Линда Ховард - Ребенок Сары
Роум был человеком нетерпеливым и активным; он всё вокруг приводил в движение. Он пережил такую беду, которая многих людей могла бы согнуть или вовсе сломать. Тот прежний Роум не был этим вежливым, тщательно контролирующим себя человеком, который, возвратившись с работы, спрашивал, как у неё дела, и весь оставшийся вечер не обращал на неё внимания. Что, если его отстранённость происходит от безразличия, и его не потянет к ней даже, когда её пузо перестанет им мешать? Может, он просто из вежливости прикрывает её своим именем до тех пор, пока не родится ребёнок?
Сара возблагодарила Бога, что первое занятие курсов по естественным родам, которые она посещала вместе с Марси, выпало на вечер, когда Роум отправился в деловую поездку с ночёвкой, поэтому Саре не пришлось объяснять мужу, куда она пошла.
Она всё откладывала и откладывала эти занятия, надеясь, вопреки здравому смыслу, что Роум всё-таки решит посещать их вместе с ней. Но, в конце концов, время заставило её принять решение. Даже если она не станет посещать занятия, ребёнок всё равно родится. Саре было неловко и стыдно посещать курсы на таком позднем сроке, она остро ощущала отсутствие Роума. Марси — её закадычная подруга, но все остальные женщины пришли на занятия со своими мужьями, и Сара перехватила несколько жалостливых взглядов в свой адрес.
Курсы помогли ей понять одну вещь: Сара вот-вот должна была родить, но большинство из присутствовавших женщин так расплылись от беременности, что на их фоне её небольшой, как тыковка, животик, смотрелся очень даже прилично. Она нежно погладила его и подумала, что любит своего ещё не рожденного малыша только за то, что он есть.
На следующий день Роум рано возвратился домой и сразу прошёл в гостиную. Сара сидела там, водрузив ноги на кофейный столик и усердно пыталась разгадать все кроссворды из сборника. Опустив с рассчитанной аккуратностью свой дипломат на пол, Роум спросил:
— Вчера вечером я заходил к тебе, а тебя не было. Где ты была?
Вздрогнув, Сара подняла голову, но тут же посмотрела в сторону. Ей хотелось, чтобы муж не был таким отстранённым, но она почему-то позабыла, как сильно может смутить пронзительный взгляд этих яростных тёмных глаз. Теперь Роум уже не отдалился, он разозлился.
Роум расстегнул свой пиджак и, стащив его с себя, бросил поперёк спинки дивана. Усевшись напротив Сары, он запустил пальцы рук в свои растрёпанные тёмные волосы.
— Я жду, — тихо произнёс он.
Сара закрыла сборник кроссвордов и отложила его в сторонку.
— Извини, что не рассказала тебе раньше, но я просто не знала, как это преподнести, — призналась она. — Марсия водила меня на курсы по естественным родам при больнице, она собирается стать моим инструктором. Прошлым вечером как раз состоялось первое занятие.
Роум стиснул челюсти, а Сара снова уловила в его взгляде какой-то таинственный блеск, она уже не в первый раз замечала это непонятное выражение.
— Я полагаю, мне ещё повезло, что ты не позвала Макса? — произнёс он.
— Роум! — Сара, изумлённая и слегка уязвлённая, пристально посмотрела на мужа.
Роум махнул рукой.
— Извини. Я не то имел в виду. Чёрт! — тихонько ругнулся он и принялся массировать затёкшие мышцы шеи. — Я буду рад, когда всё это закончится.
— Ещё несколько недель, — прошептала Сара, сочувственно глядя на него. — И что тогда?
Роум вздохнул поглубже, отчего рубашка обтянула его крепкую грудь. Вокруг рта обозначились жёсткие складки.
— Тогда я получу обратно свою жену, — рубанул он напрямик.
— Я понимаю, тебе должно быть непросто…
— Нет, ничего ты не понимаешь. Ты даже не представляешь, — в его голосе появились резкие нотки, — ты всё хорошо спланировала, выдвинув мне свой ультиматум: или терпи, или уходи. Ты хочешь этого ребёнка больше, чем меня. Я думал об этом и думал, как никогда, серьезно. Я уже решил было уйти, но, в конце концов, рассудил, что стоит использовать шанс. Сейчас я у тебя на втором месте, но это не навсегда. Когда родится ребёнок, когда я снова смогу к тебе прикасаться, ты опять станешь в первую очередь моей женой. Прежде всего. Если ты не можешь с этим смириться, скажи сейчас.
Сара приросла к месту и слегка побледнела, но всё же, не дрогнув, встретила его пристальный взгляд:
— Моё единственное желание — быть твоей женой.
— Я не хочу, чтобы между нами вставал ребенок. Конечно, заботься о нем, но когда вечером я возвращаюсь домой, твоё время принадлежит мне. Я хочу, чтобы ты уделяла мне всё своё внимание, а не вскакивала и бежала к нему всякий раз, когда он захнычет.
— Даже если малыш заболеет или ушибётся?
Слышит ли Роум себя со стороны? Неужели он и в самом деле считает, что Сара не будет обращать внимания на собственного ребёнка?
Роум вздрогнул, словно до него вдруг дошло, о чём он просит.
— Нет, конечно нет, — он испуганно посмотрел на Сару. — Я не знаю, смогу ли я это осилить. Я хочу тебя, только тебя, так же как раньше. И я не желаю, чтобы ещё кто-то вмешивался.
— Мы попытаемся, — мягко сказала она.
Саре хотелось обнять мужа и заверить его в своей любви, но она понимала, что её живот вызывает у него отвращение. Должно быть эти мысли, каким-то образом отразились в её взгляде, потому что Роум встал и склонился над женой. Впервые за прошедшие несколько недель он поцеловал её, и это было не просто лёгкое прикосновение губ к щеке или лбу, а глубокий, интимный поцелуй. Сара встретила его стыдливо, едва ли не опасаясь отвечать, но Роум приподнял её подбородок и вновь поцеловал, требуя и получая ту страсть, на которую, по его мнению, Сара была способна.
— Сколько ещё? — прошептал, поднимая голову, Роум.
— Около трёх недель, пока он не родится… и ещё шесть недель после этого.
Он вздохнул.
— Это будут самые долгие девять недель в моей жизни.
На следующей неделе неожиданно нарисовалась ещё одна командировка. Роум и так сокращал свои отлучки, благо его частенько подменял Макс, но тот сейчас находился на восточном побережье, а в Лос-Анжелесе возникла чрезвычайная ситуация. Словно генерал, направляющий свои отряды, Энсон Эдвардс послал Роума в Калифорнию.
Когда Роум рассказал об этом Саре, то заметил разочарование на её лице.
— Это ненадолго, — постарался успокоить он жену. — Самое большее — три дня. До родов ещё недели две, и я буду звонить тебе каждый вечер.
— Я не о ребёнке беспокоюсь, — искренне ответила Сара. — Я стану скучать без тебя!
— Недолго. Они у меня носом землю будут рыть, пока не разгребут этот бардак, — беспощадно сказал Роум. А потом ошеломил Сару, впервые за несколько минувших месяцев обняв её. Не обращая внимания на её объёмистый живот, он крепко с нарастающей страстью поцеловал её. Рука Роума потянулась к набухшим грудям жены. — Не понял, — изумленно произнес он, уставившись на спелый плод, заполнивший его ладонь. — Я и не представлял, что ты так округлилась.