Лэйси Дансер - Рыцарь для принцессы
— Значит, ты намерена им подыгрывать? Даже зная, каковы ставки в этой игре?
— А каковы ставки, Кит? — Она встала прямо перед ним, все еще держа его за руки. Его взгляд прожигал ее насквозь. — Я просто-напросто возвращаюсь к своей семье, а ты возвращаешься к своей. И к своему бизнесу.
— Я сказал тебе, что повидаюсь со своими — и сразу же прилечу в Филадельфию.
— Зачем?
Он сдвинул брови, не веря своим ушам. Неужели она не понимает?
— За тобой, разумеется. Я просил тебя переехать ко мне. И даже не пытайся делать вид, что ты этого не помнишь.
— Я и не пыталась.
Кит сбросил ее руку и схватил за плечи.
— А что же ты делаешь в таком случае? Отказываешься?
Она покачала головой, рассыпав по щекам полуночно-черный дождь волос.
— Нет. Я хочу быть с тобой.
— А я хочу быть с тобой. — Он притянул ее ближе. Без ее тепла он вряд ли справился бы со страхом надвигающегося неизвестного и почему-то смутно опасного будущего. — Но мне нужна ты вся целиком — женщина, которой хватило отваги и сил вытащить из самолета бесчувственного человека и выбраться из неизвестности, опираясь лишь на веру в него и себя. Та женщина, которая без единой жалобы сносила все трудности. Та, что подобно факелу вспыхивала в моих объятиях. Мне не нужна женщина, предлагающая тем, кто ее любит, лишь частичку себя. Я хочу все, Ноэль! Всю тебя — ради всего меня!
Он встряхнул ее за плечи. Боже, как заставить ее понять!
— Я люблю тебя. И думаю, что и ты любишь меня. Я не верю, что ты подарила бы себя, если бы это было не так. Попробуй сказать, что я не прав. — Он не хотел нападать на нее сейчас. Он собирался отпустить ее домой, позволить ей вырваться из когтей опасности. Ему казалось, что самообладание не подведет его и он сумеет попрощаться с ней, не задав всех этих вопросов. Он ошибался.
Ноэль оцепенела, потрясенная рвущимися из него словами, чувствами, заряжавшими атмосферу вокруг них.
— Ты любишь меня? — прошептала она, выискивая в его глазах правду и одновременно страшась очевидной глубины его эмоций.
— Да.
Кит ждал, и леденящий холод тундры постепенно проник ему в душу, когда он осознал, что не услышит ответного признания. Он в ужасе следил, как ее искрящиеся интеллектом глаза заволакивает ненавистный ему туман отрешенности.
— Только посмей! — выпалил он в гневе и отчаянии.
Ноэль его вряд ли услышала.
Отдать себя во власть одной лишь страсти значило сохранить хоть какую-то безопасность. Обычная любовная связь не предполагала постоянства. И Ноэль это понимала и принимала. Даже в ее любви к нему все-таки оставалась некая свобода, независимость от его ответной любви. Ей было достаточно самой испытывать это дивное чувство. Любовная связь могла подойти к концу, и это не было бы предательством. Но любовь! Это уже единение. Это обязательства. Постоянные. Без гарантий. Быть любимой не значит, что он останется с ней навсегда. Быть любимой означает, что она должна будет отдавать всю себя до тех пор, пока не явится страшным признаком боль и не унесет с собой покой и счастье. Быть любимой означает, что она должна собственными руками распахнуть двери и ждать, пока он решит — уйти или остаться.
— Посмотри на меня, Ноэль. — Кит потряс ее и выругался при виде пустых глаз, что-то высматривающих сквозь него. Ноэль рядом с ним не было. — Посмотри на меня! — Он едва удержался, чтобы не закричать на весь зал. Ноэль от него ускользала, а он ничего не мог поделать. Слова ее не трогали. Его руки не возвращали ее к нему из прошлого, горькие уроки которого научили ее непостоянству любви. В этот миг он проклял всех тех, кто был виновен в ее неверии в любовь.
Ноэль заморгала. Гнев не имел над ней власти, но вот боль… Приложив ладонь к щеке Кита, она провела по уже заметной щетине. Он дал ей так много. И не его вина, что она не в силах забыть.
— Не нужно. Я не хотела причинить тебе боль. Я люблю тебя. — Желание утешить вырвало из нее правду.
Кит вобрал в себя эти слова, прочувствовал их всем существом. С любой другой женщиной он уже праздновал бы победу, но с Ноэль… Его не мог обмануть этот мягкий, успокаивающий голос. Эту женщину он знал слишком хорошо.
— Но?
Она на миг закрыла глаза в страхе от того, что должна была произнести.
— Я не могу.
Кит не оступил. Он зашел слишком далеко. Что бы он сейчас ни услышал, он не позволит призракам прошлого взять над собой верх,
— Не можешь — что?
Ноэль открыла глаза. Благодаря этому человеку она переступила порог своего замка. Но дальше ей не пройти.
— Я не могу жить с тобой, если ты меня любишь.
Ноэль уже научила Кита не ждать привычного поведения, привычных фраз, но этот ответ поразил даже его.
— Почему? — В самую точку и без обиняков.
Она лишь покачала головой. Глаза ее заволокло горестной дымкой воспоминаний.
Ярость едва не задушила его. Но сила любви прорвалась сквозь гнев, призывая к откровенности.
— Потому что я потребую от тебя слишком многого? Потому что не стану довольствоваться крохами твоей души, которые ты раздаешь кому хочешь и когда хочешь?
Он понимает ее, слишком хорошо понимает.
— Может быть, — невнятно отозвалась Ноэль. Первый хлесткий удар боли уже настиг ее, и она стремительно возводила преграды. Ее тело окаменело от мучительного приступа.
Кит ощутил в ней напряжение и рывком притянул к себе. Его губы накрыли ее рот поцелуем, полным неразделенных эмоций. Он не сдерживал ни ярости, ни страсти. Его руки обвились вокруг нее, прижали, впечатали ее тело в его. Но когда Кит поднял голову и увидел ее мягкий, пустой взгляд, он почувствовал, что меч его собственного разрушения со свистом вонзился ему в сердце. У него не было ни времени, ни сил уклониться от удара. И он в последний раз обнял Ноэль, смиряясь со смертельной раной и ощущая, как она отбирает у него волю, энергию и гнев — и наполняет его ледяным мраком. Его руки упали. Кит возвращал Ноэль свободу, а себя обрекал на вечный ад, испепеляющий огонь которого был тем более страшен, что он обрушился неожиданно.
— Иди, принцесса. Возвращайся в свою сказку, в свой замок.
Он сделал шаг назад, все еще надеясь и понимая, что сам себя обманывает. Как и она. Ноэль не пошевелилась, и тогда Кит понял, что он должен сделать. Она всегда думала, что он ее бросит. Она даже планировала его уход, соглашаясь на связь, питаемую одной лишь страстью. И в этом было ее предательство. Она приняла его обещание — и все равно ждала обмана. Кит окинул ее в последний раз взглядом, вызвав в памяти Ноэль их первой встречи — потерянную в мире живых людей, прекрасную, но нереальную. На один краткий миг он прикоснулся к Ноэль истинной, ощутил ее огонь. Он шептал ей слова любви, отдавал ей себя, как ни одной женщине в мире. Ему не забыть эти мгновения счастья, но до конца своих дней он будет жалеть о том, что ему недостало силы удержать ее в своем мире.
