Салли Стюард - Всему вопреки
Мортон двинулся им навстречу, широко улыбаясь и дружески протягивая руку. Джейк обменялся с ним рукопожатием, но когда дошла очередь до Ребекки, она лишь беспомощно уставилась на короткие толстые пальцы и широкие ладони без следа мозолей.
Отчего-то ей вспомнились руки отца — то есть Джерри Паттерсона, руки, мозолистые от постоянной работы дома и в ресторане, со шрамиком на большом пальце (брызнул со сковороды раскаленный жир), с белым рубцом на ладони (нечаянно полоснул острым ножом, нарезая ростбиф). Эти же загрубевшие руки умели с несказанной нежностью бинтовать ободранную коленку и гладить по голове горько плачущую дочь…
Непрошеные слезы комком подкатились к горлу, во рту стало сухо и горько — и Ребекка поняла, что, если сейчас дотронется до руки Мортона, ее попросту стошнит.
Почуяв неладное, мэр плавно изменил движение руки и гостеприимным жестом указал на два темно-красных кожаных кресла, которые стояли перед его столом.
— Присаживайтесь, ребята. Извините, что заставил вас ждать, но служить народу — дело хлопотное.
Неохотно выпустив руку Джейка, Ребекка настороженно присела на краешек кресла. Она прекрасно понимала, что ее отвращение к неодушевленному предмету ничем не обосновано — и все же свободно откинуться на спинку этого кресла было для нее так же немыслимо, как пожать руку Чарльзу Мортону.
— Ну, ребятки, чем могу вам помочь? — спросил Мортон, холеными гладкими руками деловито опершись о полированную столешницу.
Ребекка поймала себя на том, что помимо воли исподтишка рассматривает собственные руки, сложенные на коленях, — нет ли в них какого сходства с руками Мортона.
— Мы решили заглянуть к вам до отъезда, — сказал Джейк.
— Уже уезжаете? Ну-ну. Надеюсь, Эджуотер пришелся вам по душе.
«Чарльз Мортон — воплощенное зло» — Ребекка вспомнила эти слова Лоррейн Гриффин, глядя на человека напротив, который фальшиво улыбался и нагло врал в глаза.
— Да, мы многое здесь узнали, — уклончиво ответил Джейк.
Он был совершенно прав, когда говорил, что Ребекке незачем вмешиваться в его расследование. Джейк все-таки профессионал — вот и сейчас он свободно ведет разговор с Мортоном, а она, Ребекка, язык прикусила от страха.
— Только вот неприятнейший случай, — продолжал между тем Джейк, — нас выставили из мотеля. Говорят, все номера вдруг оказались заказанными на две недели вперед.
— Да неужто? — Мортон даже не попытался сделать вид, что он потрясен этой новостью. — Что же, время от времени такое случается. Уилбур наверняка бы давно разорился, если б иногда не сдавал весь мотель под какое-нибудь мероприятие. Должно быть, встреча выпускников школы или что-нибудь в этом же роде.
— Возможно, — согласился Джейк. — Мы надеялись, что вы сумеете порекомендовать нам другой мотель, неподалеку от Эджуотера. Скажем, минут за двадцать езды на машине.
Мортон стиснул зубы, и его светлые глаза стали похожи на кусочки кремня — голубоватого кремня, сбрызнутого серой грязью. Тем не менее он выдавил из себя улыбку.
— Даже и не знаю, сыщется ли подходящее местечко ближе, чем в Далласе. Нет, ребята, меня, признаться, удивляет, что вы до сих пор торчите в нашем городишке. Думаю, сейчас вы и сами уже поняли, что заехали не туда.
— Мы подумывали об этом — особенно после разговора с Лоррейн Гриффин.
Когда Джейк бросил эту бомбу, Ребекка украдкой взглянула на него. Он удобно откинулся в кресле, вытянув длинные, обтянутые черными джинсами ноги и небрежно опершись руками о подлокотники кресла. В лице Джейка не было и тени напряжения, беспокойства, угрозы — он всего лишь дружески болтал, не более. Стена отчужденности, которой он все время отталкивал Ребекку, служила ему в делах совсем неплохим подспорьем.
— Лоррейн Гриффин малость не в себе, — холодно заметил Чарльз. — Много лет назад она потеряла единственную дочь и так до сих пор не оправилась от этого удара. Впрочем, она всегда была оголтелой фанатичкой. Знаете, кем был ее покойный супруг? Проповедник в какой-то экстремистской церкви.
— Насколько я понял, вы когда-то были с ее дочерью в весьма дружеских отношениях.
Мортон сплел пальцы с такой силой, что костяшки побелели, но его широкая улыбка осталась неизменной.
— Разумеется, в дружеских. Я всегда стараюсь дружить со всеми — уж такой я дружелюбный человек.
— Но ведь не со всеми обручаетесь… верно?
На верхней губе мэра отчетливо заблестели капельки пота.
— Я никогда не был обручен с Джейнел Гриффин. Она была застенчива, сторонилась людей. Не говоря уж о ее не слишком привлекательной внешности, родители воспитали ее в такой строгости, что она не имела успеха у мужчин. В жизни ни с кем не встречалась. Возможно, она неверно оценила мое дружелюбие. Если Джейнел говорила кому-то о нашей помолвке — боюсь, что это была всего лишь фантазия одинокой женщины.
— Понимаю.
Наступило тяжелое молчание. Мягкий темно-красный ковер на полу кабинета поглощал, казалось, все звуки.
Ребекка отлично понимала, к чему ведет Джейк. Она и сама частенько применяла в своей работе подобную тактику. Стоит тебе умолкнуть, и собеседник, не выдержав тишины, начинает выкладывать то, о чем и вовсе не собирался говорить.
Однако с Чарльзом Мортоном эта уловка не сработает. Мортон чересчур хитер и опытен. Он нервничает, это ясно, но ни за что не скажет лишнего.
Она оказалась права.
Мэр поднялся из-за стола.
— Очень жаль прерывать нашу содержательную беседу, но у меня назначена встреча. Если я больше ничем не могу вам помочь…
Джейк тоже поднялся и опять пожал руку Мортону.
— Вы и так уже помогли нам больше, чем думаете.
Ребекка встала, и Джейк тотчас обнял ее за плечи и напористо повел к двери, но на пороге остановился и обернулся к Чарльзу:
— Да, кстати, желаю удачи на выборах в Конгресс.
— Спасибо, — ответил тот после секундного замешательства.
— Не забудьте обо мне, когда начнется избирательная кампания — вдруг вам понадобятся услуги частного детектива. Знаете, порой стоит покопаться в прошлом противника и извлечь на свет какую-нибудь грязную тайну. Обычный политический прием.
Кровь бросилась в лицо Мортону — на сей раз он не сумел скрыть своего смятения. Голос его, тем не менее, прозвучал ровно:
— Не забуду.
Джейк так и вел Ребекку, крепко обнимая ее за плечи. Если бы не это, она наверняка не сумела бы устоять на ногах.
— А теперь дыши, — велел он, едва они ступили на тротуар и прозрачные двери мэрии захлопнулись, надежно отсекая их от Чарльза Мортона. — Дыши глубже… и Господь тебя упаси рухнуть в обморок.
