Наталья Лукьянова - Кто не рискует – не выживает
Жила она вместе с единственным сыном. Никто из соседей не знал отца ребенка. Однако Люба сыночка чудесным образом родила, да, видать, не в добрый час. Дитятко явно не удалось. Может, отец сплоховал, а может, природа усмехнулась недоброй кривой усмешкой в самый сокровенный момент, кто знает, но ребенок появился на белый свет уродцем. Многих спасала Люба, а вот собственного сына не смогла излечить, бессильна оказалась, никакие колдовские силы не помогли.
Мальчик со временем превратился в мужика. Как это часто бывает у умственно отсталых людей, был наделен недюжинной физической силой, несмотря на хромоту и довольно большой горб. Деревня давно привыкла к юродивому горбуну. Несмотря на свой устрашающий вид, Максим обладал тихим нравом и добрым характером. Его обожали все собаки в округе, вечно ходили за ним гурьбой. Он никогда и нигде не учился, но элементарными навыками, необходимыми в тяжелой крестьянской жизни, овладел. Мог и огород перекопать, и корову подоить.
Но его истинной страстью была необъяснимая любовь к технике. Он мог целыми днями отираться во дворе, где имелся мотоцикл или какая-нибудь другая колымага. Сам умудрился восстановить из небытия старый колесный, давно списанный трактор, который с незапамятных времен покрывался ржавчиной за деревенской околицей.
Так бы и текла тихая жизнь в забытой богом деревеньке, но повеяли новые ветра. Откуда ни возьмись по стране, словно поганые грибы в дождливое лето, стали появляться многочисленные мессии. То ли время такое пришло, то ли люди, разуверившись в жизни, потеряли последний разум.
Один из таких просветленных не самым лучшим днем пришел в Полтавку. Побродил по селу, поговорил с людьми и в конце концов остался. Обосновался он поначалу в домике бабы Любы.
Любая пустота, особенно нравственная, рано или поздно должна чем-то заполниться. Люди так устроены, что всегда надеются на чудо. Пришелец оказался прекрасным психологом. Он дал людям то, чего они уже давно страстно желали, – сумел поселить в душах никому не нужных, в основном пожилых людей надежду.
Через троечку лет Полтавка превратилась в настоящий сектантский центр. Мало того, что все село свихнулось, – народ стал из столиц подтягиваться. Да не абы кто, а сплошь интеллигенция. Инженеры, врачи, учителя, артисты известные. Бросали все, ставили крест на прошлой жизни, продавали имущество и квартиры, рвали все прошлые связи ради единственной цели – обрести истинный смысл жизни и познать настоящую веру. Рекламы новоявленному мессии не понадобилось. Слухи о его святости и избранности распространялись по стране с небывалой скоростью без помощи средств массовой информации и рекламных атак. Непостижимо, страшный парадокс, но ведь факт. Новые поселенцы никому не мешали, строились потихонечку, молились денно и нощно, соблюдали только им известные обряды, вели себя достойно и благонравно. Никаких убиенных младенцев или сатанинских плясок с кровавыми чашами на поруганных могилах в полночь. Все чинно и благородно. Живут себе люди своей жизнью, криминала никакого нет, верят в новоявленного идола, да на здоровье.
Участковый пару раз заглянул на собрание избранных, благо двери нововыстроенного небольшого бревенчатого храма были круглосуточно гостеприимно распахнуты для всех желающих познать истинную веру. Ничего не понял, только тихонько порадовался про себя, что стало меньше хлопот. Никаких тебе пьянок, дебошей, семейных скандалов. Опять же мужики, как один, пить бросили. Красота! Просто город Солнца в полную величину. Молятся и работают, работают и молятся. Никаких проблем, люди добровольно нашли себе отдушину, ведут здоровый образ жизни, что в этом плохого?
Мессия местного разлива был, как, впрочем, и остальные его собратья по цеху, человеком неординарным. От природы он обладал ясным, аналитическим умом, броской внешностью, обаянием. Но ему всегда было скучно и лениво жить так, как живут все нормальные люди. Поменял несметное количество мест и профессий. Любить кого-то – напряжно. Ничто не задевало, все проходило мимо. Так и шарахался по жизни до пятидесяти лет, неординарный и талантливый, а по сути – никакой.
А тут эврика! Случайно на Пасху забрел в церковь и обомлел. Никакой технический прогресс и наука не в состоянии притупить извечную человеческую веру в чудо. Сколько веков прошло, сколько исторических эпох кануло в Лету, а народец-то прет и прет в церковь как ненормальный. И ведь не молиться идут, не для просветления души, а просить. И бедные и богатые. Все им мало, все чего-то недостает. И все в один голос просят у Бога одного: «Дай».
Оказывается, не все еще потеряно. Такие горизонты открываются. Полистал литературку, благо нынче такого добра пруд пруди, ткнул пальцем в карту и отправился строить собственную империю. А почему бы и нет, если люди только и делают, что ждут нового Спасителя?
И что самое удивительное, его расчет оказался абсолютно верным. За три года он построил собственное государство и обрел такую паству, что теперь можно сказать – жизнь удалась. В здешних местах он практически всесилен. Ах, это упоительное чувство собственной власти над людьми! Ничто не может с этим сравниться.
И тут мессии стало скучно. Приходилось без конца придумывать для себя новые забавы. Если поначалу секта носила довольно мирный характер, то теперь благость и послушание приелись, захотелось новых ощущений. Решение нашлось неожиданно и само собой. Как всегда, выручил его величество случай.
Убогий горбун поехал за сеном, а на обратном пути подобрал на дороге какую-то непутевую малолетку и притащил ее в Полтавку. Девке от силы было лет пятнадцать – шестнадцать, но она уже была настоящей прорвой. Бесхитростно и без всякого стеснения рассказала про всю свою непутевую жизнь. Колоться начала с двенадцати лет, тогда же и подалась из родного дома в бега. Живет не тужит, а чего горевать? Добрых дяденек на дорогах до черта. За мелкую услугу и накормят, и напоят, и копеечку подкинут.
Порочна и крайне неосмотрительна оказалась разбитная молодка. А тут перехватил святой плотоядный взгляд горбуна, который тот никак не мог оторвать от груди беспутницы. Да что там взгляд. Несколько раз туда и ручки шаловливые непроизвольно тянулись. Баба Люба только шлепать успевала по заскорузлым ладоням. А этой заразе все нипочем. Нравится. Сидит скалится да облизывается.
План созрел мгновенно. Нужно устроить свадьбу, но не обычную, а ритуальную. И Максимке поможет узнать, что такое плотский грех, и паству свяжет по рукам и ногам кровью, и скуку развеет, добавит адреналинчику в застоявшуюся кровь.
Придумано – сделано. Дал команду бабе Любе, та наварила своего фирменного зелья, созвал самых приближенных юродивых и устроил себе полное отдохновение души.
