Не, так не пойдет. Я знаете, что сделаю?…Разбогатею!
— Блин, я думал, ты и правда чего интересного затеял, — разочарованно протянул мужичок в сером. — А ты п…!
— Это я-то? — оскорбленно выпятил впалую грудь Огурцов. — Да так все и будет, попомните мое слово! С этого дня я всякую дрянь не пью, баста! Только «беленькую»! Вот первым делом пойду и куплю целый ящик ее! Чтобы все видели!
— Ништяк! — восхитился Бульдозер, который и сам мечтал примерно о таком же счастье.
— Ага, — уверил его Степа. — А во-вторых, знаете что сделаю? Нет? Припру два мешка сахара из магазина, брагу поставлю!
— Погоди. — Ваня непонимающе тряхнул головой. — Ты же только что на чистую водяру переходить собирался!
— И че? Опять вы лезете в мои мечтания своими грязными лапами! Это ж на черный день! Выгоню первача и спрячу, пусть стоит до поры до времени.
— Ты только нам с Мишаней скажи, где заныкаешь! — предложил парень с фингалом. — Мы люди не гордые — не дадим добру пропасть, стрескаем за милую душу!
— Разбежались! — Сеня каждому из них сунул под нос фигу и продолжил развивать свои идеи: — А потом знаете че? Женюсь я, наверное.
Мишаня подавился шпротой из консервной банки:
— Тебе чего, одной мало? Ты же женат уже, балбес!
— Да разве это жена?! — воскликнул Степан, разом вспомнив все накипевшее на душе. — Я себе новую найду, хорошую!
— А чем тебя Нинка твоя не устраивает? — забрасывая в щербатую пасть кусок батона, осведомился Ваня. — Золотая баба, вон сколько с тобой мучается уже! Моя вон через год сбежала.
— Это Нинка-то мучается? — возмутился Степан и в сердцах отложил в сторону закуску. — Да она жизни мне не дает никакой, стерва! Только и слышу: «Опять нажрался, скотина!», «В доме ни копейки, на моей шее сидишь, гад!» Каждый день скандалы! Думаете, приятно?
— Ну, у тебя нервы, Сеня, — восхитился Мишаня. — Я б не выдержал — в зуб дал!
